Кэрол Грейс - Серенада над морем

При мысли о горячей ванне кожа у Оливии покрылась пупырышками.

— Нет, конечно, мы возьмем этот номер. Спасибо. Я бы не хотела выглядеть неблагодарной. — На одну ночь она может смириться с чем угодно. С чем угодно — ради горячей ванны. Завтра она найдет себе комнату, если придется переезжать из отеля. Она взяла ключ и, оглянувшись, увидела за спиной Джека.

Она разглядела длинную царапину на его щеке, под глазом расплывался синяк. Ей пришлось сжать руки в кулак, чтобы сдержаться и не коснуться его лица.

— Я… Нас поместили в одном номере. По ошибке. Но это только на сегодня. — Как ей хотелось, чтобы голос звучал увереннее!

— Я слышал, — проговорил Джек. Он больше не улыбался и выглядел как побитый. Вероятно, не хотел жить с ней в одном номере. От усталости морщины углубились на его лице. Глаза полузакрыты…

— Джек, ты выглядишь ужасно. Почему бы тебе… Сейчас пойдем наверх. Тебе надо хотя бы сбросить эти лохмотья.

Тут до нее дошло, что у него нет другой одежды. И у нее тоже. И у всех остальных, кто был на пароме. Их багаж или промок, или сгорел. Им предстоит жить в одном номере. Без одежды…

Она расправила плечи. Если Джек может принять такие условия, она тоже сможет. Слава богу, все научное оборудование они отправили на остров заранее.

Комната оказалась маленькой, с деревянным полом, с вручную раскрашенными комодом и шкафом. И с обещанной большой фарфоровой ванной в примыкавшем к номеру помещении. Посередине стояла не очень широкая кровать, накрытая пледом ручной работы. Ну, а что она ожидала? Греки не знают, что такое кровать королевских размеров. И не знают, что бывают женатые пары, которые не спят вместе.

Быстро оглядевшись, Оливия открыла дверь на балкон и вдохнула запах отдаленного моря и аромат растущего внизу тимьяна.

— Иди первый в ванну, — сказала она ему. — Очень красивая ночь. Я буду здесь сидеть. — Она села и постаралась вообразить, что она в другой комнате, в другом отеле и даже в другой стране. В этом случае Джеку не удастся мучить ее воспоминаниями о счастливых временах — когда ванна была достаточно большая для двоих, а кровать — такая узкая, что они спали в объятиях друг друга…

— Мы оба будем сидеть здесь. — Он подтащил два стула к балконной ограде.

— Ты не устал? — почти в отчаянии спросила она.

— А ты?

— Устала.

Она действительно устала. Устала притворяться, будто не тревожится за Джека. Устала притворяться, будто ее не беспокоит перспектива провести ночь в одной комнате и в одной постели с Джеком.

— Наслаждайся роскошью, пока можешь. Скоро мы вернемся в наши палатки.

— В палатки? А я думала…

— Да, знаю. Это план Роббинса — остаться здесь, в отеле. Он любит комфорт. И это его раскопки. Но я хочу жить там, в поле, как в последний раз. Иначе мы потеряем уйму времени на разъезды в отель и обратно. А ты поедешь со мной или как?

Как в последний раз…

Слова эхом отдавались у нее в мозгу. Но на сей раз не будет так, как в последний раз. Тогда они жили в одной палатке и делили общие надежды и мечты. Это время ушло навсегда.

Оливия и в самом деле может выбирать, где устроиться. Конечно, она может остаться в отеле со стариками, с горячей ванной каждый вечер, может позволить Джеку откопать первые находки. Даже узнать, кто был похоронен в этой могиле…

— Конечно, я хочу быть там. Ведь в поле нас будет не двое, только ты и я? — Она рассматривала сломанный ноготь.

— Чего ты боишься?

— Я? Ничего не боюсь.

Она лишь боится остаться с Джеком наедине в густой траве под безумным солнцем днем и под звездным небом ночью. Оливия молила Бога, чтобы и другие участники экспедиции отказались от удобных кроватей в отеле и тоже выбрали проживание в палатках.

— Единственное, чего я боюсь, так это слухов. Люди уже начали поговаривать о наших отношениях…

— Меня это совершенно не беспокоит, — Джек пожал плечами. — Нам же все ясно.

— Мне все ясно, — кивнула она. — Мы больше не супружеская пара. Каждый из нас должен это знать.

Он прямо посмотрел на нее.

— Ладно. Сегодня ночью постель вся твоя, — он быстро закрыл тему и откинул голову на спинку стула. Боже, он еле жив! Ему надо отдохнуть!

— После всего, что ты перенес, ты заслуживаешь удобного сна в постели, — объявила Оливия.

— Я лягу на пол, — твердо проговорил он.

— Ладно. Если ты не вообразил, что постель — это некий неправильно понятый рыцарский символ, я лягу на кровать. Но не жалуйся утром, что у тебя болит спина.

— Ты собираешься принимать ванну? — Она стояла перед ним, уперев руки в бока.

— Иди ты, я потом, — он махнул рукой в сторону ванной.

Джек сидел на балконе один и смотрел в темную ночь. Вдали над морем мигали огоньки рыбачьих лодок. Наверное, в том числе и тех, что спасли Оливию и его. Он не лгал, когда говорил, что там, в море, думал о ней. Что только мысли о ней помогали ему выдержать волны, готовые утопить его, и усталость, бравшую верх. Он вспомнил, как боролся в холодной воде, почти не понимая, что он делает и зачем. Он не знал, увидит Оливию еще или нет. Там, в соленых волнах, он думал об их жизни, какая была у них, когда они жили вместе. И эти воспоминания не давали ему пойти на дно. Какая она становилась красивая, когда злилась на него…

Раздался тихий стук в дверь. Джек открыл. Перед ним стояла Мэрилин с белым хлопчатобумажным халатом в руке.

— Это для вашей жены, — сказала она. — Хелен нашла кое-какие вещи внизу. А я хожу, раздаю их женщинам.

— Спасибо, — поблагодарил он. — Она оценит вашу заботу.

— Надеюсь, я найду в здешних магазинчиках что-нибудь своего размера.

Джек кивнул. Во время экспедиций с ним случались разные истории, но первый раз он начинал сезон вообще без всякой одежды.

— Я рада, что вы это сделали, Джек, — мягко проговорила Мэрилин. — Конечно, мы верили, что вы справитесь.

— Все правильно. Я рад, что мы все выжили.

— Как себя чувствует ваша жена? Она так беспокоилась о вас, что я даже начала бояться за нее. Мы ничем не могли ее утешить. Она даже есть не могла…

Оливия беспокоилась о нем? Это наверняка была не забота, а злость. Просто Оливия пришла в ярость, что он не сел на тот же плот, что и она.

— С ней все в порядке. Отмокает в горячей ванне. Из кранов идет минеральная вода, вы это знаете? Очень восстанавливает.

Мэрилин подалась вперед.

— Она говорила что-то насчет того, что вы расстались, но…

— Да, это так, — с сожалением подтвердил он. — Мы вместе работаем. Вот и все.

— Гм, вижу, — протянула Мэрилин, оглядывая поверх его плеча комнату с одной кроватью.

У Джека создалось впечатление, что она абсолютно ничего не видела. Если их брак распался, почему они сегодня ночью спят вместе? Ничего, скоро появится Оливия и все ей разъяснит. Это не его дело.