Сара Сил - Счастливый исход

— Сосиски с пюре. Но на двоих здесь не хватит, — ответил он.

— Спасибо, я приготовила себе ужин сама, — произнесла Аманда с достоинством и с оттенком укора в голосе. — Дело в том, что я хочу пригласить вас на ужин в благодарность за ваше вчерашнее гостеприимство. Я приготовила отбивные с грибами, горохом и жареным картофелем, а на закуску могу предложить вам копченую лососину, и всего этого нам хватит на двоих.

— Не слабо! — воскликнул он, закрывая кастрюльку крышкой и ставя ее назад в духовку. — Ваш бюджет затрещит по швам, если вы будете баловать себя копченой рыбкой по четыре фунта за килограмм.

— Пусть вас не волнует состояние моего бюджета, — ледяным тоном ответила она, и он наконец повернулся и впервые за этот вечер посмотрел на нее. Его брови слегка поднялись, когда он увидел ее в халате и шлепанцах, с распущенными по плечам волосами, и она поняла, что он подумал, что она оделась так намеренно, чтобы сблизиться с ним. В душе ее закипел гнев.

— Разумеется, это не мое дело, — ответил Стивен таким же тоном, — но, пожалуйста, мисс Пейдж, не думайте, что вы чем-то обязаны мне. И будет лучше — я надеюсь, вы со мной согласитесь, — если мы будем держаться строго своей территории, пока не возведут перегородку.

— О Боже! — воскликнула она, засмеявшись, и в ее смехе послышались истерические нотки. — Вы говорите совсем как Чарльз!

Он на мгновение нахмурился, и она поняла, что это сравнение ему не понравилось, а затем бросился к своей сковородке, откуда запахло паленым.

— О, черт возьми, из-за вас подгорели мои сосиски! — воскликнул Стивен, и она с мстительным удовлетворением стала наблюдать, как он лихорадочно накалывает на вилку подгоревшие сосиски и выкладывает их на тарелку, а потом гордо удалилась на кухню к своим кастрюлькам, которые вели себя вполне прилично.

«Грубый, самодовольный зануда!» — подумал Аманда, выкладывая на тарелку свой ужин и радуясь, что его сосиски подгорели. Но, вопреки всем ожиданиям, она не получила никакого удовольствия от своего первого ужина в новом доме. Стивен мог бы, подумала она, хотя бы из вежливости поинтересоваться, как она устроилась, и спросить, не мог ли он ей чем-нибудь помочь.

— Ну и пусть, — сказала она сердито, поглощая в одиночестве свой ужин. — Завтра я начну работать, а Его Высочество всемогущий мистер Спенсер пусть умирает от тоски в своей половине дома.

Но, когда наступило утро, Аманда поняла, что работать — то есть писать книгу — здесь не было никакой возможности. За ночь погода совершенно переменилась, и к восьми часам, когда на небе уже ярко сияло солнце, в доме появилась целая орава каменщиков и плотников, которые пришли достраивать новый дом.

Весь день они громко стучали молотками и постоянно ходили на кухню кипятить чай, а мистер Баджен и Чарли, казалось, вообще не покидали половины дома, принадлежащей Аманде, заканчивая отделку комнат.

— Всю эту мебель в спальне надо отодвинуть, а то мы не можем подойти к стенам, — мрачно сказал мистер Баджен, и они отодвинули мебель. После этого сверху раздался стук, и на голову Аманде посыпалась штукатурка, несмотря на то, что потолок был совсем недавно побелен. Кроме того, мистер Баджен и Чарли непрерывно ходили через гостиную, поскольку это был самый короткий путь от входной двери до кухни.

Аманда, разложив на письменном столе тетушки Софи листы бумаги, намеревалась продолжить свой недавно начатый детектив «Кровь на лестнице», но она напрасно посасывала кончик карандаша, ожидая, когда вдохновение посетит ее. В конце концов она поняла, что работать в таких условиях совершенно невозможно.

— Неужели вам обязательно нужно ходить на кухню за водой или еще за чем-нибудь именно через мою гостиную? — раздраженно спросила Аманда мистера Баджена. Мастер только укоризненно взглянул на нее.

— А туда никак иначе не пройдешь, если только вы не уберете мебель из коридора, — сказал он, и Аманда подумала, что он, наверное, прав.

Узкий коридорчик, который агент по найму домов назвал просторной прихожей, был и вправду заставлен чиппендейлскими стульями и разной мебелью, которую она вчера выставила из крошечной гостиной, поскольку та оказалась слишком загромождена.

— Ну хорошо, — сказала она. — А долго вы еще собираетесь заниматься отделкой комнат? Вы же должны были закончить работу еще до моего переезда.

— Вы же знаете, что мы работали в двух местах, — ответил мистер Баджен с легким укором в голосе. — Мистер Спенсер нанял нас, чтобы мы построили ему новый дом, а потом появились вы, и вам захотелось заново отделать комнаты и все такое. Мы же не можем удовлетворить одновременно вас обоих, правда? Это нереально.

— Нет, конечно, нереально. Ну хорошо, оставьте здесь все, как было. А когда закончите строительство пристройки, вернетесь и доделаете ремонт комнат, — сказала Аманда, но мистер Баджен зарубил ее идею на корню.

— Тогда я не получу свои денежки, мисс, — откровенно признался он ей. — После того как мы закончим строительство пристройки, моим людям сразу же дадут другую работу, и вам уже ни за какие коврижки не удастся заполучить их сюда в рабочее время. Так что давайте-ка мы закончим то, что начали, а то отделка ваших комнат затянется до Рождества.

Словом, хождение через ее гостиную продолжалось. Стук молотка не смолкал ни на минуту, а перерывы на чаепитие следовали с ненарушаемой пунктуальностью. В соседней кухне постоянно кто-то гладил брюки, стирал пеленки и пек в печи пироги.

Обитатели прицепов, как объяснил мистер Баджен Аманде, когда она наконец поинтересовалась у него, откуда они взялись, были жильцами мистера Спенсера. Тикл работал в таком месте, где необходимо было появляться аккуратно одетым, поэтому он постоянно гладил свои единственные приличные брюки; миссис Смарт, жившая в другом прицепе, стирала пеленки для местных молодых мамаш, которым некогда было этим заниматься, поскольку они работали, а миссис Тикл, конечно, работала на самого мистера Спенсера и готовила ему еду.

Так проходили дни. Аманда, наученная горьким опытом, не предпринимала больше никаких попыток завязать разговор со своим хозяином во время приготовления ужина, но иногда он появлялся в проеме двери, приветливо здоровался с ней и очень удивлялся, когда она холодно отвечала ему. И он всегда пел. «По крайней мере, — думала Аманда, — теперь я всегда буду знать, когда ванная свободна, ведь он больше всего любит распевать в ванной». Она выяснила, что он особенно любил негритянские спиричуэле и позабытые шлягеры прошлого десятилетия. Только тогда, когда звук его голоса удалялся и слышался откуда-то сверху, Аманда осмеливалась проскользнуть через пустую кухню мистера Спенсера и украдкой помыться перед сном.