Элен Алекс - Другая жизнь

Киностудия братьев Тернеров затаила дыхание.

— Это будет костюмированный фильм, — сказал Эйб Робинсон.

Это никак не сдвигало процесс создания фильма с мертвой точки, а потому все остальные недоуменно застыли, каждый на своем месте. Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер вновь почувствовали себя очень несчастными и одинокими. Дон Тернер снова почувствовал, с какой стороны у него находится сердце, а Боб Тернер, как обычно, так ничего и не почувствовал.

Зато Марк Тимпсон вызывающе громко зааплодировал. Несколько раз он пытался затащить в свой кабинет либо Эйба Робинсона, либо Джеффа Дармера, либо Джека Марлина, либо на худой конец Люка Беррера и прочесть им какие-нибудь свои новые сценарные разработки. Но безрезультатно.

Вся эта хитрая компания увиливала от замечательных предложений Марка Тимпсона. То все это, понимаешь ли, было несвоевременно. То у них уже были какие-то наброски будущего фильма. А то у них чуть ли не был готовый сценарий.

И нате, пожалуйста, ничего у них всех, оказывается, еще нет. А они при таком ужасающем раскладе вещей еще сохраняют веселые лица и непринужденность духа. Марк Тимпсон был счастлив. Он гордо направился в свой кабинет.

Пусть теперь они сами побегают за мной, важно думал он про Эйба Робинсона, Джеффа Дар-мера, Джека Марлина и Люка Беррера. Но пока за Марком Тимпсоном подхалимски протрусили в его кабинет только лишь два его помощника.

— А я ведь с самого начала предупреждал их всех, что они без меня ни черта не справятся, — пожаловался в кабинете Марк Тимпсон двум своим помощникам, кивнув через закрытую дверь в сторону Эйба Робинсона, Джеффа Дармера, Джека Марлина и Люка Беррера.

Два его помощника, подхалимски хихикая и соглашаясь, покивали Марку Тимпсону.

И все же Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер не унывали. И большие грузовые машины потихоньку перевозили всевозможную технику с киностудии братьев Тернеров в шикарный особняк за городом. Ведь еще ни разу не получалось так, что Эйб Робинсон сказал всем, что фильм будет, а фильма вдруг не было бы.

Мы с Камиллой потихоньку сдавали летнюю сессию. После экзамена по истории двоюродные братья Камиллы не дали нам вылезти в окно университета и порадоваться в одиночестве своим положительным отметкам, как это у нас ловко получилось после экзамена по философии.

Нет, мы должны были лицезреть перед собой их тоскливые и скучные физиономии и вежливо им улыбаться. На тоскливых физиономиях двоюродных братьев Камиллы была отчетливо обрисована вся их унылая и однообразная жизнь, постоянное горе вечного ничегонеделания и грустное ожидание хоть каких-то знаменательных событий в жизни.

После экзамена по истории мы с Камиллой пили кофе в кафе на углу университета, ели маленькие воздушные пирожные и радовались жизни, как могли. Двоюродные братья Камиллы с отвращением наблюдали за нашей радостью.

Им уже по горло надоело быть в услужении у своего старшего брата Артуро, но ничего поделать с этим они никак не могли. Потому что в их роду было принято безоговорочно подчиняться старшим, зорко охранять своих женщин и не задавать лишних вопросов окружающим.

Теперь мы с Камиллой каждый день приезжали в шикарный особняк за городом. Там на Камиллу изможденно смотрели Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер.

Они пытались придумать сюжет сценария, но, как они признались нам гораздо позже, у них не получалось ровным счетом ничего. И такого с ними еще не было никогда. Это они тоже нам рассказали гораздо позже.

Люк Беррер потихоньку снимал Камиллу на пленку. Она потрясающе смотрелась во всех нарядах, и ее внешность подходила к любой эпохе.

Она могла быть и жизнерадостной хозяйкой богатого дома, и печальной горничной. И одинокой матерью семерых детей, и верной женой вечно занятого мужа. И лихой наездницей, и веселой официанткой. И наивной обманутой девушкой, и суровой обладательницей мужских судеб и сердец.

В любом случае фильм с Камиллой был бы наполнен незримой тайной и глубоким смыслом. Потому что нечто невыразимое, глубокое и загадочное было во всем ее облике. Это тут же видел и понимал любой и каждый, и от этого уже некуда было деться.

В конце концов, Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер остановились на том, что Камилла будет хозяйкой этого богатого особняка. А главный герой будет простым садовником при этом особняке.

Это была самая, что ни на есть, простая основа сценария. Но Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер остались довольны и этим.

И мы все тут же распили пару бутылок охлажденного шампанского и еще одну бутылку символически разбили о железную подставку ближайшего осветительного прибора. Никто теперь не сможет сказать Эйбу Робинсону, Джеффу Дармеру, Джеку Марлину и Люку Берреру, что они вот уже чуть ли не половину лета топчутся на пустом месте.

Нет, дело было сдвинуто. И после второй бутылки вкусного шампанского всем присутствующим стало казаться, что у них уже есть чуть ли не весь сценарий.

На всех участвующих в создании этого необычного фильма напало оживление, каждый старался хоть чем-то заняться. Ведь по плану фильм должен был успешно сниматься уже вторую неделю, а у фильма еще даже не был набран окончательный актерский состав. Такого просто не было в истории кино вообще.

Однако время неумолимо шло дальше, а никаких сдвигов в съемках фильма все равно так и не было.

Каждый день с утра пораньше Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер занимались поисками главного героя. Безрадостные, унылые и голодные, они устало шастали по улицам нашего города и пристально рассматривали всех блондинов, встречающихся на их пути.

Мы с Камиллой успешно сдали экзамен по литературе, и ничто нам не мешало и никак не отвлекало, и было совсем не похоже, что мы с ней «снимаемся в кино».

И единственной неприятностью в этот день было то, что Эйб Робинсон, Джефф Дармер, Джек Марлин и Люк Беррер немного поругались. Сначала Джек Марлин сказал Эйбу Робинсону, что ему все надоело, и ушел со студии, патетически хлопнув дверью. Потом Люк Беррер сказал Эйбу Робинсону, что ему все надоело, и тоже ушел со студии, патетически хлопнув дверью. А Джефф Дармер сказал, что ему тоже все надоело, но он никуда не уйдет, а останется с Эйбом Робинсоном до конца. На что Эйб Робинсон подошел к Джеффу Дармеру, пожал ему руку и крепко обнял за плечи. Роландо и Цезаро, завидев такую мужскую солидарность, едва не прослезились.

В тот же самый день вечером высокий красавец Алекс Мартин, работающий водителем грузовика в одной из многочисленных фирм по перевозке мебели в пределах города, пришел к себе домой после радостного трудового дня и открыл входную дверь своим ключом. Он стал скидывать верхнюю одежду по всей квартире, начиная еще с прихожей.