Камилла Верден - Ночной блюз

Тед давно твердил, что у собаки должен быть ошейник. Вот Дороти и купила щенку столь необходимую вещь.

Малыш утер слезы. Его личико чуть просветлело. Без особого энтузиазма он слез с кровати и поплелся к двери.

— Я скоро тоже спущусь, только надену праздничный наряд! — крикнула ему вслед Дороти.

Едва успев натянуть на себя длинное ярко-красное платье с глубоким вырезом, она услышала пронзительный крик.

— Мама! Скорее, скорее иди сюда! Мама, ты только посмотри!

Перепугавшись до смерти, Дороти выскочила из комнаты, сбежала вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и вылетела на улицу. И замерла, пораженная видом изменившегося до неузнаваемости двора.

Деревья, сараи столбы и забор — все было увешано разноцветными надувными шарами и игрушками — резиновыми персонажами сказок. Самых любимых сказок Теда…

В первое мгновение она ничего не могла понять. Потом догадалась, в чем дело.

— Он все-таки приехал, мама! Дядя Вилли приехал! — задыхаясь от счастья, прокричал Тед. — Видишь, что он мне подарил? Сказку!

— Это еще не все, дружище! Главный мой подарок дожидается своего часа в машине.

Вильям, которого Дороти увидела только сейчас, прошел к стоявшему у обочины дороги «роллс-ройсу» и достал из багажника тяжелую коробку. Он подмигнул приоткрывшему было рот Тедди, прошел к жилищу Жука и принялся вытаскивать из коробки, а затем состыковывать и прикреплять друг к другу деревянные столбики и дощечки, выкрашенные в синий цвет. Через несколько минут весь этот стройматериал превратился в еще одну добротную будку, предназначенную Другу.

Тед издал ликующий вопль и тут же стал показывать щенку его новый дом.

Воспользовавшись моментом, Дороти подошла к Вильяму и едва слышно проговорила:

— Зачем ты все это делаешь? Прошло бы еще немного времени, и раны Теда начали бы затягиваться. А теперь… — Она покачала головой, представив, что ее ребенка ждут новые страдания.

— Его раны заживут уже сегодня! Я никуда больше не уеду. — Вильям засунул руки в карманы джинсов, боясь, что, не сделай он этого, не удержится и обнимет ее. — Вы с Тедди — все, что мне нужно в жизни. Я счастлив, что понял это. Отныне я буду охранять вас от всех невзгод, вы — моя семья…

Произнести последнюю фразу было для него очень нелегко, но, когда заветные слова слетели с его губ, он почувствовал небывалое облегчение.

Дороти ничего не ответила. Двигаясь медленно, словно в полузабытьи, она вернулась в дом и, разыскав Анну, уткнулась в ее мягкое родное плечо.

— Что с тобой, девочка моя? — встревоженно спросила Анна, принимаясь гладить Дороти по голове. — У Тедди день рождения, Вильям наконец-то вернулся! Сегодня праздник, а в праздник надо смеяться, а не плакать.

— Я боюсь! — Дороти всхлипнула. — Не хочу доверяться Вильяму. Он уедет, все равно он скоро уедет… Как Леонард. Мы не нужны ему…

— Какие глупости, дорогая! — Анна взглянула в покрасневшие от слез глаза своей любимицы. — Не вынуждай Вильяма расплачиваться за грехи брата. Он любит вас с Тедди, это и дураку понятно.

— Ты так думаешь? — Дороти моргнула и посмотрела с недоверием.

— Я в этом просто уверена. — Анна улыбнулась. — В противном случае он не продал бы недавно приобретенный туристический комплекс и не приехал бы сюда.

— Что? — Дороти не поверила собственным ушам. — Вильям продал комплекс? Такого не может быть!

— Разве он не рассказал тебе эту историю? — Анна вскинула брови. — Какой-то человек давно мечтал приобрести «Мэндерс Туэрз». Я правильно запомнила название?

— Правильно… Это был он! — рассеянно пробормотала Дороти. Ее мысли заработали в бешеном темпе.

Значит, ради нас он отказался от всего, что считал наиболее важным и ценным?! — подумала она. А я не стала с ним разговаривать, прогнала его… Если б он не был настолько упрямым, мы больше и не увиделись бы.

— Я должна идти к нему, — сказала она, глядя в пространство перед собой.

— Конечно, девочка моя. Поторопись. В этих делах главное — не опоздать. — Анна провела своей натруженной рукой по спине Дороти и легонько подтолкнула ее к выходу.

Вильям в растерянности стоял у калитки, когда Дороти появилась на крыльце. По его лицу было видно, что он не знает, как ему быть.

— Вилли! — крикнула она, торопливо направляясь к нему. — Ты что, уезжаешь?

Их взгляды встретились, и на душе у обоих потеплело.

— Признаться честно, ехать мне некуда, — сдавленным голосом ответил Вильям.

— Мама! — крикнул Тедди. — Посмотри, как Другу нравится его новый дом!

Дороти взглянула на светящегося от счастья сына, и ее губы невольно расплылись в улыбке.

Она повернулась к мужу.

— Ты действительно продал комплекс?

Тот кивнул.

— Но, Вилли… — Теперь ее голос звучал очень нежно, как в минуты близости. — Ведь он значил для тебя так много!

— Мне все это просто казалось, — ответил Вильям. — Вернее, так я хотел думать. На самом деле для меня нет ничего более значительного, чем вы с Тедди. Чем семья. Самая заветная моя мечта — быть рядом с вами. Я хочу заботиться о вас, хочу, чтобы у нас с тобой появились другие дети… — Его голос оборвался. Никогда в жизни он не разговаривал ни с кем настолько откровенно, поэтому сейчас смутился.

Дороти приблизилась к нему и положила руки на его плечи.

— Прости, что вчера так резко с тобой разговаривала. Я подумала…

Вильям прервал ее, обхватив за талию и прильнув к ее губам.

— Я люблю тебя! — прошептал он, прекращая страстный поцелуй. — Безумно люблю вас обоих.

— И я тебя люблю, — прошептала Дороти, забывая о страхах и предосторожностях. — Я жутко по тебе скучала.

— Если бы ты знала, что творилось со мной! — Вильям тихо рассмеялся.

Внимание их обоих привлек звук подъезжающей к дому машины. Вильям мгновенно узнал серый «ягуар» отца, нежно отстранил от себя Дороти и решительно шагнул вперед.

Альфред Гринуэй остановил машину и вышел на дорогу.

— Что тебе нужно? — грозно спросил Вильям, не здороваясь.

— Я приехал к внуку! — ответил Альфред, смерив Вильяма пренебрежительным взглядом.

— Лео не хотел, чтобы ты знал о его существовании, — заявил Вильям. — И я не хочу. А я имею право решать, в чем Тедди нуждается, а в чем нет. Я довожусь мальчику отчимом и намереваюсь его усыновить.

Нервным движением Альфред достал из внутреннего кармана еще одну фотографию с изображением матери Вильяма и Эмета Симмонса, подошел к пасынку и сунул ее ему в лицо.

Вильям взял фотографию и спокойно на нее взглянул.

— Ублюдок, — прошипел Альфред. — Я давным-давно знал, чья в тебе течет кровь. Кровь спортсмена-неудачника, загремевшего много лет назад в каталажку! Мне все о нем известно, я нанимал детектива, чтобы собрать о нем информацию. Ты далеко не единственный его отпрыск!