Голди Нидлз - Возвращение к мечте

— Не знаю, — зевнула она, неожиданно почувствовав себя очень сонной от купания, вина и солнца, — я подумаю над этим… потом.

— Ты посиди здесь, пока я уберусь. Когда я вернусь, ты мне скажешь, на что именно тебе хотелось бы потратить остаток дня.

Она сонно кивнула. Оставшись одна, Лоури совершенно расслабилась, шум уличного движения почти не доходил до нее. Ее веки отяжелели, и она уснула.

Лоури неожиданно проснулась, не сразу осознав, где она находится. Она лежала на широкой постели в прохладном полумраке, и, судя по всему, постель эта находилась в спальне Адама. Ей показалось, что уже поздний вечер. Взглянув на часы, она убедилась, что прошло три часа после ленча. Она вскочила с постели в смятении. Надолго заснуть, да и вообще просто заснуть — неслыханные манеры для гостя, приглашенного на ленч! Она раздвинула шторы на окнах и бросилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Ее сумка была трогательно положена на край постели, так, чтобы она ее сразу увидела. Подкрасив губы и причесавшись, она отправилась на поиски Адама. Он сидел на террасе, погруженный в воскресные газеты. Увидев Лоури, он медленно поднялся с кресла, улыбаясь ей.

— Ну что, теперь тебе лучше? — Его глаза пробежались по ее лицу. — Ты выглядишь раскрасневшейся и отдохнувшей — в самый раз, чтобы пообедать.

— Я проспала целую вечность. Мне очень стыдно, — сказала она с виноватым видом.

— За что? Я польщен, что ты почувствовала себя здесь настолько свободно, что расслабилась.

— Думаю, что женщины обычно не засыпают в твоем присутствии, — сухо заметила она.

— По крайней мере, не за ленчем, — с усмешкой ответил он.

Лоури покраснела.

— Я бы выпила того кофе, о котором ты говорил.

— Сейчас приготовлю, — живо ответил он, — но может быть, ты хочешь чаю?

— Можно и чаю! Может быть, мне…

— Посмотри на меня, — вдруг приказал он, — посмотри на меня, Лоури!

Медленно, неохотно она подняла на него глаза и увидела жгучий вопрос в его напряженном взгляде. Она ответила ему без слов, прижавшись к нему и потеревшись о его грудь щекой, и тогда Адам поднял ее и понес через большую комнату и холл. Он шел медленным шагом, как лунатик, давая ей возможность передумать до того самого последнего мгновения, когда он положил ее на кровать и лег рядом с ней.

Они лежали лицом к лицу совершенно неподвижно, так что слышали колотящиеся в бешеном темпе сердца друг друга, а потом он наклонил к ней голову, и Лоури ответила на его поцелуй с такой страстью, что все сомнения растаяли. Как будто по сигналу, они одновременно потянулись друг к другу ищущими, нетерпеливыми руками и губами, и наконец, тяжело дыша, Адам снял с нее одежду нетвердыми, сделавшимися неуклюжими от страсти руками. Неловкость такого опытного мужчины, как Адам, тронула Лоури и зажгла ее таким ответным желанием, что у нее больше не осталось сомнений. Он сорвал с себя одежду и крепко прижал к себе ее обнаженное тело, хрипло дыша. Твердые мускулистые углы и мягкие женственные изгибы так подошли друг к другу, что бедра Лоури невольно задвигались, и Адам хрипло застонал. В его поцелуях и ласках было что-то отчаянное, и наконец, охваченные неудержимым желанием, их тела соединились в восхитительной гармонии.

В этой комнате, высоко над Темзой, освещенной ласковым солнцем, свершилось чудо; и Адам со всем своим богатым опытом, и Лоури, не имевшая практически никакого опыта, чувствовали одно, желали одного и стали единым целым, и оба думали, что это отныне и во веки веков.

Уже почти светало, когда Адам вез Лоури в Сент-Джон Вуд.

— Хорошо, что уже так поздно, — сказала она сонно, — я бы не хотела сейчас, чтобы меня видели Сара, или Руперт, или кто-то еще.

Адам погладил ее бедро.

— Почему?

— Потому что, мне кажется, Адам Хокридж, что у меня на лице написано все, что со мной произошло. Саре будет достаточно только разок взглянуть на меня, чтобы понять, как я провела большую и лучшую часть воскресенья.

Он вопросительно взглянул на нее.

— Ты жалеешь об этом, Лоури?

Она минуту подумала.

— Теоретически, наверное, мне бы следовало жалеть. Но я не жалею. По крайней мере, я теперь знаю, почему вокруг этого поднимают такой шум. Я даже не представляла, что это может быть так.

— Я тоже. — И он криво улыбнулся в ответ на ее изумленный взгляд. — Это чистая правда, Лоури. Я делал это со многими женщинами. Это так. Но до сегодняшнего дня мне казалось, что заниматься любовью это чисто физическое удовольствие, ну вроде вкусного ужина или хорошего вина. А с тобой все оказалось совсем по-другому. Тебя нельзя назвать хорошенькой в общепринятом смысле и не что, чтобы у тебя была сногсшибательная фигура…

— Как у остальных, — едко добавила она.

— Может, ты перестанешь морочить мне голову с «остальными»? Поверь мне, когда я говорю, что то, что мы сейчас пережили, — это уникальный и прекрасный момент. Во всяком случае, для меня.

Лоури притянула его к себе, обхватив руками за шею.

— Для меня тоже, и ты это знаешь.

Адам долго целовал ее, а потом неохотно отпустил.

— Пора тебя положить спать, — сказал он, дотрагиваясь до ее щеки.

— Я, наверное, не засну, — сказала она со смущенной полуулыбкой. — Я ведь сегодня достаточно времени провела в постели.

В последние дни Лоури спала очень мало, так как Адам требовал, чтобы она проводила с ним все свободное время. К сожалению, его мотивы, которые он по-прежнему не скрывал, вряд ли могли обрадовать Лоури. Он постоянно подчеркивал, что, как только он возглавит фирму, его время перестанет ему принадлежать.

Сара и Руперт беспокоились, и Лоури это хорошо понимала, но избегали вмешиваться в ее дела с таким тактом, который Лоури не могла не оценить. Она сказала об этом Саре, когда та утром зашла к ней в кабинет с блюдом спагетти, предназначенным Лоури на ленч.

— То, что происходит у тебя с Адамом, очевидно, не подразумевает регулярного питания, — сказала Сара без обиняков. — Ты худеешь прямо на глазах, и у тебя на лице уже ничего не осталось, кроме глаз. У тебя что, бессонница?

— Да нет, когда мне удается… — покраснев, Лоури замолчала.

Сара вздохнула.

— Ты по уши влюблена в него, правда, милая?

— Ты знаешь, что правда. С того самого момента, когда я впервые увидела его, если уж мы заговорили о правде.

— В таком случае, это просто чудо, что ты так долго продержалась, — Сара внимательно разглядывала свои ногти. — Как он к тебе относится?

Лоури ответила ей не сразу.

— Я не перестаю удивляться тому, что он хочет заниматься со мной любовью, как только меня видит, если ты об этом спрашиваешь. И даже не в постели нам очень хорошо друг с другом. Это я могу сказать точно. Но все, что идет дальше этого, — я понимаю в его чувствах не больше тебя.