Джилл Слейтон - Лучше всех

Возможно, и не умеет. Странно, но к своим двадцати шести годам ей все еще не удалось набраться опыта. Из Аллана не получилось хорошего инструктора, поскольку и сам он оказался не слишком-то силен в подобных делах. Да, ее бывший жених вообще не любил выражать свои чувства, свою страсть.

Стефана не видела Ника с момента его утреннего бегства. И даже не понимала, хочет ли встретиться с ним вновь или же нет.

Почему он повел себя так странно? — ломала она свою бедную голову, почему? Вероятно, этот обаятельный агент службы безопасности женат. Но если б у него была семья, он мог прямо сказать ей: так, мол, и так… Прости, но не могу. А коли мужчина скрывает свое семейное положение и хочет затащить девушку в постель, то зачем ему от нее в таком случае бежать? А если у него просто-напросто проблемы с сексом? Ерунда какая-то…

Стефана не знала, сколько времени пролетело в грустных раздумьях, но вдруг она увидела рядом с собой одного из служащих отеля.

— Мадемуазель, мы знаем, что вы работаете. Оставайтесь здесь столько, сколько вам угодно. Когда закончите, то сможете выйти отсюда через центральную дверь, все остальные будут закрыты. Если что, обращайтесь к охраннику. Все, желаю успехов!

— Спасибо, — ответила Стефана.

Центр для медитаций «Чакра» представлял собой небольшое помещение, в середине которого размещался маленький бассейн с фонтанчиком. Вдоль стен стояли кадки с тропическими растениями. Вход был отделен от зала большой ширмой с китайскими драконами. Так что тот, кто сюда входил, не сразу попадал в зал.

Как ей объяснили, это помещение должно полностью соответствовать своему предназначению. Центр «Чакра» открыли всего полгода назад, поскольку многие постояльцы увлекаются восточными оздоровительными практиками. Сейчас в медитационном зале было много лишнего, ему не хватало спокойного, не отвлекающего на посторонние впечатления аскетизма. Стефане, даже рекомендовали разрабатывать интерьер совместно с учителем Чжаном. Однако тот пока что не вернулся из паломничества в один из тибетских монастырей.

Сейчас свет был притушен, а вентиляторы лениво разгоняли воздух над макушками тропических деревьев. Стефана была одна в столь поздний час в столь романтичном месте. Никого нет. Никто не войдет. Она сняла с себя, сперва одну туфельку, затем другую и встала на пол, походила босиком по нему, затем подошла к фонтану и, ради забавы, медленно опустила в него ногу. Приятная теплая вода ласкала ее усталые икры. Там было не очень глубоко, всего лишь по колено. И Стефана, подняв кверху подол платья, опустила в воду и вторую ногу. Старая кафельная плитка оказалась шершавой на ощупь. Фонтан уже не работал, и поэтому она могла смело ходить в воде, не боясь замочить одежду.

Было очень тихо. Лампы горели только в половину своей мощности.

Она обернулась и посмотрела в сторону главного входа. Только он был сейчас открыт. А что, если?.. — мелькнула у нее шальная мысль, ведь никого же нет…

Стефана, ты спятила? — попыталась остановить она себя, ты что делаешь?

Девушка еще раз обернулась к двери и, посчитав, что в ближайшие минут десять никто не войдет, распустила свои длинные волосы, ухватила за подол платье и сняла его через голову. Затем, положив одежду не очень далеко, так чтобы можно было в случае чего быстро одеться, сбросила с себя нижнее белье.

Стефана, неужели ты это сделала? — изумлялся ее внутренний голос. Я поражен!

Она медленно провела рукой по бедрам, животу, груди и стала опускаться в воду. Стефана села на гладкое теплое дно и вытянула ноги в стороны. Теплая вода сладко убаюкивала ее. Прислонившись спиной к стенке, она закрыла глаза и раскинула руки.

Вдруг кто-то дернул за ручку входной двери. Но та была плотно закрыта и не хотела поддаваться.

Стефана тут же выскочила из воды и бросилась к платью.

Тот, кто пытался открыть дверь, с третей попытки ее все-таки открыл. Послышались шаги.

Черное узкое платье липло к мокрому телу. Его не так-то просто было натянуть. А времени не оставалось: шаги приближались.

Стефана впопыхах кое-как напялила наконец на себя платье и бросила за кадку с пальмой нижнее белье: ей некогда было возиться с ним, и затаилась за толстым мохнатым стволом экзотического дерева. К счастью, она все сделала тихо. Может быть, тот, кто рвался сюда, ничего не услышал и, войдя в зал, подумал, что здесь никого нет. Тогда, пожалуй, он быстро уйдет…

— Стефана, ты здесь?

Девушка с ужасом узнала голос Ника. Она никак не ожидала, что это может быть он. Что этот парень забыл здесь? — подумала она, откуда он взялся?

— Стефана, я знаю, что ты тут, не прячься.

Кто ему сказал, что я в Центре, судорожно соображала Стефана, что ему нужно от меня?

— Тебе нет смысла таиться, — не унимался Ник. — Я тебе ничего плохого не сделаю, мне просто нужно с тобой поговорить.

— Что тебе нужно от меня? — Она вышла из-за кадки. — Зачем ты меня ищешь?

— Я хочу перед тобой извиниться…

— За что?

— Ты сама прекрасно знаешь, за что.

— Прости, я тебя не понимаю. — Стефана отдернула мокрое платье и расправила складки на груди.

— Вчера вечером я подумал…

— Ах, вот что ты имеешь в виду! Прости, должна тебя разочаровать, но мне было абсолютно безразлично, уйдешь ты или же останешься.

Боже, мой, Стефана, какой бред ты несешь! — подумала она. Ты хоть сама понимаешь, что говоришь?

Ник, не произнося ни слова, подошел к девушке и нежно обнял ее за плечи. Она не сопротивлялась. Тогда он обнял ее посильнее и прижал к своей груди. Стефана позволила ему сделать это и даже прильнула к его плечу. Его рука сначала робко и осторожно, а потом все сильнее и энергичнее стала гладить ее спину. Стефана подняла голову, и Ник ее поцеловал.

Он стал целовать ее горячо и страстно. Стефана обняла его крепко и ответила ему таким же безумным поцелуем.

Тускло горел свет, и тихо журчала убывающая из фонтана вода. Они стояли под большим и раскидистым лимонным деревом, на котором зеленели молодые плоды.

Ник продолжал целовать Стефану, и его руки заскользили вниз по спине, пока не коснулись ее обнаженных ног.

— Почему у тебя мокрое платье? — спросил удивленно Ник.

— А это имеет какое-то значение? — так же тихо ответила она. — Я, может, купалась, а что, разве нельзя?

— Почему же…

— Вот и молчи! — шепотом приказала Стефана. Она рукой провела по вороту его белой рубашки и расстегнула верхнюю пуговицу.

В какой-нибудь другой ситуации Нику, несомненно, пригодился бы этот строгий и несвойственный ему наряд, но теперь ему было ужасно неудобно в тесном пиджаке обнимать и ласкать девушку. Уже давно пора было его снять, да жаль разрывать объятия.

Его рука бесстыдно гладила ее обнаженные икры, а потом нырнула под платье и по бедрам медленно поползла вверх…