Сузан Кирби - На пороге любви

— Эй! Что вы тут делаете?

Вздрогнув, Шона повернулась. В нескольких ярдах от нее стоял мальчуган, который жил над художественным салоном «Поделки Доути». Она с облегчением вздохнула.

— Ты меня напутал! — воскликнула она.

— О, это вы! Я подумал, что кто-то хочет забраться в дом, — сказал он и засеменил к ней. — Я тут каждый вечер стерегу ваши елки, чтобы кто-нибудь их не украл. У вас уже немного их осталось, да?

— Да. Еще денек-другой — и все до одной раскупят.

У мальчика вытянулось лицо, и Шона впервые задумалась, есть ли елка у его матери.

— А ты приготовился к встрече Рождества? — спросила она, нащупав наконец заледеневшими пальцами запасной ключ.

— Я еще должен кое-что подарить маме, — ответил он.

Шона вернулась ко входу в офис и отперла дверь.

Мальчуган вошел вслед за ней. Когда она зажгла свет, у него расширились от изумления глаза.

— Вы совсем как принцесса! — сказал он. Шона улыбнулась ему, несмотря на тяжесть на сердце.

— Я была на балу. А что ты делаешь на улице так поздно?

— Иду в «Красный вагончик». Моя мама работает там официанткой. В это время ее смена заканчивается.

— И ты хочешь проводить ее домой? Какой ты молодец!

Мальчуган опустил глаза и с минуту рассматривал свои истрепанные ботинки на резиновой подошве.

— Ладно, я пойду, — сказал он наконец и медленно двинулся к двери.

— Погоди секундочку! — остановила его Шона.

Он повернулся и вопросительно уставился нз нее своими синими глазищами.

— Да?

— Ты так и не сказал мне, что ты хочешь подарить своей маме.

Он помотал головой.

— Я не могу вам сказать. Она сможет подумать, что я попросил, а просить нельзя.

— Ну что ж, иди, — озадаченно вымолвила Шона. — Может быть, завтра увидимся.

Он потопал прочь, а Шона задумчиво смотрела ему вслед. Что бы это могло быть? Елка? Может, этот мальчуган хочет подарить своей матери елку? Наверняка она этого не знает, но похоже, что так. А если ее догадка верна и он хочет получить елку, то почему бы не доставить ему радость?

Мгновение спустя Шона уже возилась с елками, жалея, что она не в привычной рабочей одежде. Она вытаскивала то одно деревце, то другое в поисках елочки погуще и постройней. Но даже если ей удастся найти идеальную елку, разве сможет она одна дотащить ее по лестнице до квартиры, где живет этот мальчуган?

— Шона? Что ты тут делаешь?

Она сразу узнала голос Чака. С изумлением обернувшись, она посмотрела ему в лицо.

— Выбираю елку для мальчугана, который живет над салоном миссис Доути. — Шона судорожно перевела дыхание. — А что здесь делаешь ты?

— Ищу тебя. Я увидел свет и решил, что хорошо бы начать поиски отсюда.

— Гм… а где Мелисса? — с запинкой спросила Шона.

— Я попросил Кенни быть ее кавалером вместо меня, — ответил Чак.

У Шоны расширились глаза от удивления.

— Почему ты так поступил? Я думала, ты увлечен ею.

— Довольно сложно объяснить, — сказал Чак. Он дрожал от холода и сунул руки в карманы. — Если я пообещаю помочь тебе с елкой, может, сначала зайдем в офис и поговорим?

Шона тоже дрожала, хотя и не от холода.

— Ну, говори, — сказала она, подняв на него глаза, когда они вошли в помещение.

Чак, преодолевая неловкость, сказал:

— Понимаешь, Мелисса все время твердила о том, каким красавчиком стал Кенни без очков, как будто хотела разжечь во мне ревность. И я вспомнил, что ты мне говорила — ну, о том, как она сталкивает меня и Джина. Ни к чему хорошему это не привело.

— Это когда Джин разозлился из-за того, что ты пригласил ее на бал?

— Я не приглашал ее, Шона, — сказал Чак. — Я только спросил у нее, пригласил ли ее кто-нибудь, а она мне в ответ: нет, никто и что она с удовольствием пойдет со мной! Как тут поступить? Я почувствовал себя связанным по рукам и ногам и решил, что мне ничего не остается, как пригласить ее. Глупо вышло, да?

Шона промолчала, ожидая продолжения.

Чак немного помолчал, избегая ее взгляда, а затем заговорил вновь:

— Как бы то ни было, мы с Джином чуть не рассорились из-за нее, а Мелиссе это было только приятно. Сегодня я понял, что она хочет проделать то же самое со мной и Кенни: столкнуть нас лбами. Вот тут-то я и передал ее ему из рук в руки.

Шона подумала, что Мелисса была бы страшно уязвлена, узнай, что ее кавалер просто-напросто хотел от нее избавиться. Но если кто-то и заслуживал такого обращения, так это Мелисса.

— По-моему, она обрадовалась моему уходу, — признался Чак. — Кенни, похоже, тоже не имел ничего против.

— Он же влюблен в нее, — сказала Шона.

— Вот бедняга! — Чак взял ее холодную, как льдышка, руку и крепко сжал в своих ладонях. — Я хотел пойти на бал с тобой, Шона. Если бы Кенни не пригласил тебя первым…

— Он пригласил меня только после того, как ты пригласил Мелиссу, — перебила его Шона.

— Но ты же давным-давно купила бальное платье, — озадаченно проговорил Чак. — Я-то думал, что он тебя еще тогда пригласил. Если бы я знал…

Шона не верила своим ушам. Уж не сон ли это? Да нет, вот он стоит перед ней и глядит на нее так, как она представляла это в своих мечтах. Со стучащим от волнения сердцем она придвинулась к нему.

— О чем ты думаешь? — спросила она едва слышным шепотом.

— О том, какой я был глупый, — сказал Чак, криво улыбнувшись. — Видишь ли, мы с тобой так давно дружим, а мне почему-то всегда казалось, что любовь придет раньше дружбы. Поэтому я долго не мог разобраться в своих чувствах к тебе, — пытался объяснить Чак. — Но в тот день, когда я увидел тебя в «Махоганиз» в этом самом платье… — Темные глаза Чака сияли таким восхищением, что внутри Шоны все затрепетало. — Я вдруг понял, что ты взрослая. Возвращаясь сюда, я всю дорогу рвал на себе волосы: как же я позволил, чтобы кто-то другой увел тебя из-под самого моего носа?!

— Я все время говорила тебе, что мы с Кенни просто друзья, — напомнила ему Шона.

— Да, теперь-то я знаю. — Он привлек ее еще ближе. — Но все это неважно. Скажи мне только одно.

Он обнял ее, и Шона, затаив дыхание, спросила:

— Что?

— Когда мы поцеловались вечером во время метели, ты чувствовала то же, что и я?

Ресницы Шоны опустились, и ее губы тронула улыбка.

— Правда? — радостно проговорил он, хотя она не сказала ни слова. — На следующий день ты держалась так странно. Я боялся, не рассердил ли я тебя, не обидел ли чем-нибудь.

— Я подумала, что для тебя это был просто дружеский поцелуй в знак примирения, — сказала она.

Чак прислонился щекой к ее волосам. Тихим голосом он ответил:

— Он значил для меня гораздо больше. Поверь мне. Шона, я был так счастлив.

Нежно, едва касаясь пальцем подбородка, он приподнял ее лицо вверх и стал вглядываться в него так пристально, словно старался запомнить ее черты на всю жизнь. Затем он медленно-медленно прижался тубами к ее губам.