Ребекка Тейт - Погоня за радугой

Дэвид молчал. Грэм все равно остается его братом. Какой есть: взбалмошный и безответственный, склонный к авантюрам, но он брат, его отражение, человек, который всегда был рядом. Он выручал Дэвида сотню раз точно так же, как Дэвид выручал его. Именно поэтому нарушить данное брату обещание было невозможно. Если бы на месте Грэма был кто-то другой, то Дэвид достаточно легко мог бы нарушить свое слово, когда увидел, как далеко все зашло. Но это Грэм. Перед Грэмом он всегда оставался честен.

— Если бы дело было только в этом, — буркнул Дэвид.

Грэм опустил руки, бросил взгляд на Лолу, навострившую ушки, словно любопытная кошка, и бросил ей:

— Выйди. Кухня вон там. Можешь сделать себе коктейль. Насколько я знаю Дэвида, у него в холодильнике всегда есть и молоко, и мороженое.

— Но я не хочу уходить! — запротестовала Лола.

— Выйди! — все тем же непререкаемым тоном велел Грэм.

Лола, конечно, обиделась, надула губки, но с дивана встала и ушла из комнаты. Грэм закрыл за ней дверь и повернулся к Дэвиду.

— Значит, все серьезно?

— Теперь уже, похоже, нет. — Дэвид поискал взглядом сумку. Вроде должна здесь лежать… — Но это мы еще выясним. Я не намерен сдаваться без борьбы.

Сумка обнаружилась за креслом. Дэвид вытащил из нее бумажник и сунул в карман, потом похлопал себя по карманам — да, ключи от машины здесь.

— Скажи мне, что происходит, — потребовал Грэм.

— Не хочу обвинять тебя, братишка, но из-за обещания тебе, которое я проклял уже двести тысяч раз, я, возможно, упустил свою любовь.

— Ты влюбился в Стейси Лартер?! — Грэм ушам своим не верил. — Кто бы мог подумать! Она же совершенно не в твоем вкусе. Сколько тебя помню, ты предпочитал скромных темненьких девиц.

— А пал жертвой нахальной и рыжей. И сейчас она ушла из моего дома. Я даже не мечтал ее оставить, с самого начала понял, что это безнадежно. Хотя испробовал все доступные мне средства. А она даже не нашла в себе сил со мной поругаться. — Дэвид криво усмехнулся. — И мне повезет, если она не станет презирать меня до конца своих дней.

— Стейси отходчивая, Лола права. Может, у тебя есть шанс?

— Вот это я и собираюсь проверить. — Дэвид двинулся к двери.

— Эй, подожди! — окликнул его Грэм.

Дэвид обернулся: брат стоял и смотрел на него. До появления Стейси Грэм был для Дэвида самым близким человеком на земле. Даже самые любимые люди подчас совершают серьезные ошибки.

— Удачи! — пожелал Грэм.

— Спасибо. Она мне пригодится.

Стейси думала, что заплачет, но слезы, царапавшиеся в горле во время разоблачительной беседы в доме Дэвида, куда-то подевались. Так что всю дорогу до аэропорта Стейси смотрела в окно совершенно сухими глазами. Водитель, к счастью, оказался не из любителей поболтать и не приставал к пассажирке с разговорами о погоде или ценах на бензин. Впрочем, если бы он и заговорил, Стейси вряд ли услышала бы.

Она пыталась осознать масштаб случившегося и не осознавала; пыталась так и этак примерить события на свое будущее и не могла. На несколько мгновений, еще до того, как все открылось, она посмела вообразить, что у нее могло бы быть общее будущее с Дэвидом Райтом. Который казался ей Грэмом. А потом выяснилось, что Дэвид и Грэм люди совершенно разные. Физически.

Теперь ясно, почему ей все время мерещилось, что тут что-то не так. И почему Дэвид просил ее подождать до понедельника: дозванивался брату. И почему разговоры о раздвоении личности вызывали у него такую странную реакцию, а о Лоле он говорил с неохотой. Да он просто ее не знал. Для него Стейси была незнакомкой, возникшей на пороге его дома и требовавшей от него непонятных вещей. Своя рубашка ближе к телу: интересы брата Дэвид соблюдал в первую очередь. Это понятно. Однако почему он не признался потом? Стейси казалось, что они стали друзьями и она бы поняла…

Нет. Не поняла бы. Сейчас, представляя себе, что Дэвид признается в содеянном, и думая о своей возможной реакции, Стейси осознавала, что уехала бы сразу, вот как теперь. Ни минуты не осталась бы в доме. Потому что ни ей, ни ее сестре не нужен лгун. А Дэвид лгал. Вспоминая его фразы, разговоры, Стейси не могла не отметить, что ложь была осторожной и достаточно деликатной. И в какой-то мере Дэвид был с нею откровенен. Все-таки он не играл Грэма, сразу объяснив, что в Беркли ведет себя по-другому. Стейси списала это на эксцентричность, на порывы творческой натуры, на состояние «не от мира сего», которое вполне может обуревать человека, занимающегося и математикой, и другими вещами, никак с математикой не согласующимися. В Беркли — один человек, в остальном мире — другой. Две стороны одной небанальной личности. Грэм и Дэвид. Обман и… обман.

— Мисс, приехали, — вклинился в ее размышления голос водителя.

Стейси машинально расплатилась. Кажется, дала намного больше, чем нужно, только у нее не было сил ждать, пока шофер отсчитает сдачу.

В здании аэропорта царила обычная для таких мест суета. Множество людей с багажом, разноцветные чемоданы, очереди у стоек на регистрацию, механический голос, объявляющий рейсы, табло вылетов и прилетов… Стейси остановилась перед ним и нашла нужный ей рейс. Все правильно: Чикаго, двадцать три пятьдесят шесть. Сейчас уже почти девять. Как незаметно пролетело время! Ну и хорошо. Чем скорее она отсюда уберется, тем лучше.

Она так хотела оказаться дома, в своей комнате, спрятаться под одеялом и… Может, тогда наконец-то удастся заплакать. От этого стало бы легче.

Она отстояла длинную очередь.

— Вам куда, мисс? — Девушка сверкнула белозубой улыбкой, совсем как в рекламе авиалиний.

— Один билет экономического класса до Чикаго. На ближайший рейс.

С билетом в руках Стейси отошла от стойки. Идти и ждать вылета, сидя у выхода рано, лучше побродить по магазинчикам, где выставлены всевозможные товары. Лицезрение ярких упаковок, запах духов и еды помогут отвлечься. Во всяком случае раньше всегда помогало при плохом настроении. Но сегодня настроение не просто плохое, оно на редкость отвратительное. Вся жизнь трещит по швам.

Стейси бродила по магазинам с полчаса, пока не поняла, что это не помогает. В голове все равно неотступно крутились мысли о Дэвиде. Тогда, сдавшись, Стейси села на одно из сидений в длинном ряду, подальше от суеты, напротив широченного окна от пола до потолка. Отсюда открывался вид на летное поле. Самолеты выруливали на взлетную полосу, отрывались от земли и, мигая огнями, уходили в темнеющее небо, на котором еще тлели закатные краски. Скоро и ее самолет так же полетит.

А что ждет ее в Чикаго?

Привычный мир, который теперь казался не слишком нужным. Еще неделю назад Стейси не знала, что на свете есть Дэвид. Она думала, что есть Грэм, жених ее сестры. И когда он начал ей нравиться, Стейси изо всех сил сопротивлялась этому чувству. Ведь сестру подводить нельзя. И все равно как дурочка влюбилась. Теперь-то что отрицать?