Синди Джерард - Заповедник любви

— Сладкая Тоня, — прошептал Уэбстер, не в силах сдерживать себя, и притянул ее к себе, наслаждаясь пьянящей мягкостью женского тела.

Дыхание Тони участилось, она склонилась над Уэбом, позволив ему вволю целовать и ласкать ее великолепную грудь, обтянутую черными кружевами. Потом и они стали ненужной преградой, и Уэб, расстегнув застежку, зубами снял с Тони кружевной бюстгальтер. Его нетерпеливый язык нежно ласкал ее напряженные от возбуждения соски, погружая Тоню в водоворот страсти.

Желание Тони достигло точки кипения, это отражалось в затуманившемся взгляде, в судорожных движениях рук, обхвативших его за плечи, в сбивающемся дыхании. Уэбстер крепко обнял девушку и вместе с ней перевернулся, оказавшись снова сверху. Его взгляду предстало восхитительное зрелище: длинные золотистые волосы разметались по подушке, на пышной груди все еще поблескивали следы от поцелуев, а нежные ручки нетерпеливо тянулись к застежке на ремне мужских брюк.

И когда только Тоня успела превратиться в такую сказочную красавицу, такую соблазнительную, сексуальную, заставляющую сходить с ума от страсти? Но он не успел об этом подумать, потому что тонкие пальчики уже разобрались с ремнем и принялись за застежку на джинсах. Уэб застонал от наслаждения, когда нежная женская рука проникла внутрь и стала ласкать его сквозь ткань плавок.

— Ты не можешь себе представить, — прошептал он, останавливая партнершу долгим страстным поцелуем, — как мне тяжело оторваться от тебя, но нужно взять кое-что.

Даже сходя с ума от желания, Уэб всегда помнил о безопасности секса. Он быстро достал из несессера маленький конвертик из фольги и вернулся как раз вовремя, чтобы помочь Тоне освободиться от джинсов.

Глядя снизу вверх на великолепного обнаженного мужчину, склонившегося над ней, Тоня сравнивала его поцелуи с вином. Для женщины, привыкшей к воде, хватило бы нескольких глотков, чтобы захмелеть и потерять голову. Тоня знала это еще двенадцать лет назад и окончательно убедилась, поддавшись страстному порыву на озере. Сегодня вечером, танцуя, в объятиях Уэба под волшебную музыку леса, она поняла: тщетны все ее попытки убедить себя, что для жизни достаточно одной воды. Невозможно постоянно бороться со своими чувствами, со своим сердцем, которое рвется из груди навстречу этому мужчине. Невозможно обманывать себя, говоря, что это не любовь, когда на самом деле это…

Уэбстер расстегнул молнию и стал медленно стягивать с Тони джинсы, покрывая горящее от страсти тело поцелуями. Он обозначил языком пупок и продолжал двигаться вниз, осторожно снимая с девушки кружевные трусики. Тоня все больше хмелела от воплощения своих самых смелых эротических фантазий, которые раньше существовали только в ее воображении. Сегодня ее мечта воплотилась в реальность, и девушка с головой окунулась в водопад чувственных наслаждений.

Уэб нашел губами самое чувствительное ее место и стал нежно ласкать его языком, даря Тоне неслыханное блаженство. Горячие волны накатывали на нее все чаще и чаще и наконец накрыли Тоню с головой, закружили ее в страстном водовороте. Наслаждение оказалось таким острым, что девушка не сдержала крика восторга. Тогда Уэбстер отпустил ее бедра, проложил дорожку из поцелуев вверх по нежному, упругому животу, воздав должное восхитительной груди, и накрыл Тонин рот страстным поцелуем.

Его губы имели привкус секса и ее собственного тела. Подарив девушке пьянящий поцелуй, Уэб протянул руку за пакетиком из фольги. Обеспечив защиту, он одним сильным толчком вошел в горячее и влажное лоно. Тоня застонала от наслаждения, и пружины старого дивана дружно запели в такт мощным движениям мужского тела.

— О, Уэб… — простонала Тоня, уносясь на планету удовольствия, на этот раз вместе с партнером.

— Ты улыбаешься.

Уэбстер провел рукой по обнаженному бедру девушки.

Тоня повернула голову и посмотрела на него. В комнате было почти совсем темно, только слабый свет от печки освещал красивый мужской профиль.

— Ты хочешь чего-то еще? — с улыбкой поинтересовался Уэб.

Казалось бы, о чем еще можно мечтать? Они занимались любовью весь вечер, потом быстро перекусили и снова бросились в постель, не в силах оторваться друг от друга.

Тоне иногда казалось, что все это ей снится — ее любимый мужчина лежит рядом с ней в постели и целует ее, кипя от страсти. Тоня чувствовала необыкновенный подъем, какой-то пьянящий восторг и поэтому улыбалась.

Уэбстер приподнялся на кровати, опираясь на локоть левой руки, а правой в это время… О, правая рука отправилась в сладостное путешествие по соблазнительным изгибам женского тела, заставляя Тоню трепетать от нежных прикосновений.

— Ты не хочешь рассказать мне?

— Почему я улыбалась?

Уэб кивнул.

— Я думала о том, где твоя тарелка. — Тоня рассмеялась, встретив недоуменный взгляд. — Пару дней назад ты сказал, что не любишь чувствовать себя не в своей тарелке. Я думала о том, как ты чувствуешь себя сейчас.

— Отлично, более чем в своей тарелке.

Уэб перевернулся на спину под аккомпанемент диванных пружин и закинул руки за голову.

— Этому есть веские доказательства.

Тоня повернулась и задумчиво провела рукой по его подбородку.

— Доказательства?

— Еще бы, я же мужчина. И то, чем мы сейчас занимались, подтверждает старую, как мир, истину, что женщине нужен мужчина. По многим причинам.

Да, причин было действительно много.

— Но мне достаточно одной.

Уэбстер рассмеялся:

— Я так и подумал, когда ты стала кричать.

Тоня почувствовала, что краснеет с головы до ног. Уэб взял ее за подбородок.

— Красавица моя, это было замечательно. Ты потрясающая женщина.

Он положил ее голову себе на плечо, прижал подбородком золотистую макушку и стал гладить шелковые волосы. Тоня умиротворенно расслабилась и уже почти уснула, когда он заговорил снова:

— Ты думала о том вечере, накануне Рождества?

Тоня быстро открыла глаза, нервно вздохнув. Она думала только о том, как Уэб поднял ее на руки и отнес на кровать. Зачем думать о чем-то еще? Для этого существует завтра. Завтра будет новый день, когда придется взглянуть правде в глаза и признать, что этот восторг никогда не повторится. У них нет будущего. Он вернется в Нью-Йорк, она отправится туда, где будет работа. Совместный обед закончится на стадии закусок.

— А я думал, — тихо сказан Уэбстер, прерывая поток печальных мыслей. — Я помню все детали того вечера. Было страшно холодно. Снега не было, но окно машины покрывал иней, он поблескивал, как твои глаза. У тебя такие красивые глаза, Тоня.

— Правда?

Она никак не могла привыкнуть, что уже пять лет не носит очки, с тех пор как сделала лазерную операцию по коррекции зрения. Тайлер коснулся губами ее виска.