Энн Вулф - Чудес не бывает?

Не прошло и часа, как Сью приуныла.

Вместо «Сказочной поляны» на столе перед ней красовался внушительных размеров холм, по кривизне своей напоминавший скорее Пизанскую башню. На стекавшем с холма майонезе, с которым Сью, руководствовавшаяся принципом «больше — не меньше», все-таки переборщила, красовались обрезки помидоров, перца и куцые листочки зелени, которые, судя по фотографии, которую вклеил в свой рецепт Дюк, призваны были изображать цветы.

Сью разглядывала расплывшийся холм с недоумением, к которому примешивались гнев и обида: он совершенно не был похож на красивый салат с фотографии, а ведь она потратила на него почти целый час!

Ну ладно, с помидорами сложностей не будет, утешила себя Сью и, вооружившись маленьким острым ножом, принялась кромсать коралловую плоть несчастных овощей. Плоть, увы, оказалась слишком мягкой, и помидоры, которые Сью передержала в кипятке, облегчая снятие кожуры, буквально разваливались в руках.

Рыча и бормоча проклятья в адрес Дюковых рецептов, которые оказались ни на что не годны, Сью раскромсала помидоры на куски и попросту смешала их с приготовленным фаршем из брынзы и грибов. Истерзанные помидоры выглядели ужасно, и, даже если бы Сью не заглядывала в фотографию, ей в голову все равно пришла бы мысль посыпать их густым слоем укропа.

Расправившись с помидорами, Сью взялась за куриные рулетики.

Не жалея сил, она отбила несколько кусочков филе и с ужасом поняла, что все ее усилия привели к тому, что мясо стало напоминать ткань, на которой хорошо попировала моль. Начинка вываливалась из дырок, и о том, чтобы скрутить это в аккуратные рулеты, как было написано в рецепте Дюка, не могло быть и речи.

Следующие куски Сью отбивала уже с осторожностью, но и это не очень-то помогло. Теперь фарш вываливался из боковых срезов, а завязать это ниткой без чьей-либо помощи не представлялось возможным. Сью пришлось обратиться к дочери, которая терпеливо держала закрученные куски, начиненные всякой всячиной, пока Сью перевязывала их ниткой.

Наконец, с облегчением вздохнув, Сью завернула рулеты в фольгу, бросила их в духовку и принялась колдовать над безе, рецепт которого Дюк определил в своей кулинарной книге как «очень простой десерт».

Луиза Куинси всегда любила ходить по магазинам. Шум, суета, даже сутолока — все это было много лучше, чем одиночество. Оно подкрадывалось к ней каждый вечер и леденило душу сильнее, чем появление переодетого Майкла Миндселлы на просмотре учебного фильма.

Вспомнив выходку Майкла, Луиза вздохнула. Все, что у нее есть, это ее ученики. Ребенка от своего бывшего мужа она не хотела, а подходящего мужчину ей так и не довелось встретить.

Очень скоро Луиза должна была отпраздновать свой тридцатипятилетний юбилей, и от этого ей становилось еще грустнее. В этом году свой день рождения Луиза решила отметить дома, в полном одиночестве. Ей нечем было хвалиться перед гостями. Разведенная тридцатипятилетняя женщина, которая так никого и не встретила. И, возможно, уже не встретит. Никогда.

Взгляд Луизы зацепился за красивое длинное платье цвета морской волны, испещренное маленькими стразами изумрудно-зеленого цвета. Стразы переливались, и казалось, что на платье колышутся волны. Это платье так подошло бы к ее глазам… Ничего, что оно декольтированное, ей ведь еще есть что показать.

Интересно, что сказали бы ученики, увидев свою Угадайку в таком наряде?

Луиза почувствовала, что ей ужасно хочется примерить платье, и лишь мысль о том, что ей не для кого надеть этот роскошный наряд, сдержала ее порыв. Мысленно вздохнув, она собралась было пройти мимо вожделенного платья, как вдруг услышала голос за своей спиной:

— Добрый день, мисс Куинси. Решили обновить гардероб?

Луиза вздрогнула. Ей стало неловко, что кто-то застал ее за разглядыванием платья. Голос показался ей знакомым. Обернувшись, Луиза не без удивления увидела перед собой мужчину, кого-то очень сильно напоминавшего. Он похож… да, без сомнения, это отец Майкла Миндселлы и учитель, который пришел в «Петер-линк», чтобы заменить «старого Патрика». По слухам, он, как и Патрик, свалился со стремянки, но, кажется, недавно выписался из больницы.

Странно, а ведь больница пошла ему на пользу, подумала Луиза, разглядывая Дюка Миндселлу. Он вроде выглядит моложе и вообще как-то изменился.

— Добрый день, мистер Миндселла, — поздоровалась Луиза, все еще приглядываясь к Дюку. — Я еще ничего не купила, — улыбнулась она. — Только попусту потратила время.

— Уверен, что вы восхитительно смотрелись бы в этом платье, — заметил Дюк, и на лице у него заиграла улыбка, от которой Луиза неожиданно почувствовала волнение. — К вашим глазам изумительно подойдет бирюзовый цвет.

Надо же, какой галантный, не без удивления отметила про себя Луиза. И говорит так уверенно. Знает, какой цвет подойдет к моим глазам, хотя раньше меня, кажется, вовсе не замечал.

— Спасибо, оно мне тоже понравилось, — призналась Луиза. — Роскошное платье, но, увы, мне некуда в нем пойти.

— Ни за что не поверю, что у такой красивой женщины нет поклонников.

Таких комплиментов Луиза Куинси слыхала на своем веку немало. Она знала, что привлекательна, но мужчины в последнее время говорили подобные вещи скорее из обычной вежливости, нежели из желания ей понравиться. Впрочем, кое-кто из них рассчитывал пробудить в ней интерес, но Луиза знала, что этот интерес ведет лишь к непродолжительному роману, в результате которого она снова останется одна.

Услышать подобный комплимент, тем более произнесенный таким глубоким и проникновенным голосом, от Дюка Миндселлы Луиза не ожидала. Отец ее ученика, школьный учитель, над которым не раз в ее присутствии посмеивались коллеги, теперь предстал перед ней совершенно в другом свете. Если раньше Луизе казалось, что этот человек погружен в себя и видит все сквозь призму своих собственных фантазий и мечтаний, то теперь она видела перед собой трезвого мужчину, отлично понимавшего, чего он хочет.

Сердце одинокой учительницы радостно и тревожно заныло. Может, она совсем сошла с ума от одиночества, вот ей и чудится во взгляде Миндселлы и в его голосе что-то особенное?

К тому же он женат, мелькнуло у Луизы, но это соображение почему-то меньше всего ее обеспокоило. Если она и видела миссис Миндселлу, то всего лишь раз, да и то мельком.

В конце концов, я еще ничего такого не сделала, успокоила свою совесть Луиза.

— Нет, пожалуй, я не куплю это платье, — покачала она головой.

— Напрасно, — не сводил с нее взгляда Миндселла, как будто прикидывая, как это платье будет сидеть на ней. — Что, если я предложу вам сделку? — внезапно поинтересовался он.