Ким Ригерт - Поединок с собой

Долго ему такой пытки не вынести…

— Папа? — Нарушивший тишину шепот удивил его. За день мальчуган так вымотался, что Крис не сомневался: сын давно видит десятый сон.

— Да?

Из-за ширмочки показалась вихрастая макушка. Майкл улыбнулся отцу.

— Просто проверяю. А то я проснулся и решил, что все это мне приснилось. Но мы правда здесь.

— Ну да, — пробормотал Крис, — мы здесь.

— Вот здорово-то! — Мальчик тихо вздохнул от переизбытка счастья и лег обратно в постель. — Спокойной ночи, па.

— Спокойной ночи, Майки.

— Па?

— Да?

— Мне бы очень хотелось, чтобы так было всегда!

О Боже, ужаснулся Крис. Только не это!

А вот Марджори тоже хотелось бы, чтобы так было всегда.

Ну конечно, не необходимость вечером ложиться спать в одной комнате с Крисом. Это и впрямь было тяжело. И с каждой ночью становилось все тяжелее и тяжелее.

Зато все остальное время молодая женщина наслаждалась. Она и не думала, что будет так хорошо. Планируя поездку, Марджори предвкушала, что немного развеется, побудет вместе с Майклом, покажет сыну лондонские достопримечательности и места, где прошло ее детство.

Однако действительность оказалась гораздо богаче. И все благодаря Крису, за что ей полагалось испытывать к нему благодарность. Марджори не хотела этого. Но никуда не могла деться: так было лучше для Майкла.

А Майкл и впрямь чудесно проводил время. В первое же утро, когда Марджори с Крисом отправились в галерею, Беата повела дочек и Майкла на работу к Джералду, где они встретились еще и с Ларри. Потом всей дружной компанией отправились кататься на знаменитом лондонском колесе обозрения, а потом — на экскурсию по Тауэру. Вернувшись, Майкл буквально бредил всевозможными кровавыми историями, связанными с этой крепостью.

На следующий день ходили в зоопарк. Майкл был в восторге. Но еще больше увиденных диковинок его радовала возможность проводить время в обществе дедушки, тети и кузин.

— Они такие славные! — взахлеб рассказывал он Крису и Марджори вечером. — Мне бы та-а-к хотелось, чтобы они все приехали к нам на Корфу! Как думаете, они приедут?

— Конечно, — отозвался Крис. — Тем более что я покупаю дом, в котором сейчас живу.

— Правда? — От радости Майкл запрыгал на месте. — Правда, покупаешь?

Крис кивнул. От него не укрылось, что на лице Марджори отразилась куда более сложная гамма чувств, радости в которой он что-то не заметил. Однако молодая женщина промолчала.

Для самой Марджори дни проходили ничуть не менее примечательно, но в ином ключе. Джек попросил их с Крисом помочь с оформлением выставки, а заодно дать пару интервью журналистам. Марджори изрядно нервничала. Она совсем не привыкла быть в центре внимания, но Джек сумел так настроить ее, что, когда время интервью подошло, Марджори удивилась тому, как спокойно себя вела. Словно ей приходилось по несколько раз на дню встречаться с журналистами самых известных лондонских изданий.

Еще одно незабываемое впечатление она получила, наблюдая за тем, как Крис работает.

— Я хочу познакомить обитателей земли с тем, что они по большей части иначе никогда не увидели бы, — говорил он. — Наша планета на пять шестых покрыта водой. И океаны не спешат делиться с людьми своими тайнами.

Такого собранного, деловитого Криса Марджори еще не видела. Она поражалась тому, сколько чутья и вкуса проявил он во всем, что касалось оформления экспозиции. Ей казалось, что, для того чтобы удачно расположить ее скульптуры среди его подводных трофеев, надо, по крайней мере, хорошо знать и то, и другое. А Крису было негде увидеть заранее ее работы. Однако выяснилось, что он успел с ними ознакомиться. В одну из своих недолгих отлучек из больницы, где лежала Марджори, он помогал Джеку упаковать работы для отправки в Англию.

И вот настал третий день, день открытия выставки. И хотя Марджори внушала себе, что нисколько не волнуется, но утром обнаружила, что у нее совершенно нет аппетита. Зато Крису аппетита было не занимать. И неудивительно, ведь в его жизни было полно событий такого рода, а для нее все это происходило в первый и, очень может быть, в последний раз.

Беата вызвалась помочь ей уложить волосы. Под ее умелыми руками каштановые локоны Марджори, обычно такие непослушные, словно сами собой уложились в высокий классический узел, откуда ниспадало лишь несколько длинных прядей, подчеркивающих изящные очертания длинной шеи. Марджори и не думала, что с ее волосами возможно достичь подобной элегантности. Конечно, вьющиеся волосы как нельзя лучше вписываются в романтический стиль, но молодая женщина привыкла думать, что о классических прическах ей надо забыть раз и навсегда.

Что касается одежды, то она собиралась пойти на открытие в строгом деловом костюме. Но Беата и слышать о нем не захотела. И никакие робкие отговорки, что, «наверное, так принято», не принимала.

— Марджори, ну ответь: часто ты носишь такие костюмы?

— Нет, — честно призналась молодая женщина, напрасно пытаясь вспомнить, когда в последний раз надевала его.

— А зачем тогда сейчас вздумала? Ты должна быть естественной, такой, какая ты есть. Зачем уродовать себя?

Поэтому накануне Беата вместе с Дайаной буквально силком вывезли Марджори покупать платье. И заставили ее перемерять с десяток, пока не остановились на длинном облегающем платье цвета беж с золотистым отливом.

— Самое оно, — одобрительно сказала Дайана. — И фигуру подчеркивает, и загар. Не говоря уж о том, что замечательно идет к твоим волосам.

На взгляд Марджори, платье и в самом деле подчеркивало фигуру и загар. Даже, пожалуй, чересчур. Обтягивало тело как вторая кожа, лишь от бедер чуть расширялось книзу. Спины в этом платье, можно сказать, совсем не было, если не считать шнуровки, а разрез сбоку поднимался на немыслимую по понятиям Марджори высоту. Но Беата с Дайаной в один голос заявили, что лучше не придумаешь, и Марджори смирилась.

И судя по тому, какими глазами посмотрел на нее Крис, когда молодая женщина вошла в гостиную, где ее ждали, Беата с Дайаной не ошиблись. Увидев Марджори, Крис замер как громом пораженный, затем чертыхнулся.

— А ну-ка повернись, — скомандовала довольная произведенным эффектом Беата.

Марджори покорно крутанулась на каблуках. И Крис снова чертыхнулся, увидев шнуровку.

— Ты… ты собираешься пойти на открытие в этом?

Марджори смутилась, но Беата тут же встала на ее защиту.

— Ты ничего не понимаешь, Крис. Если ты едва на ногах устоял, когда она вошла в комнату, то на выставке все и подавно умрут на месте.

Хорошо, что Беата за нее заступилась. Сама Марджори сейчас едва ли могла бы вымолвить хоть слово. Не один Крис испытал потрясение. Он ведь тоже по случаю выставки был «при параде». Привыкшая видеть его в джинсах и шортах Марджори и не представляла, каким красавцем он станет в безукоризненном серебристо-сером костюме, накрахмаленной белой рубашке и галстуке в искорку. Искорка, кстати, оказалась в тон платью Марджори.