Диана Гамильтон - Испанское наследство

Чтобы привлечь ее внимание, он негромко кашлянул. Малышка тут же вскочила, будто от выстрела, и выставила перед собой щетку, которую держала обеими руками в резиновых перчатках.

Беззащитная красота больших сапфировых глаз сразила Себастиана наповал. Девушка плакала. Сверкающие капли висели на густых ресницах. Сострадание или что-то очень похожее на него зашевелилось в нем. Вроде бы Мэдж говорила, что она недавно потеряла мать? А что с отцом и с другими родственниками? У такой малышки должен быть кто-то, чтобы присматривать за ней!

Удивленный собственной сентиментальностью, он поставил чемодан возле кровати. Черные брови сдвинулись на переносице. Столь нежные чувства вообще-то были ему несвойственны. Непонятно, откуда они вдруг взялись. Естественно, он с готовностью защищал мать и тетю Люсию. И все. Женщины его окружения всегда были хорошенькими, но никогда не тянули на первое место в его жизни.

— Вы, должно быть, Рози, — мягко проговорил он. До него наконец дошло, что его хмурый вид пугает девушку. По какой-то причине взгляд остановился на полураскрытых губах. Как пишут в романах: созданных для поцелуев. Похоже, он слишком долго оставался без женщины! Состроив дружелюбную улыбку, он представился: — Меня зовут Себастиан Гарсиа. Я приехал сюда, чтобы узнать, все ли готово к приезду сэра Маркуса.

— Вы знаете моего… — Рози быстро закрыла рот рукой. Она чуть не ляпнула «отца». Хорошо, что вовремя остановилась. Покраснев, она опустила голову и закончила: — Работодателя?

Бог мой, непонятно, что на нее нашло. Она и в самом деле не знала. Когда Рози услышала мужской, требующий внимания кашель, она немедленно и по-дурацки решила, что неожиданно вернулся отец, которого она не знала.

Бурные, противоречивые эмоции заставили ее выпрямиться. И она обнаружила, что не сводит глаз с самого привлекательного и притягательного мужчины, какого она когда-либо видела в жизни. Такого сексуального, что трудно было отвести от него глаза.

Прекрасные дымчато-серые глаза и невероятно черные ресницы. Темные волосы, крупный, красиво очерченный рот и благородный аристократический нос. От мужественной красоты лица Себастиана Гарсии у нее по спине побежали мурашки. А если еще добавить к этому стройную, но атлетически сложенную фигуру и легкий, на редкость сексуальный испанский акцент… Неудивительно, что Рози почувствовала себя не в своей тарелке.

— Маркус — мой деловой партнер, мой крестный отец и давний друг семьи.

Живот Рози свело нервной судорогой. Она надеялась, что вошедший мужчина тоже служащий. То есть человек примерно ее социального уровня, а не член богатого, высокопоставленного клана, откуда она и ее бедная мать были изгнаны. Почему она вдруг так подумала? Абсолютно непонятно. Разве что…

К ее стыду, предательская краска снова залила лицо.

Себастиан иронически усмехнулся. Женщины его круга не краснеют во время разговора. Они задирают нос и надувают губы, гордясь собственным цинизмом и неприкрытой сексуальностью. Реакция Рози Ламберт на его приход показалась ему интригующе необычной и новой. И у нее красивые волосы. Они падали на лицо, словно водопад нежнейшего шелка.

Если он коснется ее, она, пожалуй, будто девственница Викторианской эпохи, упадет в обморок. А ему вдруг так захотелось попробовать на ощупь ее чудесные волосы!

— Я сейчас уйду, — промямлила Рози.

Хрупкое тело девушки слегка дрожало. Себастиана так и подмывало спросить, что с ней. Попытаться помочь и успокоить. Но он подавил мелькнувшее желание. Она наверняка испугается и бросится бежать, если он при таком коротком знакомстве проявит к ней личный интерес. Успеется!

— Нет, пожалуйста, продолжайте вашу работу, — как можно более равнодушным тоном произнес он. — Она должна быть сделана. А мне вы не мешаете.

Рози каким-то образом нашла в себе силы посмотреть на него. Он снял кожаный пиджак и остался в темном свитере тонкой шерсти, который обтягивал безукоризненно пропорциональный торс. И у него удивительно длинные ноги и узкие сексуальные бедра. Во рту девушки пересохло. Ей стало трудно дышать. Где-то глубоко внутри у нее возникло странное, тревожное ощущение разгоравшегося пожара.

Себастиан Гарсиа оказался первым мужчиной, который заставил ее услышать зов плоти. Она будто потеряла власть над собственным телом и мыслями. К счастью, он не заметил, как она таращила на него глаза. И не подозревал о своем воздействии на нее.

Рози повернулась к нему спиной, опустилась на колени и яростно набросилась на несколько оставшихся пятен сухой краски. Разумеется, ее присутствие в комнате, которая, очевидно, была его спальней, ему не помешает. Ведь она всего лишь уборщица. Женщина, которую никто не замечает после того, как ей дали задание.

Поэтому надо признаться хотя бы себе, что думать, будто он проявил к ней интерес, глупо. И глупо было явиться сюда в поисках отца, который никогда не нуждался в ней.

Рози сидела на краю кровати, понуро опустив голову. Сегодня день ее рождения. И еще никогда она не чувствовала себя такой одинокой.

Ее не огорчало, что весь день она провела на карачках. Ведь, в конце концов, ей платили как уборщице. Ей не нужны суета, фанфары и подарки в яркой упаковке. Ничего подобного она не хотела. Ее пугал долгий вечер впереди.

Для нее с мамой дни рождения всегда были особыми днями. У них не хватало денег на роскошные подарки, но к ужину мама непременно что-нибудь придумывала. Свечи на столе, бутылка недорогого вина…

Рози охватил приступ негодования. Как все это несправедливо! Мать бралась за любую работу, чтобы содержать себя и дочь. Она стирала, скребла и чистила, экономила, отказывая себе во всем, чтобы хоть как-то свести концы с концами. А отец в это время купался в роскоши, совершенно не думая о судьбе соблазненной им девушки и ее ребенка.

Рози вскочила и заметалась по отведенной для нее маленькой комнате под крышей.

Пока росла, она научилась не спрашивать об отце. Ответ она получала всегда один и тот же: «Мы очень любили друг друга. Но это было неправильно». Слова матери ничего не проясняли, и Рози перестала задавать вопросы. Тем более, что после такого разговора мать выглядела очень грустной.

Но за несколько дней до смерти, словно чувствуя, что конец близко, мать призналась: «Твой отец не знал о твоем существовании. Я жила с твоими дедушкой и бабушкой, но, как только поняла, что беременна, ушла из дома. Он был женат.

Если бы я рассказала ему о тебе, он попал бы в ужасное положение. Чтобы не доставлять ему неприятностей, я просто исчезла. Решила, что так будет лучше для всех нас. — Глаза матери наполнились слезами. — Я не хочу, чтобы ты плохо о нем думала. Он прекрасный человек».