Джин Маклеод - Кольцо с бриллиантом

— Я не отдам плантацию просто так, без борьбы. Но если мне все же придется… может быть, ты захочешь купить ее, Дарвэл?

В его глазах появился блеск — блеск триумфа?

— Давай пока разберемся с бриллиантами, — решил он.

— Мы можем поехать в Дурбан в пятницу.

— Отлично. Утром я пришлю тебе чек на часть суммы.

— Спасибо. — Их руки соединились в крепком пожатии. — Я думаю, ты понимаешь, как много это для меня значит.

— Да, — кивнул он, отпуская ее руку.

На веранду вышла Лея.

— Что произошло? — спросила она, когда Дарвэл уехал. — Вы оба выглядели так официально, а Вэл отказался остаться на ужин.

— Наверное, он спешил… к Эмералд… Мы заключили сделку. Он согласился купить бриллианты.

— Жаль, что тебе приходится с ними расставаться. Камни надежнее, чем ценные бумаги.

— Бабушка затем и завещала их мне — чтобы я правильно распорядилась ими в случае крайней нужды. — Кэролайн решительно посмотрела Лее в глаза. — Пришло время.

— Оно бы не пришло, если бы не твой двоюродный брат, — фыркнула Лея. — Ну да ладно, бог с ним, с Гейни. Мне нужно ехать домой. У вас тут хорошо, но дома, как известно, лучше.

— Ты беспокоишься за ферму? — спросила Кэролайн. — Или за своего брата?

— О нем беспокоиться бесполезно, — улыбнулась Лея. — И у нас отличный управляющий. Похож на Вэла, между прочим. Прямой, надежный и невероятно честный. По правде говоря, мы его не заслуживаем. Иоганн никогда фермой не занимался — у него всегда был этот бзик по поводу происхождения человека. Я уверена, что он не оставляет надежду найти «недостающее звено» где-нибудь в горах Малути!

— Я бы хотела, чтобы ты осталась, если можешь, — тепло сказала Кэролайн. — Когда ты в «Салеме», мне уютнее.

— Все равно мне придется уехать когда-нибудь. Но не на этой неделе, раз уж ты так меня просишь. Ты же не выйдешь замуж за Гейни, да?

— Нет, не выйду. Ни за Гейни, ни… за кого бы то ни было.

— Ты передумаешь, — пророчески заявила Лея, — когда-нибудь.

— Нет, Лея. — Голос Кэролайн дрожал от затаенной муки. — Никто мне не нужен.

— Кроме Вэла?

— Да…

— Наверное, ты ему нравишься, но раз вернулась Эмералд, все сильно усложнилось.

— Я не могу представить себе мужчину, который не влюбился бы в Эмералд, — вздохнула Кэролайн. — Я никогда не видела подобной красоты.

— Разве красота не рождается в глазах смотрящего на нее? Вэл не ездил бы за тридевять земель только ради красивого лица.

— Но у нее не только красивое лицо. Она необычная, Лея. Даже я это увидела, хотя я и не большой знаток человеческих душ. Что бы она в своей жизни ни совершила, она сделала это потому, что страстно верила: так будет правильно. В ней есть что-то, что сразу бросается в глаза, какая-то целеустремленность. Это могло прийти с опытом. Горьким опытом.

— Ну не знаю… Интересно, а где ее муж?

— Умер, наверное. Иначе она вряд ли появилась бы в «Йондер-Хилл».

Мысль о том, что Эмералд сейчас в доме Дарвэла, снова обожгла душу Кэролайн страданием, хотя разум ее и смирился с этим. Тому, что Эмералд появилась в «Йондер-Хилл», могла быть только одна причина: ее муж умер и она свободна для нового брака с Вэлом!

Следующим утром Дарвэл Преториус, как и обещал, прислал чек.

— Ну вот, тень виселицы, нависшая надо мной, отступила! — возликовал Гейни. — Это нас ненадолго поддержит.

— Это поддержит «Салем», — твердо заявила Кэролайн. — Я могу одолжить тебе некоторую сумму, но очень небольшую. Достаточную, может быть, только для того, чтобы дать тебе время продать лошадей, «багги» и что бы там ни было и выплатить самые срочные долги.

— Господи боже! — раздраженно воскликнул он. — Ты говоришь как бабушка!

— А я и хочу быть на нее похожей, — спокойно ответила она. — Я чувствую, будто знаю о ней все.

— И то, каким наказанием я был для нее? Хорошо, дорогая, я больше не буду омрачать твою прекрасную жизнь!

— Гейни! Что ты имеешь в виду?

— То, что я сказал. С меня хватит! Бога ради, Кэролайн, отпусти меня!

Это был крик души. «Салем» вытягивал из Гейни все соки — и все потому, что он хотел жить иначе, разводить лошадей и тренировать их, и лететь на них к победе.

— Это ужасно, — грустно сказал Гейни. — Хотеть чего-то больше всего на свете, хотеть и знать, что, скорее всего, ты никогда этого не получишь.

— Я понимаю, — кивнула Кэролайн. — Это будто жить только наполовину.

Он стоял и смотрел на нее, и между ними был чек Дарвэла. Его не хватило бы на выплату всех долгов Гейни, но с помощью этих денег он смог бы заставить кредиторов надолго замолчать. Однако Дарвэл сказал, что деньги нужно вложить в «Салем».

— Я продам тебе мою половину плантации, — решительно заявил Гейни. — Ты одна управишься с ней даже лучше, чем если бы я был рядом.

Это предложение испугало Кэролайн.

— А куда пойдешь ты?

— Догадайся! — Его глаза светились воодушевлением. — В Дурбан, конечно. Я буду жить там — по-настоящему жить. В «Салеме» я задыхаюсь. А ты его любишь. Ты сама так сказала. Так возьми его и отпусти меня. Прошу тебя, Кэролайн. Отпусти меня!

В первый раз Кэролайн верила, что Гейни говорит искренне. Дело было не в деньгах — ему действительно нужна была свобода, чтобы жить так, как он хочет, работать с лошадьми, быть частью того мира, который для нее ничего не значил.

— Я ничего не понимаю в лошадях, Гейни, но я чувствую, что ты имеешь в виду.

— Так ты сделаешь это? — Гейни просиял, увидев первые признаки того, что она ему уступает. — Я могу продать свою часть «Салема» только тебе. Но ты не пожалеешь, вот увидишь. Ты поставишь «Салем» на ноги и… и все тебе помогут!

Он не назвал Дарвэла, но говорил именно о нем. А Кэролайн знала, что больше не сможет обратиться к Дарвэлу за помощью, по крайней мере, до тех пор, пока не предложит ему что-нибудь взамен. «Салем»?..

В пятницу утром Гейни с радостью согласился отвезти ее в Дурбан. Кэролайн доходчиво объяснила ему, что это дело не касается никого, кроме нее и Дарвэла. Она передаст ему бриллианты, а его чек пойдет на ее личный счет. Камни уже оценены, так что вся процедура займет не больше часа. У нее будут деньги, чтобы выкупить долю Гейни, а у Дарвэла будут бриллианты Мириам Вермеер. Честная сделка. У Кэролайн не было причин испытывать неловкость. А с камнями она расставалась без сожаления — им пришло время выполнить свое предназначение, ради которого они были куплены много лет назад.

Был ясный зимний день, с безоблачного голубого неба светило солнце, а с океана дул свежий ветер. Гейни гнал машину так, будто они опаздывали, и расстояние, отделяющее их от Дурбана, сокращалось с каждой минутой.

— Мы приедем слишком рано, — сказала Кэролайн. — Встреча с Дарвэлом только в два часа.

— Мы можем позавтракать в «Эдварде». — Для Гейни эта поездка уже превратилась в праздник.