Цинтия Кроу - Поворот судьбы

С трудом подавив желание огрызнуться, Сандра продолжала будить Фрэнка:

— Проснитесь, нельзя спать в мокром мешке, простудитесь!

Неожиданно он протянул руки, схватил ее и притянул к себе.

— А вы мне только что снились, — прошептал он ей на ухо полусонным голосом. — Будто мы с вами гуляем под дождем.

Сердце забилось так, словно хотело выпрыгнуть из грудной клетки.

— Промокли до нитки, вот и увидели во сне дождь, — сказала она строгим голосом, стараясь разжать его руки.

— И замерз, как собака! Залезайте ко мне, согрейте, а не то совсем окоченею, — прошептал он, нащупывая молнию.

— Перестаньте, Фрэнк! Прошу вас! — вскрикнула она.

— Ведите же, наконец, себя пристойно! Развели шашни, не дают людям спать, — не унималась соседка. — Предупреждаю, я позову управляющего!

Фрэнк рассвирепел:

— Леди, заберите вашего пуделя-муделя, вашу трещотку с членистоногими и валитесь…

Мгновенно сообразив, что ему следует заткнуть рот, Сандра поцеловала его. Ощутив его губы, горячие и страстные, она замерла. А он вернул ей поцелуй, нежный и ласковый, чего она никак не ожидала.

А когда его язык пришел на помощь рту, завладевшему ее губами, подключился ее разум. Ну что, сделала доброе дело, погасила возникшую было перепалку с соседкой?

— Вы как хотите, а я не собираюсь замерзать, — сказала она, отталкивая его.

Она шла к фургону, а вслед ей несся его смех.

К ее полнейшему удовлетворению, Фрэнк последовал за ней через пару минут. Не говоря ни слова, она бросила ему махровое полотенце, а потом, устроившись поудобней в своем откидном кресле, закрыла глаза. Засыпая, слышала, как скрипнуло другое кресло, как Фрэнк шелестел одеялами.

— Приятных сновидений, сладкий персик из Джорджии, — прошептал он.

Это она тоже услышала.

Факт появления солнца поутру остался незамеченным, потому что в «Королевстве Кэмпера» никто и не подумал вырубить прожекторы. Можно было предположить, что владелец кемпинга хотел создать у постояльцев впечатление, будто все они на Гавайях, на знаменитейшем курорте Вайкики. Детей, как известно, обмануть не просто. В положенный час, с утра пораньше, они уже роились, как пчелы, вокруг Сандры и Фрэнка.

Сандра, между прочим, сделала открытие — раньше у нее не было такой возможности, — как ей показалось, Фрэнк принадлежал к категории людей, которые по утрам жуткие брюзги: все им не так и не эдак. Он только что не рычал, когда сворачивал спальные мешки и запихивал их под сиденья. Сандра увела детей подальше от него. В душевых кабинах кемпинга они довольно долго плескались и прихорашивались. А когда вернулись, их бесцеремонно усадили в фургон и повезли в дальние края, в неведомую Северную Каролину.

— Вообще-то считают, что завтракать невредно, — сказала Сандра, обращаясь к Фрэнку, как только они выехали на дорогу.

Его темные кудри, спутанные в беспорядке на лбу, помятое лицо и проступившая щетина делали его похожим на крутого пройдоху-сыщика из детективного телесериала.

— А я вот, например, никогда не завтракаю, — бросил он.

— Возможно, но думаю, ваши дети к этому не привыкли.

— А воспитание не поможет изменить их привычки? — спросил он с ехидцей.

— Поможет, когда им перевалит за двадцать, — ответила Сандра и замолчала, уставясь в окно.

Пейзаж мелькал калейдоскопом. А потом они притормозили у придорожного щита, призывающего проезжающих водителей остановиться здесь и перекусить с аппетитом, тем более что готовят тут — пальчики оближешь.

Фрэнк взял черный кофе, и с каждым глотком его настроение заметно улучшалось. Дети наставили на подносы все, что красовалось на раздаточном прилавке — ветчину, яйца, овсяную кашу с топленым маслом, свежие деревенские булочки с медом. Кристи налегала в основном на булочки.

— Смотрю на нее и не нарадуюсь, — заметил Фрэнк, став прежним жизнелюбом. Надрезав сдобу, положил в середку ветчину, откусил и добавил: — Просто глазам своим не верю.

Кристи и в самом деле очень изменилась. Она по-прежнему не отходила от Сандры ни на шаг, хотя уже проявляла интерес к окружающему ее миру. Она все время что-то лопотала, новые слова так и сыпались. Заслуга Сандры была очевидна. Прошло чуть более двух недель, как она начала заниматься с малышкой, а та уже пыталась строить фразы. Еще немножко, и Кристи будет вовсе молодчагой, подумала про себя Сандра.

Мальчики тоже стали вести себя спокойней. По крайней мере, внешне они производили впечатление вполне благополучных детей. И трагедию переживали сдержаннее сестер. Наверно, близнецы были соединены между собой какими-то скрытыми нитями, что помогало им как бы сообща справляться с бедой, решила она.

Кто действительно беспокоил Сандру, так это Каролина. Вроде бы она старалась вести себя ровно, но постоянно напряженный взгляд говорил о том, что потеря родителей травмировала девочку куда сильнее, чем братьев. Крошка Кристи, естественно, тосковала по матери, но была еще слишком мала, чтобы понять весь ужас случившегося. Каролина вообще не желала говорить о родителях. Она не шла на доверительный разговор, держалась скованно. При упоминании об отце и матери она немедленно замыкалась в себе или переводила разговор на другую тему.

Сандра и Фрэнк решили, что время — великий лекарь и что терпение, заботливое отношение дадут ответ, каким образом подобрать ключик к ребенку. Сандра, между тем, надеялась, что, взяв на себя заботу о Кристи, она предоставит Каролине необходимое время, чтобы оправиться от горя.

— Славные они, ваши дети! Красавицы-девочки… Мальчики — тоже чудо, — сказала Сандра, наклонившись к Фрэнку. Она не смогла скрыть душевного порыва, охватившего ее. — Я просто влюбилась в них, — добавила она, отпив немного кофе.

Фрэнк молча смотрел на нее. Было видно, что он думает о чем-то серьезном, потому что брови его сошлись на переносице.

— Знаете, что меня беспокоит, — сказал он тихо, — когда закончится наше путешествие и вы нас покинете, не случится ли так, что ваше исчезновение будет ими воспринято, как еще одна потеря?

Ее это тоже волновало. Сделав глоток, Сандра сказала:

— Мне кажется, выход есть.

— Какой, если не секрет?

— А что если осенью я буду навещать их? Они со временем забудут меня, но если я уйду из их жизни не сразу — им будет легче.

Сандра вздохнула и стала разглядывать причудливый узор из кофейной гущи на дне чашечки.

— А легко ли будет вам? Как вы сами перенесете это, дорогая Джорджия Браун?

Вот тут он был абсолютно прав! Июль еще только начался, она едва соприкоснулась с жизнью этого семейства, а на душе уже скребли кошки. Она знала, что будет скучать, возможно, и страдать. Скрывать это не имело никакого смысла и, глядя ему в глаза, она ответила: