Джулия Тиммон - На край света

На миг вспоминаю о Себастьяне и снова чувствую тяжесть на сердце, которая с появлением Даррена будто стала невесомой. Незаметно вздыхаю.

— Я тоже все не знала, как относиться к Саре, а потом вдруг поняла, что Бобби с ней счастлив. С ней и с ее детьми, — добавляю я, мысленно переносясь в царство Синтии и Лулу.

Хэлли недоверчиво косится в мою сторону и усмехается.

— С детьми? Наверняка он их просто терпит.

— Ты глубоко заблуждаешься.

Хэлли смотрит на меня в некоторой растерянности. Обнимаю ее и снова вздыхаю.

— Ты вот тоже увлеклась бог знает кем! — восклицаю, как могу, весело. — Поверь, он еще тот прохвост!

Хэлли упрямо поджимает губы и качает головой.

— Я почти уверена, что он только хочет таким казаться. Человек с подобными глазами, — мечтательно протягивает она, — не может быть прохвостом. Надо только подобрать к нему ключик, сделать так, чтобы он раскрылся перед тобой. Знаешь… — она немного прищуривает глаза, глядя куда-то мимо меня и, наверное, видя в воображении смазливого шоумена, — мне кажется, что я прекрасно помню его таким, каким он был, когда вы учились в одном классе. По-моему, я еще тогда им увлеклась, хоть и была совсем ребенком. — Она внезапно переводит взгляд на меня и говорит очень серьезным голосом: — Детские привязанности забыть невозможно.

Я внутренне содрогаюсь. Чувствую, что лицо заливает краска, и, дабы Хэлли этого не заметила, смеюсь.

— Ты наверняка не помнишь его, просто выдумала себе красивую историю!

Замечаю, что щеки Хэлли вспыхивают, а глаза-незабудки превращаются в льдинки.

— Как ты можешь говорить, если не знаешь?! — вскрикивает она.

Не ожидая подобного всплеска, я спешу вновь обнять ее за плечи.

— Прости… Просто я подумала… Гм… В школе он был весьма неказистый.

— Ну и что? — требовательно спрашивает Хэлли.

— Успокойся, — прошу я. — Конечно, я ничего не знаю. Пошли искать Бобби и Сару. — Делаю шаг к дверям в зал, а Хэлли стоит на месте.

— Может, все-таки с Сарой и Бобби разберемся потом? — спрашивает она голосом капризной девочки, младшего в семье ребенка.

— Нет, — твердо отвечаю я.

Пробираюсь через толпу торопливо, досадуя, что придется убить на улаживание семейных дел столько времени, и гадая, с кем сейчас Даррен. По счастью, отыскать Сару и Бобби удается без труда.

Они стоят в зале, где организован буфет, в компании незнакомых людей. Все молчат и выглядят несколько смущенно, разговаривают лишь Сара и коренастый, коротко стриженный темноглазый мужчина лет сорока. Мы с Хэлли подходим и останавливаемся в двух шагах.

— Да, я полностью с тобой согласен, — исполненным раскаяния голосом говорит незнакомец. — Не стыжусь признать это в присутствии друзей, даже твоего теперешнего мужа. Но еще раз прошу: позволь мне увидеться с Лулу.

Бобби уверенным жестом привлекает Сару к себе.

— Если хочешь знать мое мнение, то я совсем не против, — говорит он ей.

— Правда? — серьезно и с любовью глядя на него, спрашивает Сара.

— Естественно. — Бобби переводит взгляд на стриженого. — Если Сара разрешит, приезжай в воскресенье.

Незнакомец приковывает просящий взгляд к Саре. Она несколько мгновений медлит и кивает. Его лицо озаряется счастливой улыбкой. Он смущенно проводит по голове рукой и протягивает ее Бобби.

— Спасибо тебе!

Хэлли вцепляется мне в плечо и отводит меня подальше.

— По-видимому, это он и есть! — тараща глаза, говорит она. — Нет, Джой! Я не смогу…

— Сможешь, — твердо возражаю я, в волнении думая о том, что почти неразрешимыми проблемами обременена не только я, а все вокруг, включая моих самых близких людей. — Ну и что с того, что это он? Ты же слышала, они не флиртовали, а всего-навсего разговаривали о дочери. Если она ему небезразлична, значит, он не настолько уж и безнадежен.

Хэлли смотрит на меня с легким испугом. Может, потому, что не знала, какой я могу быть категоричной.

Задумываюсь, покусывая губу и поглядывая на компанию Бобби и Сары. Стриженый, судя по всему отец Лулу, оживленно кивает, суетно разворачивается на каблуках и уходит прочь нервной чуть подпрыгивающей походкой.

— Послушай! — восклицаю я, хватая сестру за руку и потрясая ее. — У них сегодня ужасно тяжелый вечер. Так что, пожалуйста, постарайся поговорить с ними, как только можешь, приветливо. Это важно для Бобби, понимаешь?

Хэлли все с тем же изумленным выражением на лице медленно кивает.

— Замечательно. И давай отведем их в сторонку. Публичными сценами они, думаю, сыты по горло. Готова?

Мордашка Хэлли становится жалобной.

— Не знаю…

— Не бойся! — ободряю ее я. — Я буду рядом. Если что, постараюсь помочь. Запомни: главное доброжелательность.

Хэлли кривится.

— Тверди себе, что ты делаешь это ради брата, — говорю я тоном сурового школьного директора. — Идем, мне нельзя терять столько времени!

Беру ее за руку и решительно устремляюсь в сторону компании, где, потягивая шампанское и молча глядя в пустоту, стоят Бобби и Сара. Она замечает нас первой, и на ее лице отражается легкий испуг. Широко улыбаюсь, показывая всем своим видом, что мы идем к ним с миром.

— Как отдыхается? — восклицаю я бодрым голосом. Черт! Я ведь собственными глазами видела, что их отдых далеко не безоблачный.

Бобби кашляет.

— Хорошо.

— Можно вас на минутку?

Бобби и Сара переглядываются, а Хэлли вся напрягается — я чувствую, потому что до сих пор не выпускаю ее руку.

— Мы не задержим вас, — обещаю я.

Бобби кивает и обнимает Сару. В это мгновение мою грудь наполняет жалость к ним обоим. Два человека с непростыми судьбами вдруг нашли друг друга и хотят наконец порадоваться жизни, но им то ли из неверия в любовь, то ли из зависти не позволяют спокойно наслаждаться светлым чувством.

Мы останавливаемся у столика с канапе. Я снова всем улыбаюсь и бросаю на Хэлли быстрый взгляд. Она вся красная и явно страшно волнуется. Молчание затягивается. В ту минуту, когда я уже с ужасом думаю, что она вообще ничего не скажет, Хэлли набирает полную грудь воздуха и, глядя прямо Саре в глаза, сбивчиво произносит:

— Я… гм… мне, наверное, не следовало так тебе грубить. То есть… не наверное, а просто… не следовало. Но я думала… — Она шумно вздыхает и опускает глаза. — Я, по-видимому, ошибалась… и…

Сцена до того трогательная, что у Сары — да и у меня — на глазах выступают слезы. Она берет нас обеих за руки и ласково, даже с сочувствием смотрит на Хэлли.

— Ничего не объясняй. Я все понимаю.

Хэлли что-то хочет добавить, но передумывает и с несчастным видом лишь кивает.

— У Хэлли сегодня… не обычный день, — не слишком удачно пытаюсь я помочь сестре. — Она очень волнуется перед… одним событием.