Карен Смит - Игрушки и желания

Она сама должна сказать ему об этом, без принуждения. И Джош мечтал, чтобы она сделала это.

Согнувшись в три погибели, Джош сидел под раковиной в доме у Клер. Протянув руку, он потребовал:

— Отвертку.

Клер вложила инструмент ему в ладонь.

Через несколько минут из-под раковины послышалось приглушенное ругательство. Джош выбрался после долгих мучений и сказал:

— Неприятно сообщать тебе, но починить трубу я не могу. Я не водопроводчик.

— Только не говори, что я тебя об этом не предупреждала, — с торжеством в голосе произнесла тетушка.

Джош усмехнулся:

— Я никогда этого не говорю. — Видя, как Клер изумилась, он расхохотался. — Надо позвать водопроводчика, пока тонкая струйка, которая течет из трубы, не превратилась в настоящую реку.

— И всего-то была небольшая течь.

— Все так и начинается. — Джош взял тазик и, нырнув под раковину, подставил его под протекающую трубу, а затем подтер тряпкой образовавшиеся на полу лужи. Вымыв и вытерев руки, он предложил Клер: — Хочешь, я выключу на ночь воду, а рано утром ты вызовешь мастера?

— Хорошо. Я испекла сегодня шоколадный торт. Съешь кусочек?

Джош с укором посмотрел на тетку.

— Разве я когда-нибудь отказывался от твоих тортов?

— Верно, вопрос был риторический. — Клер отрезала внушительный кусок. — Когда возвращается Лекса?

— Она звонила вчера вечером и сказала, что утром поведет Дэни к врачу убедиться, что с ней все в порядке, а потом поедет домой.

— Сама-то она как?

— По голосу чувствовалось, что устала страшно. Но Лекса никогда в этом не признается. Самостоятельная дальше некуда.

— А тебе что, нужна размазня? — Клер поставила перед Джошем тарелку с тортом.

— Нет. Но я никак не могу понять, насколько сильно она меня любит, — признался Джош.

— Неужели, по-твоему, для любви существует мерило? — с присущей ей мудростью спросила Клер.

— Нет, конечно. — Джош налил себе стакан молока. — Но если бы она могла доверить мне некоторые из своих проблем…

Клер села напротив племянника.

— Дай ей немного времени. Она любящая, умная женщина. Она все поймет.

— Любящая — это уж точно, даже слишком. Ей порой и на саму себя времени не хватает, что уж говорить про нас.

— Может, ты слишком многого хочешь от нее?

— Не думаю. — Он отделил вилкой кусочек торга и отправил себе в рот, запил глотком молока и расплылся в довольной улыбке. — Какая вкуснятина! — Затем, тщательно подбирая слова, спросил у тетки: — Ну и как, если не брать в расчет, что в доме протекают трубы, тебе нравится жить здесь?

— Очень. Я занимаюсь готовкой, Труди убирается, стираем мы все по очереди. На Джиме лежит уборка во дворе, всякие мелкие починки и мытье посуды, но чинить водопровод в его обязанности не входит.

— Восхищаюсь его мужеством. Ужиться с двумя женщинами — тяжелое испытание. Бьюсь об заклад, что вам он ничего не говорит. — Джош заметил, как загорелись глаза Клер от его слов. — Я угадал?

Та опустила голову и принялась сметать со стола крошки.

— Обычно он говорит что думает.

— Ну и о чем же он думает?

Клер смущенно взглянула на племянника.

— Он хочет пригласить меня на ужин на этой неделе.

— Отлично, соглашайся.

Тетушка отмахнулась, словно Джош предлагал ей полную нелепицу.

— Я слишком стара для подобных глупостей.

— И это говорит женщина, устроившая мне выволочку, когда я решил, что она слишком стара для рискованных затей?

— Так ты думаешь, я должна пойти? — задумчиво проговорила Клер.

— Просто обязана. Такая возможность представляется не каждый день.

Клер улыбнулась, глядя на племянника:

— Может, я и пойду.

Лексе казалось, что мир всей своей тяжестью обрушился ей на плечи. Она ехала домой после нескольких дней, проведенных с сестрой в студенческом общежитии. Что-то в поведении Дэни тревожило ее. Маленькая сестренка явно из-за чего-то волновалась, но сказать, в чем дело, отказывалась, как Лекса ее ни убеждала. Они говорили ночи напролет о маме, об отце, о мачехе. Лекса чувствовала себя совершенно измотанной.

Как же она соскучилась по Джошу! Но встречаться с ним сейчас не могла — не хотела, чтобы он видел ее такой, буквально разобранной на части. Однако она не отказала себе в удовольствии услышать его голос.

Едва войдя в квартиру, Лекса бросила чемодан и набрала номер магазина «Гора игрушек». Когда он взял трубку, она почувствовала, что вот-вот расплачется.

— Я скучала по тебе.

— И я тоже. Как Дэни?

— Ничего. Более или менее.

— А как ты?

— Без сил.

— Хочешь приеду?

Нет, ему незачем видеть ее такой разбитой.

— Не стоит. Мне надо постирать, купить продукты, сделать еще кое-какие дела.

Джошу показалось, что голос ее звучит несколько напряженно.

— У тебя все в порядке? — спросил он.

— Все просто отлично.

— Я приеду около половины седьмого, и мы где-нибудь поужинаем.

— Джош, если я устрою себе даже крохотный перерыв, я попросту усну.

— Ты что, не хочешь меня видеть?

— Ну что ты, конечно, хочу. Я ужасно по тебе соскучилась и мечтаю оказаться в твоих объятиях. — Голос Лексы дрогнул, и ей стоило немалых усилий удержать эмоции под контролем. — Я позвоню, когда расправлюсь со всеми делами.

— Я буду ждать твоего звонка. Увидимся вечером, — с нежностью проговорил Джош.

Повесив трубку, Лекса подняла чемодан и положила его на диван. Но разбирать вещи не было сил. Она опустилась на мягкие подушки и сжала ладонями виски. Что с ней происходит? Головными болями она никогда не страдала. Куда подевалась вся жизненная энергия? Лекса направилась на кухню, отыскала пузырек с аспирином и проглотила две таблетки.

Она уже начала разбирать вещи, когда позвонили в дверь. Через мгновение дверь открылась и на пороге появился Джош.

Лекса была настолько рада его видеть, что не смогла сдержать слез. Джош, заметив это, подошел к ней и заключил в объятия, а она расплакалась еще больше.

— Милая, что случилось? — встревоженно спросил Джош.

Лекса закусила губу и постаралась собраться.

— Не знаю. Все это так глупо… — Слезы брызнули из глаз с новой силой. Лекса не могла остановиться и чувствовала себя абсолютно беспомощной.

Джош отвел се к дивану, усадил и дал выплакаться.

— Все хорошо, — успокаивал он. — Не сдерживайся.

Рыдания постепенно утихли. Как же хорошо было прижаться к нему, такому доброму, любящему, теплому! Должно быть, он считает ее истеричкой. Лекса выпрямилась и отодвинулась. Достала бумажную салфетку, отвернулась и высморкалась. Ну вот, теперь нос наверняка красный, а глаза опухли.

— Лекса, посмотри на меня, — потребовал Джош.

Когда она нехотя подчинилась, он запустил руки в ее волосы и заглянул в глаза.

— Помнишь наш разговор в День благодарения?