Глория Беннетт - Тайный голос

— Вы стоите как раз перед ним. Поезжайте за мной, я бегу туда…

Бегунья нажала на один из своих брелков, и металлическая калитка плавно раздвинулась.

— Вы здесь живете, мэм?

— Нет, сейчас буду грабить. Шутка. Еще толком не живу, но уже день и ночь вкалываю.

— Вы из обслуги?

Женщина на секунду остановилась и весело посмотрела на бывшего полковника и его сына.

— Да вроде того. А вы кто, дальние родственники? Приехали навестить хозяйку?

— Нет, мы на работу устраиваемся. Ну и как она вам? Наша хозяйка?

Девушка на секунду задумалась.

— Обыкновенная обаятельная стерва. Не знает куда деньги девать. Думает, что самая умная, а на деле ее обувают все кому не лень.

— Значит, не стерва, раз такая недотепа…

— И еще она очень капризная, хотя виду никогда не подаст, что злится. Молчит, молчит, а потом начинает орать, что все сволочи и она все видит и знает. И еще больше выставляет себя полной дурой. Когда пишет, то велит все выключать. Шум ей мешает. Может услышать, как вода капает из крана в другом конце дома. Но зато ночью спит как убитая. Если заснула, то можно фейерверки устраивать и собачьи бои под окном, ничего не слышит. Что еще сказать? После семи она не ест, только пьет чай. Любимый сорт «леди Грей» и «Мятный». А еще она любит играть в карты и в крокет. Вечеринки устраивает раз в месяц. Что еще рассказать про нее?

— А у нее есть муж, друг, ну вообще мужчина?

— Хочешь приударить? Не советую. Тебя уволят, голубчик, на следующее утро. Кстати, свою машину можешь поставить вон туда — там гаражи. А твой флигель слева за деревьями. Его уже приготовили. Располагайся и в пять часов приходи в главную усадьбу — на прием и представление. Ну пока.

— Постой… А как тебя-то зовут? Кстати, я Улисс Лэндис. А это мой сын Кевин.

— Меня зовут Энни… — И девица затрусила к усадьбе, оставив полковника в некотором недоумении об ее осведомленности.

Наверное, какая-нибудь старшая горничная или секретарша. А может, тренер по аэробике. Говорят, эти люди пользуются большим авторитетом у нуворишей. Странно, почему старина Фрэнк довольствуется должностью помощника садовника? Он мог бы отлично работать шофером, если принять во внимание его боевое прошлое.

Подогнав машину к двухэтажному гаражу, полковник решил осмотреться. Место было и вправду очень красивое. Сад плавно переходил в парк. Парк в лес. А опушка леса вдруг обрывалась и возникал каменный обрыв, на дне которого билась бурная река и переходила из одного уровня на другой сверкающими на солнце каскадами. Сейчас этот обрыв был хорошо виден. Над обрывом возвышалась красивая стеклянная терраса. Идущая от нее тропинка плавно переходила в аллею, которая заканчивалась открытой светло-зеленой поляной перед усадьбой. Все эти ландшафтные излишества говорили о продуманной ухоженности места. Сам флигель стоял в стороне и от гаража и от стеклянной беседки. По размеру он был ничуть не меньше дома, в котором жила когда-то семья полковника. Только был немного прихотливо разукрашен — под сказочный пряничный домик. В доме — старая добротная мебель с гобеленовой обивкой, кружевные салфетки. Техника, правда, была немного устаревшей — годов 70–80-х.

Улисс втащил чемоданы. Быстрым шагом прошелся по всем комнатам и подсобкам. Когда вернулся в холл, на пороге увидел Фрэнка.

— С прибытием, полковник! А я тут пришел проверить, все ли в порядке.

Друзья обнялись.

— Как доехали? Быстро нашли?

— Да, все отлично. Нас привела в дом ваша служащая, кажется Энни звать. А тут, я смотрю, уже обстановка есть. Не знаю даже, куда все свое барахло выгружать.

— Нет, все шкафы пустые, кроме кухонных. Но здесь, как ты понял, стоит все, что вынесли из усадьбы, когда ее купили. Хозяйка все обставила по-своему. А наш старый колониальный стиль ей не по нраву. Она аппаратуру всю обновила, кухню переделала — по последнему слову техники. Там такие агрегаты стоят — как на космической станции! Можно подумать, она готовит что-то. Дома только завтракает. Обедает в ресторанах. Вот когда ее сын приезжает, на кухне кипит работа, а так… Ну ладно, давай я тебе помогу обустроиться, а потом покажу окрестности. Если ты, конечно, не против. А в пять часов пойдешь знакомиться с хозяйкой усадьбы. Энни, говоришь? Кто такая? У нас две женщины — Модеста и Джоан. Дворецкого зовут Уайн Рипепи. Повара — Эрнесто. Постой, так хозяйку зовут Энн… Ты ничего не перепутал?

— Может, и перепутал что-то. Я стал хуже слышать в последнее время. А, скажи-ка, шофера у нее нет? Почему бы ей тебя не взять на это место?

— Ты чего, старик? Обидишь девушку, если скажешь. Она водит сама. И, надо сказать, водит она как бог. Вернее, как богиня. Если конечно, боги сидели за рулем. Это ее хобби. А если что ломается, так у нас недалеко отличный автосервис. Повар у нас приходящий — для банкетов и праздников, у него свой ресторанчик неподалеку. Для чего дворецкий — непонятно. Это какой-то благотворительный жест. Он бывший артист, актер. Короче, бывший анонимный алкоголик. Но очень из себя строит. Модеста старше всех, она тут следит за порядком. Джоан — племянница ее мужа, приехала из Нью-Йорка, там у нее что-то не сложилось. Но она очень здорово все делает и вообще девица огневая. Если бы я не был женат, то за ней бы приударил. Вот и все наши обитатели. Ну, не считая разных прихлебателей, которые пытаются разорить хозяйку. Например ее врачи, психологи, всякие духовные учителя и ясновидящие, которые появляются время времени, молодые дарования, подруги и бывшие любовники. Всем она помогает и всем верит. Вот чтобы время от времени их гонять метлой, и нужен такой здоровый и суровый вояка, как ты.

— Да я ей могу не понравиться. Она меня самого метлой выгонит!

— Ну как ты можешь кому-то не понравиться? Ты внушаешь доверие одним своим видом. А твои мускулы просто приводят в трепет таких тонко чувствующих дамочек…

— Ты предлагаешь мне ее соблазнить? Тут одними мускулами ничего не сделаешь, иногда и поговорить надо. А я не разговорчивый.

— Зачем тебе говорить? Это она писательница. Вот пускай и говорит.

— Ты путаешь писателей с радиоприемниками. Человека не так просто включить и выключить…

Хорошо, согласен. Кстати, совсем не обязательно ее соблазнять. Только мешает работе. Я тебя научу разным иностранным словам, которые постоянно говорят ее приятели-снобы. Не бойся, ты вполне можешь вписаться в этот круг.

— Да не собираюсь я никуда вписываться. Я боевой офицер. У меня своя гордость, я ни под кого не собираюсь подделываться.

— Здесь не армия. Ко всем людям нужен подход.

— Надо оставаться самим собой. Хорошие люди оценят, а плохие отпадут сами собой.

— Это очень наивное представление. Но не буду спорить с бывшим командиром. Моя жена меня очень хорошо адаптировала к мирной жизни. Я только сейчас понял, каким простаком был раньше.