Джина Айкин - Незримая нить

— Я по тебе соскучился. — И это было истинной правдой.

Она долго молча глядела на него, потом напряжение отпустило ее, выражение лица смягчилось.

— Я тоже по тебе скучала.

Посадив Элинор к себе на колени, Фрэнк запустил пальцы в густые шелковистые волосы и впился в ее губы долгим поцелуем, о чем страстно мечтал с момента ее появления на пороге.

— Вот это значительно лучше, — пробормотал он, спуская бретельки сорочки с плеч Элинор.

Она лукаво улыбнулась.

— Только извиняться я не собираюсь.

Запустив руку под сорочку, Фрэнк слегка сжал ее грудь.

— Разве я просил об извинениях?

— Нет, не просил.

— Хотя и заслуживаю их.

Элинор рассмеялась, сковывавшее ее ранее напряжение исчезло без следа, сменившись другим, гораздо более для него привлекательным настроением. Пользуясь моментом, Фрэнк припал губами к обнаженной женской шее. Элинор невольно содрогнулась.

— Тебе холодно? — спросил Фрэнк.

Приподнявшись, Элинор ловко оседлала его.

— Совсем нет. По правде говоря, — сказала она, засовывая руку под резинку трусов, — я чувствую, как меня охватывает жар.

Приняв лежачее положение, он смог как следует ощутить прижатое к нему мягкое, теплое тело. Теперь все было в порядке. Именно для того он сюда и приехал: забыть о травме и о карьере и потеряться в нежной плоти этой необыкновенной женщины. Взглянув на раскрасневшуюся Элинор, Фрэнк порадовался, что свет включен, и он в состоянии видеть каждую отражающуюся на ее лице эмоцию. Стащив с себя трусики, она раздела и его.

— Мне нравятся мужчины, которые всегда готовы, — заявила она.

Фрэнк погладил его бедра.

— Рядом с женщиной, подобной тебе, любой мужчина всегда готов.

Видя, что Элинор собирается приступить к действию, он остановил ее.

— Подожди, давай сначала избавимся от этого. — Взявшись за подол, он стащил с нее сорочку через голову.

Зрелище, представшее его глазам, было бесподобным. Полные груди с розовыми сосками, тонкая талия, копна темных волос — она была совершенством во всех отношениях, причем это не являлось результатом каких-либо ухищрений. Фрэнк ни разу не замечал, чтобы Элинор хоть как-то заботилась о своей фигуре.

Что-то пробормотав, она нетерпеливо повела бедрами.

— Есть что-нибудь, чего бы вам особенно хотелось, мисс Фергюссон?

Схватив его за плечи, Элинор крепко сжала их.

— О да, мистер Корвин. Я хочу вас. Во всех мыслимых и немыслимых значениях этого слова, — сладострастно прошептала она, выгибая спину в предвкушении предстоящего блаженства.

Элинор лихорадочно рылась в громоздящихся на столе папках. Где же она, где же? Наконец-то! Ей все-таки удалось выудить из кучи показания, взятые неделю назад у официантки, уверявшей, будто она подслушала, как Оливия говорит об убийстве мужа. Перелистав страницы, Элинор нашла приблизительную дату разговора и сравнила с датами, взятыми из ежедневника Оливии.

Никаких записей насчет обеда в этот день, в два предшествующих или в последующий.

Подперев голову рукой, Элинор тяжело вздохнула.

Может быть, официантка просто перепутала дни? Просмотрев сопутствующие материалы, она поморщилась. Нет, не перепутала. Вот он, черным по белому, предварительный заказ на имя Оливии, и как раз в день, указанный официанткой. Сделан за неделю до злосчастной даты.

Что ж, значит, секретарша Оливии просто забыла сделать соответствующую запись. Это бывает. В конце концов, людям свойственно ошибаться.

Кроме того, появились новые свидетельства, которые были отнюдь не на руку подзащитной Элинор. Следователь установил, что муж Оливии консультировался с адвокатом. В результате возникли серьезные основания полагать, что за месяц до гибели он подумывал начать бракоразводный процесс.

Это выглядело не слишком хорошо.

Хотя чего еще можно ожидать от дела об убийстве?

Решив выпить кофе, Элинор обнаружила, что пластмассовая чашка пуста. Бросив ее в корзину для мусора, она взглянула на часы. Было уже начало седьмого.

Черт побери, опять придется извиняться перед Фрэнком за опоздание! Не надо было обещать прийти вовремя.

Машинально потянувшись к телефонной трубке, Элинор отдернула руку, услышав удивленный возглас:

— О, ты все еще здесь!

Подняв голову, она увидела стоящую в дверях секретаршу.

— Да, хотела кое над чем поработать.

— Над делом Ханиман?

— Что? — встрепенулась Элинор, в данный момент представлявшая себе Фрэнка, ужинающего в одиночестве в кухне. Что это с ней творится? — Да, конечно. Над делом Ханиман.

Шарлотта протянула ей толстый конверт.

— Тогда ты, наверное, захочешь присоединить это к остальным документам. Только что доставили.

— Так поздно? — Элинор осторожно взяла конверт, глядя на него так, будто это был ящик Пандоры, открывать который не стоило ни в коем случае.

— Мне это тоже показалось странным, — заметила Шарлотта, явно не собираясь удаляться.

— А где Джулия?

— Ушла около часа назад.

Открыв ящик стола, Элинор не без труда отыскала в нем нож для разрезания бумаг, и, когда подняла голову вновь, секретарша все еще стояла на том же месте.

— Что-нибудь еще, Шарлотта?

Подняв руки, секретарша поправила прическу, и только тогда Элинор заметила, что волосы ее не собраны в привычный пучок. Собственно говоря, они были острижены таким образом, что на пучок их просто бы не хватило. Вместо этого волнистые, цвета меда пряди обрамляли лицо Шарлотты, смягчая его черты и делая ее лет на десять моложе. Исчезли и массивные старомодные очки. Их место заняли очки стильные, в тонкой черной проволочной оправе, от которых не отказалась бы и юная модница.

Поражаясь тому, что не заметила этого раньше, Элинор чуть не подскочила в кресле.

— Ого! — восхищенно воскликнула она. — Мой мастер, оказывается, еще лучше чем я думала!

Щеки секретарши слегка порозовели. Неужели от смущения? Скорее всего именно так, но, поскольку никто и никогда еще не видел смутившуюся Шарлотту, сказать это наверняка было невозможно.

Может быть, в офисе было просто слишком жарко?

— Ты выглядишь… — Элинор внимательнее пригляделась к пожилой женщине. Хотя на той по-прежнему были традиционная длинная темная юбка и белая блузка, новая прическа меняла ее неузнаваемо. — Ты выглядишь великолепно!

— Ты не шутишь? — неуверенно спросила Шарлотта. — Я пошла к нему два дня назад… и теперь чувствую себя как-то неловко. Наверное, просто не могу привыкнуть. Все время хочется зачесать их назад.

— Нет-нет, — торопливо сказала Элинор. — Не делай этого ни в коем случае. — Выйдя из-за стола, она остановилась перед секретаршей, скрестив руки на груди. — Как же я могла не заметить сразу?

Шарлотта не отрывала взгляда от носков своих практичных коричневых туфель.