Пола Хейтон - Цвет ночи

Мэндж осознала всю глупость своего поступка, и ей стало плохо. В смятении она закрыла лицо руками.

— Что я наделала? — прошептала она.

Перед мысленным взором возникло чужое, строгое лицо Джеймса, колючий взгляд… Да, теперь у нее нет будущего, которое она так лелеяла в своих мечтах. И все из-за Джеймса, из-за того, как он повел себя с ней. Опять он сломал ей жизнь.

«Твой отец гордился бы тобой», — вспомнила она слова Самуэля. Мэндж горестно покачала головой: отцу теперь нечем гордиться. Он всю жизнь, не жалея сил, вел фирму к процветанию и сейчас бы сгорел от стыда, увидев, как доченька в одну минуту перечеркнула все его старания, потеряв голову только от одного прикосновения этого мерзавца. Отец никогда бы не подвел своих людей.

Надо приложить все силы, чтобы хоть что-то исправить. Остается только одно: вернуться и поговорить с Джеймсом. Боже, что же она натворила!

Мэндж развернула машину и поехала обратно в усадьбу Грэнтон. Остановившись у ворот, она некоторое время сидела, собираясь с духом. Скорее всего, собрание закончилось сразу после ее ухода. Но разъехались явно не все. Мэндж тупо смотрела на входную дверь.

Вдруг на пороге появилась Энни. Она с довольным видом поправляла рукой свои белобрысые кудряшки. Что это она там делала столько времени? — поразилась Мэндж. Обсуждать проекты интерьеров было явно рановато. Или у них с Джеймсом несколько другие темы для бесед?

Энни тем временем впорхнула в свой автомобиль и, глядя в зеркальце, принялась приводить в порядок косметику на лице. Все это она проделывала так заботливо и женственно, что Мэндж, не придававшая подобным занятиям особого значения, даже удивилась. Она следила за своей внешностью, но последние три дня, как назло, почти не красилась. Взглянув на себя в зеркало, Мэндж ужаснулась: бледная, с синяками под глазами, морщинами между бровями, выражение лица почти свирепое. Полная противоположность этой куколке. Да, она редко бывала нежной, мягкой, ласковой. Только когда Джеймс ее целовал.

Но эта мысль сейчас совсем некстати. Ей надо думать о контракте, о том, как обеспечить людей работой и не прогореть самой. Мэндж тяжко вздохнула и вышла из машины.

В холле сидела секретарша, которая стенографировала их собрание полчаса назад. Она взглянула на Мэндж широко раскрытыми удивленными глазами.

— Можно ли встретиться с мистером Райаном? — спросила Мэндж, и секретарша указала на дверь старой библиотеки.

Джеймс стоял у стола и беседовал с Кеном Морганом. Оборвав разговор на полуслове, он вопросительно взглянул на Мэндж.

— Ты не можешь оставить нас, Кен? — спросил он, не глядя на своего помощника. Тот незамедлительно вышел. — Ну так что? — спросил Джеймс бесстрастным тоном.

— Я пришла извиниться. Мне не следовало так вести себя на собрании, — с трудом выдавила из себя Мэндж.

— Не следовало, — холодно отозвался Джеймс. Взгляд его был жестким. — Ты выставила меня дураком.

— Я? Тебя?

— Я не привык, чтобы мне возражали в подобном тоне на заседаниях. Особенно нанимаемые мною подрядчики. Ты при всех поставила под сомнение серьезность моих решений.

— Извини… — пробормотала Мэндж.

Джеймс махнул рукой и отошел к окну.

— Мне казалось, что ты очень хотела получить этот контракт, — сказал он, не поворачиваясь. — Из твоего письма, в котором ты расписала ваши возможности и реальные предложения, следовало, что этот заказ для вас все.

— Так оно и есть, — призналась Мэндж. — Ты, как всегда, прав.

Ей было трудно общаться с новым Джеймсом. Она, сцепив зубы, вела себя как подчиненная с начальником.

— Подобное рвение не демонстрируют таким экзотическим способом. — Он обернулся. Лицо его было до удивления чужим. — Если тебе нужен контракт, почему ты швыряешься им?

— Ты знаешь почему, — ответила Мэндж.

Джеймс не отреагировал на эту реплику. Засунув руки в карманы, он шагнул к ней.

— А может, ты соизволишь все-таки объяснить мне?

Он буквально сверлил ее глазами, и Мэндж, не выдержав этого взгляда, опустила голову. Даже стоять рядом с ним было невыносимо. Она отошла к книжным полкам и провела пальцем по корешкам пыльных книг.

— Почему ты не сказал мне, кто ты на самом деле? — произнесла она наконец.

— Ты знаешь, кто я, — отозвался Джеймс. — Никто лучше тебя не знает меня, не так ли?

— Я не это имею в виду! Надо было сказать, что ты возглавляешь «Моторс компани».

— Ты прекрасно могла узнать это сама! Ты же считаешь себя такой умной, способной, деловой. Ну и выяснила бы, кто же твой потенциальный заказчик. И нечего меня винить, если у самой не хватает профессионализма. Прояви ты деловую смекалку, уберегла бы себя сегодня от сюрпризов.

— Мне что, надо было подготовиться и тогда, когда ты притворился слесарем?

— Я не притворялся, — возразил Джеймс с усмешкой. — Сказал же тебе, что занимался разными видами работ.

— Сказал. Но забыл при этом упомянуть, что сейчас ты генеральный директор огромной компании и владелец усадьбы Грэнтон. Такой вот маленький приступ склероза.

Джеймс не отреагировал и на эту шпильку.

— В отличие от тебя я не смешиваю проблемы моей частной жизни с деловой. Кроме того, ты бы вряд ли мне поверила. Ты всегда думала обо мне плохо.

— Это не то, что ты думаешь, Мэндж! — Джеймс поймал ее на опушке леса, схватил за плечи и повернул к себе.

— Оставь меня! — крикнула Мэндж сквозь слезы.

— Нет! Выслушай же меня! Подожди!

Мэндж вырвалась из его рук.

— Я уже достаточно наслушалась тебя. — Она не в силах была сдерживать рыдания и говорила с трудом. — Мне надо было поверить отцу. Он умолял меня не связываться с тобой. Все знали, каков ты, но я, дура, не верила.

Выражение лица Джеймса стало растерянным.

— Но ведь ты сама знаешь, какой я. Или эти дни ничего для тебя не значили?

— Это для тебя они ничего не значили! Я думала, ты любишь меня! А ты крутил шашни с этой девкой за моей спиной!

— Какое ты имеешь право так говорить о Флоре! — закричал неожиданно Джеймс. — Она не такая, и я не крутил шашни ни с ней, ни с кем бы то ни было!

Мэндж некогда было разбираться, что именно возмутило его.

— Ты что, ожидаешь, будто я поверю тебе?

Ей вновь вспомнилась сцена под деревом: Флора в объятиях Джеймса, он склонился к ней. И этот обманщик еще смеет все отрицать!

— Да, считаю, что должна поверить. Ты должна доверять мне! Или предпочитаешь верить всем этим пустоголовым сплетникам, которые бог знает, что обо мне выдумывают?

— Я знаю только то, что видела, — отрезала Мэндж, глотая слезы.

Но от Джеймса нельзя было так просто отделаться.

— Нет, ты не знаешь, что именно ты видела. Ты ведь просто выбираешь то, во что тебе удобнее верить. И тем самым становишься такой же, как все: мелочной и предубежденной. А я-то думал, ты — храбрая, можешь пойти против общественного мнения и быть самой собой. Но нет. Ты не желаешь быть другой. Ты слишком труслива для этого. Хочешь оставаться в своей скорлупе, и пусть за тебя думают другие. Ну и не воображай, что я буду бегать вокруг и ждать, когда ты одумаешься!