Женя Дрегович - Свет

Девушки одновременно вздохнули.

– Таисия приносила вчера источник ко мне домой. Он был голубого цвета, – сказала Яна.

– А рядом со мной он всегда зеленый, – отозвалась Евгения.

Яна посмотрела на нее расширившимися глазами.

– Ты знала об этом? Таисия ведь сказала тебе, что источник сможет работать, если мы с тобой будем рядом, вместе? – осторожно спросила она.

Девушка успела вспомнить целую волшебную лекцию, которую отец читал совсем крошечной Яне о смешивании цветов, пока дождалась, когда Евгения, наконец-то, кивнет.

– Почему ты ничего не сказала мне раньше? – Яна не хотела, но это прозвучало как упрек. – Получается, несмотря на все, что было, я не заслужила твоего доверия?

– Это не связано с вопросом доверия или недоверия. И, потом, что бы это изменило? – возразила Евгения.

Яна помолчала, потом честно ответила:

– Всё. Это изменило бы всё. Если бы я знала…

Действительно, если бы она знала, что Евгения видит ее по-особенному, разве стала бы она предаваться нелепым подозрениям? Пока она тратила драгоценное время на ревность к Карпову и борьбу с собственными придуманными демонами, настоящие демоны чуть не отправили на тот свет Алекса и саму Евгению. Если бы они раньше поговорили об источнике, разве продолжила бы Яна безучастно наблюдать, как Егор все ближе подбирается к своей цели? Наконец, если бы она знала, что ее нахождение рядом с Евгенией оправдано – хотя бы той целью, чтобы источник работал, разве бы она уехала из Эмска?

– Что же нам теперь делать? – подумала Яна вслух.

– Нам? – Евгения нервным жестом откинула волосы назад и жестко добавила. – Думаю, вполне понятно, чего нам не стоит делать. Не стоит продолжать этот разговор, не стоит вместе завтракать, не стоит больше никогда возвращаться к этой теме. Впрочем, как и ко всем остальным. Извини. Но я не могу так больше.

Она резко поднялась и, обойдя стол и диван, на котором сидела Яна, вышла из комнаты.

В комнате кто-то обиженно мяукнул. Яна недоуменно обернулась и заметила маленького белого котенка. Это было неожиданно, ведь раньше интерес Евгении к животному миру проявлялся только в отношении рыбок. Котенок с интересом и без всякой боязни смотрел на девушку, и она посчитала себя обязанной поговорить с ним.

– Видишь ли, ой, извини, я не знаю пока, как тебя зовут, в общем, я обязательно с тобой поиграю, но сначала пойду догоню твою чокнутую хозяйку, хорошо?

Котенок забавно перекувыркнулся через голову, и девушка подумала, что это точно выражение согласия.

Она быстро нашла беглянку. Евгения так увлеченно искала что-то в своей гардеробной, что девушке удалось бесшумно подкрасться и обхватить ее – нежно, но крепко – сзади руками.

– Яна, это вся правда, – проговорила Евгения, вырываясь.

– Я знаю. Хотя проверить не могу, ведь у меня нет напильника…

Она разомкнула руки и дождалась, когда удивленная ее словами девушка развернется, прежде чем задать еще один вопрос.

– Тебе все еще больно от того, что я сделала?

Евгения посмотрела в сторону и глухо сказала:

– Только когда смеюсь.

Яна чуть поежилась. И все же ее не покидала надежда исцелить раны, которые она нанесла Евгении.

– Женя, послушай, – волнуясь, сказала она, – я знаю, что поступила, как идиотка. Что взяла на себя слишком много и решила за нас двоих, как будет лучше.

– И ты делаешь это опять, – перебила ее Евгения. – Теперь ты решила, раз Таисия считает, что источник выбрал нас в хранители, то тебе нужно остаться со мной и проститься со своими мечтами о самостоятельной жизни. А я не хочу, чтобы ты приносила себя в жертву – мне, «Свету», идеям Таисии или чему бы то ни было еще.

– Женя, но дело не в этом! Я вовсе не поэтому хочу остаться!

– А почему?

Яна мучительно составляла фразу, которая смогла бы убедить эту упрямую, как она сама, и гораздо более, чем она, сумасбродную женщину, что ее намерение остаться с ней обусловлено вовсе не жертвенным инстинктом. И тогда с ее языка сами по себе слетели слова, которыми миллионы людей во все времена объясняли свои самые странные поступки:

– Я тебя люблю.

После ее слов платье хозяйки, опасно цеплявшееся за вешалку только одной бретелькой, сползло на пол, а брови Евгении, напротив, взлетели вверх.

– Любишь? Что ты имеешь в виду?

– Любить – это смотреть в одну сторону и идти в одном направлении. Это иметь общие цели и вместе их добиваться. Это думать и заботиться друг о друге.

Она бережно взяла руку Евгении в свою и, сжав тонкие пальчики, продолжила:

– Я люблю тебя, и это придает радость и смысл каждому моему дню. Ты безумно красивая женщина, но твоя внутренняя совершенная красота – вот то, из-за чего я никогда не смогу оставить тебя. Ты нужна мне, Женя. Потому что моя неисчерпаемо прекрасная галактика – это ты. И если я хоть для чего-то нужна тебе: согреть постель, заставить секретаря варить тебе кофе, сделать так, чтобы источник работал, – тебе не удастся прогнать меня. Моей любви хватит на двоих, вот увидишь!

Девушка молчала, и Яна сильнее сжала ее пальцы, с томительным волнением ожидая ответа. Евгения опустила глаза.

– Не хочешь смотреть на меня, так? – с упавшим сердцем спросила Яна.

– Просто пока не могу, – возразила девушка, – я снова его вижу…

– Что видишь? – не поняла Яна.

– Рубиновый свет за тобой. Необыкновенно яркий.

– Женя, это значит, что ты… тоже любишь меня?

Девушка усмехнулась и отрицательно покачала головой, по-прежнему глядя в сторону.

– Таисия недавно исследовала его природу. Строго говоря, рубиновый свет означает потери: их было в жизни слишком много и у тебя, и у Сергея. А еще он несет с собой возможность новой жизни и искупления.

– Тогда, значит, ты не любишь меня? – заключила Яна, выпуская руки девушки из своих ладоней.

Евгения молчала, и Яна только сейчас поняла, что не хочет и не представляет своей жизни без этой женщины. Кого она обманывала? Она только ждала повода, чтобы вернуться. Вернуться и остаться с ней, несмотря на все предостережения Карпова. Но, к сожалению, она опоздала. И ее решение уже ничего не значило для Евгении.

Яна повернулась, чтобы уйти, на этот раз навсегда, но звук любимого голоса остановил ее.

– Я не знаю, когда это случилось, – медленно и словно сама с собой говорила Евгения. – Может, в нашу первую ночь, или даже в тот вечер, когда мы бежали через лес под дождем к домику лесника. Или когда ты сказала, что увела бы меня от лодки с медведем силой. Или, может, это произошло еще раньше, когда ты пела под гитару «Summertime», и твой голос звучал удивительно, хотя на некоторых нотах неправильно и ломко…

Яна изумленно обернулась.

– Или, возможно, я влюбилась в тебя, когда ты целовала меня в кальянной… а вот цвет твоего облака… он совершенно ни при чем, ну как ты не понимаешь? – закончила Евгения и, наконец, посмотрела ей прямо в глаза.