Мелани Милберн - Воздушный поцелуй

Финн нацарапал подпись внизу страницы и грозно посмотрел на нее.

— Она может попробовать привыкать к другому месту, — сказал он. — У меня нет времени присматривать за глупыми школьницами.

— Это несправедливо, Финн, ты же знаешь, насколько тяжело выпускникам в наши дни, — заступилась Эви. — У них мало настоящего опыта, когда они приходят к нам.

Финн одарил ее тяжелым взглядом:

— Тогда тебе следует следить за подобными сбоями. Это ведь мое имя будет упоминаться в деле, если что-то пойдет не так. Да чем вы вообще занимаетесь? Основали тут чертовы ясли?

Эви с досадой сжала губы.

— Тебе действительно доставляет удовольствие всех запугивать, да? — спросила она.

Он настолько долго рассматривал ее, что воздух практически начал пульсировать от напряжения.

— Ты хочешь нарваться на конфликт, принцесса? — съязвил он. — Тогда продолжай в том же духе.

Эви не отступила, хотя ее желудок перевернулся под ледяным пронзительным взглядом.

— Почему ты так поступаешь? Почему держишь всех на расстоянии?

Его лицо оставалось неподвижным.

— Я здесь не для того, чтобы победить в конкурсе популярности.

— Но это не означает, что ты не можешь проявлять немного симпатии время от времени, особенно к младшему персоналу. Ты должен быть образцом для подражания. Обезьяна увидела — обезьяна сделала, помнишь?

— Оставь это, — попросил Финн, резко бросив папку на стол, его лоб пересекало множество морщин.

— Нет, не оставлю, Финн, — ответила она. — Ты не можешь приходить в мое отделение и вести себя таким образом, по крайней мере не под моим присмотром.

Его губы искривились в ухмылке, и он сделал шаг навстречу Эви.

— Под твоим присмотром? С каких это пор ты стала главой отделения?

Эви не собиралась двигаться с места, пока не отстоит свою позицию. Было очень тяжело противостоять ему, ведь он был таким большим, пугающим, да еще и находился так близко. Эви ощущала тепло его тела, чувствовала его запах: одеколон с сильной ноткой мужественности. Ее тело отвечало на его присутствие. Сейчас Финн смотрел на Эви по-другому: внимательно и томно. Эти ледяные, непроницаемые глаза медленно, но уверенно раздевали ее, оставляя ожоги на коже.

— Возможно, я и не глава отделения, но отвечаю за персонал, — пробормотала она, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо. — Речь идет о команде. Мы должны работать вместе, а не против друг друга.

Финн прищурился:

— Не хочешь ли убраться с моего пути, принцесса?

Эви почувствовала, как дрожь прокатилась по спине, но не сдвинулась с места. Порочное желание заставляло двигаться вперед.

— И что ты собираешься сделать, Финн? — поинтересовалась она. — Перебросить меня через плечо, как пещерный человек?

Его глаза грозно блеснули, и она почувствовала, как его теплое дыхание коснулось ее пылающего лица.

— Похоже на план, — сказал он и поставил руки по обе стороны от ее головы, заточив в клетку своих мускулов.

Эви быстро сглотнула, ей показалось, что горло ободрали шипы розы, когда Финн наклонился еще немного. Его твердая грудь задела ее округлости, а пряжка ремня уперлась ей в живот, что было эротическим намеком на то, что случится, если она подпустит его еще ближе. Ее тело вспыхнуло жаром от тревожного ожидания, мурашки побежали по телу. Его глаза стали глубоким и опасным синим морем мужского желания. Ее сердце стучало, в ушах стоял шум. Во рту мгновенно пересохло, когда он начал склоняться…

Внезапный гул голосов на заднем плане заставил Финна поднять голову.

— Возможно, теперь ты захочешь открыть дверь, Эви, — насмешливо протянул он, отступая. — Твоей команде будет интересно, что так надолго удерживало тебя от работы.

Эви отошла в сторону, чтобы дать Финну пройти, ее сердце по-прежнему отскакивало от грудной клетки, когда она послала ему воинственный взгляд:

— Катись в ад, Финн.

Он лениво погладил ее по щеке, когда проходил мимо.

— Бывал там и уже давно выбросил футболку с логотипом, — сказал он и ушел.

— Что не дает покоя Финну последнее время? — спросила одна из дежурных медсестер Джули у Эви, когда они убирали одну из палат, после того как пациента перевели в интенсивную терапию. — Он бродил по больнице, как медведь с больной головой.

Эви стянула перчатки и выбросила их в корзину.

— Понятия не имею, — ответила она. — Он всегда очень замкнут в себе.

Вдруг сквозь занавески другой палаты просунулась голова еще одной медсестры, которая работала с Финном чуть раньше.

— Все потому, что у него и правда болит голова, — вмешалась она. — Я видела, как он принял две таблетки парацетамола перед уходом. Имейте в виду, мы скоро все тут заработаем мигрень. Пациенты в приемной стоят в очереди в три ряда, а кроватей совсем не осталось.

Эви нахмурилась:

— У Финна болела голова?

Медсестра кивнула:

— Он заметил, что я наблюдала, как он принимал обезболивающее, и сказал, что борется с мигренью.

Эви выдохнула и впилась зубами в нижнюю губу:

— Он должен был об этом сказать…

Джули фыркнула, складывая постельное белье:

— Ага, именно так Финн обычно и поступает.

Эви сняла стетоскоп и потеребила резиновые трубки между пальцев. Финн показался ей особенно сварливым сегодня. И она излила на него весь свой гнев. Если у него и вправду была мигрень, то неудивительно, что он сорвался на младшую медсестру. И еще ему пришлось отправиться с мистером Ридом в операционную. В таком состоянии это стало для него настоящим кошмаром.

Эви взглянула на часы. Ее смена почти закончилась. Было уже довольно поздно, но не настолько, чтобы не навестить кое-кого.

Свет в пентхаусе Финна был включен. Эви убедилась в этом, прежде чем постучать, но, казалось, прошла пара десятилетий, прежде чем он ответил.

Дверь распахнулась, и Финн нахмурился, увидев ее.

— Что тебе нужно?

— Как твоя головная боль? — спросила она.

Он нахмурился еще сильнее:

— Какая еще боль?

— Головная боль, которая заставила тебя вести себя по-хамски в отделении неотложки сегодня вечером, — ответила она.

Его рука соскользнула с косяка, и он провел ею по волосам.

— Все нормально, — грубо произнес Финн. — Я принял какие-то таблетки. Уже почти прошло.

Эви боком протиснулась мимо него.

— Что ты творишь? — спросил он, подозрительно посмотрев на нее.

— Я пришла извиниться.

— За что?

— За то, что была так груба с тобой. Я не знала, что ты болен.

— Я здоров.

— Но у тебя же болит голова.

— И что?

— Разве это не считается болезнью?

— Нет, если не мешает моей работе, — заявил Финн.

— Но это помешало твоей работе, — настаивала Эви. — То, как ты разговаривал с той бедной девушкой…

Финн головой указал Эви на выход: