Хелен Брукс - Сказка только начинается

— Хочешь сказать: «Не лезь не в свое дело, Марджори!»? Понятно, — добродушно откликнулась девушка. — Но, если он не женат, может быть, ты меня познакомишь. — добавила она с надеждой.

— Марджори, я очень надеюсь, что никогда больше его не увижу, — сдерживаясь из последних сил, ответила Марианна.

— Жаль, — вздохнула фотомодель. — Очень жаль.

День не заладился с самого начала. К обеду от Кийта досталось всем, и, казалось, сам воздух сгустился от напряжения. Но настоящий ужас испытала Марианна, когда Марджори, тронув ее за плечо, заметила:

— Тебе все-таки придется еще раз с ним встретиться.

— Что? — Марианна обернулась — и сердце ее сперва пропустило такт, а затем отчаянно забилось. На обочине, прислонившись к алой спортивной машине, стоял высокий статный мужчина; руки его покоились в карманах джинсов, темные очки надежно скрывали выражение глаз. Он был, казалось, еще красивее, чем вчера.

На этот раз съемочная группа работала на песчаном пляже в трех милях от Танжера. Фон фотомоделям составляли несколько верблюдов и присматривавшие за ними двое мальчишек. Босоногие маленькие марокканцы с удовольствием позировали перед камерой. Утро выдалось прохладным, но к полудню майское солнце уже палило нестерпимо. С Марианны градом лил пот, голова у нее болела от недосыпания; она не хотела видеть никого, а тем более Хадсона де Санса.

— Ты что, договорилась с ним здесь встретиться? — поинтересовался Кийт.

— Нет. — Марианна устало вытерла пот со лба. Только скандала с Кийтом ей сейчас не хватало! Она чувствовала себя костью, из-за которой грызутся двое псов, и не имела ни малейшего желания кому-то что-то объяснять. Все, с нее хватит.

— Хочешь с ним поговорить? — мрачно спросил Кийт. Марианна вдруг заметила, что нос и щеки у него обгорели на солнце и шелушатся, а из шортов цвета хаки торчат угловатые мальчишеские коленки.

Нет, она не хотела разговаривать с Хадсоном. Но он, очевидно, хотел — и этого было достаточно. Этот человек всегда получал то, что хочет.

— Не особенно, но, видимо, придется, — вяло ответила Марианна и направилась к Хадсону.

Она шла по рыхлому песку словно приговоренная к смерти, и с каждым метром шаг ее замедлялся. Хадсон был, как всегда, неотразим; даже издали она видела, как блестят на солнце его черные, зачесанные назад волосы, как бугрятся мышцы на сильных руках. И еще видела, что Хадсон в чрезвычайно дурном настроении.

— Работаешь не покладая рук. — Почему-то это ничтожное замечание, высказанное самым обычным тоном, заставило Марианну вздрогнуть.

— Да. Ты хотел меня видеть?

Глупый вопрос, и Хадсон не упустил случая отметить ее глупость:

— Как ты догадалась?

«Лучше бы мы никогда не встречались снова!» — подумала Марианна. Теперь каждый их диалог превращался в перебранку. У Хадсона есть причины ненавидеть ее: одно письмо чего стоило, а уж после того, что поведал ему Майкл…

Марианна не знала, что плечи ее устало поникли, а лицо, полускрытое огромной соломенной шляпой, бледно как смерть; поэтому, когда Хадсон спросил: «Вы уже закончили?», неожиданная мягкость в его голосе застала ее врасплох.

— А что? — подозрительно откликнулась она.

— Просто скажи «да» или «нет».

— Не совсем, — осторожно начала Марианна. — Днем мы не работаем — слишком жарко; но вечером, когда солнце перестанет так палить, Кийт хочет сделать еще несколько снимков.

— То есть сейчас ты свободна, — констатировал Хадсон. — Отлично. Могу подбросить тебя до отеля. — И он насмешливо поднял черные брови.

Разумеется, Марианна не собиралась принимать его предложение всерьез.

— И сколько времени дорога займет на этот раз? — язвительно поинтересовалась она.

— Как насчет пикника? — продолжал насмехаться Хадсон, словно не замечая ее гнева. — Все припасы у меня в машине.

— Не пойдет. — Марианна зло уставилась на него, надеясь скрыть за гневным фасадом бешеное биение сердца и слабость в ногах. Что ему еще от нее нужно?

— Хочешь, чтобы я затащил тебя в машину силой? — небрежно поинтересовался Хадсон. — Думаешь, так будет приличнее?

— Ты не осмелишься! — Взглянув через плечо, она обнаружила, что пляж постепенно заполняется туристами — искателями африканского загара. Там и сям сновали продавцы сувениров.

— Вот как? Давай проверим. — В его спокойном голосе звучала угроза. — Думаешь, твой приятель кинется спасать тебя от дракона? — саркастически продолжал Хадсон. — Извини, но на роль благородного рыцаря этот парень явно не тянет!

— Не знаю, чего ты добиваешься, — дрожащим голосом начала Марианна, — но должен же понимать, что это бессмысленно! Мы расстались два года назад! Между нами все кончено! И вдруг ты…

— Ошибаешься. — Он сдвинул темные очки на нос и окинул ее колючим взглядом. — Для меня ничего еще не кончено. Ты, Анни, нарушила наш договор. Так что же, скажешь этому клоуну, что тебя не будет до вечера, или мне сделать это самому?

— Скажу, — сдалась Марианна. Он прав: они должны поговорить и во всем разобраться. Но сказать правду она не может — значит, придется снова лгать. Зачем только она вчера призналась Хадсону, что никакого другого жениха не было! Он, конечно, не поверил; но этого оказалось достаточно, чтобы заставить его мозг — искушенный мозг адвоката — заработать с новой силой. Может быть, для этого он и приехал — чтобы вытрясти из нее правду.

Кийт выслушал ее, поджав губы и скорчив недовольную мину, но возражать не стал: в конце концов, он сам только что объявил перерыв до вечера. Марджори, дождавшись, когда Кийт отвернется, подмигнула и подняла вверх большие пальцы в знак одобрения и поддержки. Марианна не ответила на ее улыбку и поплелась назад, к Хадсону; чувствовала она себя хуже некуда.

Теперь к страху перед Хадсоном присоединилась досада на Кийта. Что с ним такое? — думала Марианна. Ни разу за все эти месяцы она не говорила и не делала ничего такого, что он мог бы расценить как поощрение. Более того, неоднократно, хотя и достаточно тактично, намекала, что его ухаживания оставляют ее равнодушной.

— Кажется, он остался недоволен. — Хадсон не мог, да и не пытался скрыть удовлетворение.

Марианна бросила на него сердитый взгляд и скользнула на пассажирское сиденье.

— Неужели ты все это затеял, только чтобы позлить Кийта? — фыркнула она. — Как это мелко!

— Ах, Анни, как ты можешь! Настолько не верить благородству моих намерений. Я просто убит. — В его глазах читалась откровенная насмешка.

Марианна пробормотала сквозь зубы ругательство, которого прежде никогда не употребляла. Опомнившись, она покраснела и испуганно прикрыла рот рукой.

— Ты ужасный человек!

— Э-э… прости, но, если не ошибаюсь, выругалась именно ты. И весьма грубо, должен заметить, — насмешливо протянул Хадсон. — Не знаю, кто учил тебя таким выражениям, — продолжал он наставительным тоном, — но, если бы мы были в отеле, я бы вымыл тебе рот с мылом!