Кэтрин Манн - Будь со мной

Шеннон проснулась.

Она пыталась стряхнуть остатки ночного кошмара, а это было трудно именно потому, что она не понимала, где находится. Непривычное тиканье напольных часов, непривычное шелковистое одеяло. И вдруг до нее донесся знакомый аромат сандалового дерева.

— Эй, — раздался из темноты голос Тони. — Все в порядке, я здесь.

У Шеннон екнуло сердце. Она быстро села, одеяло сползло. Шеннон заморгала, пытаясь рассмотреть незнакомую обстановку, но все расплывалось у нее перед глазами, потому что было темно и потому что она была близорука. Наконец события нескольких последних часов всплыли в памяти. Она в доме Тони, в комнате, расположенной рядом с той, где спит Колби.

— Все в порядке, — повторил Тони, положил руку ей на плечо и присел около дивана.

Шеннон спустила ноги на пол. Кошмар не отпускал ее. В голове проплывали мрачные воспоминания о том вечере, когда умер Нолан, однако образ Тони затмевал образ ее покойного мужа.

— Извини, если я тебя разбудила. — О боже, ее малыш! — Колби в порядке?

— Спит сном праведника.

— Очень хорошо. Мне бы не хотелось пугать его. — Шеннон обратила внимание, что верхняя пуговица его джинсов расстегнута, грудь обнажена. Ух! — Извини. Я тебя потревожила.

— Я не спал.

Он протянул ей очки. Она надела их и заметила татуировку на его руке — морской компас. Вглядевшись внимательнее, Шеннон поняла, что у него влажные волосы. Не стоит представлять Тони в ванной, где они много раз принимали душ вместе.

— Это была тяжелая ночь, — вздохнула молодая женщина.

— Мы можем поговорить о том, что тебя разбудило, — предложил он.

— Нет. — Ни с кем. Никогда. — Скорее всего, тревога за Колби не давала мне спать. Считается, что сны помогают решать проблемы, но иногда они только пугают.

— Черт, Шеннон, мне очень жаль, что все так получилось. — Тони пересел на диван и обнял ее за плечи.

Шеннон вздрогнула, потом решила забыть обо всем и прижалась к его широкой груди. Страшный сон еще тревожил ее, и она не могла собраться с силами и оттолкнуть его. Тони крепче обнял ее, она спрятала голову у него под подбородком. Ей почему-то становилось легче, если она не смотрела ему в глаза. Шеннон долго жила один на один со своими ночными кошмарами. Ну разве это грешно — на секунду забыться, спрятаться в кольце его мускулистых рук? Здесь никто и ничто не сможет ее обидеть. Скоро она опять станет сильной.

Старинные часы тикали, отсчитывая минуты, а Шеннон смотрела на сомкнутые у нее на животе ладони Тони, на светлую полоску кожи в том месте, где обычно он носил часы.

— Спасибо, что заглянул к нам. И в такой поздний час.

— Проснуться одной в непривычной обстановке всегда неприятно.

Их разделяла только тонкая ткань ее ночной рубашки. Шеннон вдохнула дразнящий запах его шампуня.

— Я была здесь по меньшей мере раз двенадцать. Но никогда не попадала в эту комнату. У тебя большой дом. — Они познакомились пять месяцев назад, через два месяца начали встречаться. А еще через четыре недели впервые занялись любовью. — Странно, мы вместе принимали душ, но я не видела твой дом целиком.

— Обычно мы начинали целоваться, едва наши ноги касались ступеней, — холодно заметил Тони.

Истинная правда. С тех пор как однажды они рискнули подняться наверх, они всегда мчались прямо к нему в спальню.

— Когда мы были вместе в первый раз… — Шеннон помнила, что они ходили в оперу, и ее переполняло желание из-за долгого воздержания. — Я безумно испугалась.

Это признание вырвалось у нее неожиданно, но почему-то в темноте легче признаваться в собственных слабостях.

— Меньше всего на свете я хотел испугать тебя.

— Ты не виноват. Та ночь стала знаменательной для меня. — Шеннон было необходимо, чтобы Тони понял ее и это пробило брешь в стене, которой она себя окружила. — Та ночь с тобой была моей первой ночью после Нолана.

Тони замер. Он даже перестал дышать. Потом спросил:

— У тебя никого не было?

— Никого.

Тони не только стал ее первым любовником после Нолана. Он вообще был ее вторым мужчиной.

Но у обоих мужчин были тайны.

Тони вздохнул, и его дыхание слегка взлохматило ее волосы.

— Жаль, что ты не сказала мне сразу.

— Что бы это изменило?

— Я был бы… осторожнее.

Безумство их первой ночи вызвало в ее голове бурю воспоминаний. Они мчались вверх по лестнице, на ходу сбрасывая одежду. На верхней ступеньке оба были совершенно обнажены, и лунный свет заливал оливковую кожу Тони, играя на выпуклой мускулатуре. Они целовались у стены, Шеннон обвила его ногами, и он вошел в нее. И тотчас напряжение сменилось сказочными ощущениями. Тони отнес Шеннон в спальню прежде, чем она испытала оргазм. Развязка наступила в его постели. А потом, когда они вместе оказались в душе, последовало долгое мучительно-сладостное продолжение.

От этих воспоминаний у нее заныло в паху.

— Ты был великолепен в ту ночь, и тебе это известно. — Шеннон тихонько ударила его по руке. — Почему ты сердито ухмыляешься?

— Ты больше не хочешь меня. — Его голос звучал мрачно.

— Но ведь я права.

— Посмотри-ка на меня.

Шеннон повернулась и решилась взглянуть на него — в первый раз после того, как он присел рядом с ней.

Очень трудно смириться с тем, что они больше не любовники.

— Если бы я тогда призналась тебе, все стало бы слишком серьезно.

Слишком торжественно.

Его предложение финансовой помощи все еще разделяло их и мучило ее. К тому же Тони скрывал от нее очень важную вещь. Ну почему они не два обыкновенных человека, которые встретились в парке? Как это было бы — познакомиться с Тони просто на прогулке? Смогла бы она тогда преодолеть боль, которую принес ей брак?

Этого она никогда не узнает.

— Шеннон, — голос Тони звучал хрипло, — может, попробуешь опять заснуть? Мне надо уйти.

Эти слова остудили ее жаркие мысли.

— Конечно, ведь ты должен заняться множеством семейных дел.

— Ты не поняла. Мне лучше уйти, потому что меня убивает сознание того, какую боль я тебе причинил. Я готов упасть перед тобой на колени. Но — самое главное — когда я обнимаю тебя и чувствую, что ты близко, то схожу с ума. — Его глаза горели жаркой решимостью. — Будь я проклят, если еще раз обману твое доверие.

Прежде чем Шеннон сумела собраться с мыслями, он отпустил ее и неслышно ушел. Ей стало холодно без тепла его рук. Она плотнее закуталась в одеяло.

Шеннон не пугала перспектива ночных кошмаров, потому что она была уверена: больше ей заснуть не удастся.

Тони до самого утра не ложился. После ухода от Шеннон он провел большую часть ночи в переговорах со своими адвокатами и охранной фирмой, изматывая себя до предела, чтобы отвлечься от мучительного желания.