Екатерина Владимирова - Возмездие, или Подери мне жизнь!

Миша рядом с ней был лишь искрящимся угольком в пламени костра. Просто друг, который будет рядом, когда это необходимо. Который не бросит и не предаст. Который осадит за ошибки и встанет горой на мою защиту. Дорогой, добрый друг. Просто друг .

Когда же Альки не стало… Именно на нем сосредоточилось все мое существо, вся моя жизнь. Теперь он был моим центром, центром не того маленького мира, в котором я жила, а всей вселенной, всех миров вселенной. Самый дорогой, самый близкий, самый любимый, родной…

Родной человек. Миша.

Я стала кружиться вокруг него, как заведенная. Притуплялась боль, не кровоточило сердце. Я не плакала.

А он был рядом. Всегда. Когда я орала, как ненормальная, когда ревела навзрыд, когда стремилась убить Тарасова, подкараулив в переулке. Меня впору было отдавать в психушку, а не нянчиться, как с маленьким ребенком, но Миша терпел. И всегда был со мной. Словно стал моей тенью. Моим ангелом-хранителем, посланным мне с неба Алькой.

Я уже не смотрела на него, как на старого верного друга. Теперь он был мужчиной в моих глазах. Красивым, целеустремленным, успешным, самым лучшим мужчиной на свете!!

Но я для него по-прежнему оставалась просто подругой.

Мы по-прежнему проводили вместе очень много времени. Почти все наше свободное время. И не уставали друг от друга. Когда он по тем или иным причинам не мог прийти, я пребывала в состоянии, сродни отчаянию. Мне так его не хватало!! Мне хотелось бежать к нему, мчаться, лететь на крыльях, только бы увидеть одним глазком. Мне было мало формального безликого телефонного разговора. Мне нужно было ощущать его присутствие рядом с собой. Знать, что он мой. Пусть и друг.

Поэтому, когда он позвонил мне и сообщил, что не приедет, я чуть голову не потеряла от смеси отчаяния и обиды. Я ринулась на ходу придумывать причины, заставившие бы его приехать, но он меня ошарашил, сказав:

— Надь, я тут… грипп подхватил. Не обижайся, а?

Я запаниковала.

— Как грипп?! Какой грипп?!!

— Ну… не знаю, — он замялся — Обычный грипп… Лечусь вот…

— Чем лечишься?! — спросила я, просчитывая в уме, как поступить.

— Ну… эээ… чай пью. С лимоном и медом…

И тут меня пронзило горячей стрелой, которая называлась ревностью.

— Коротаев, а ты меня не обманываешь?! — поинтересовалась я — Может, у тебя… это… свидание?..

— Надя!! — укоризненно воскликнул он — Какое к черту свидание?! У меня температура тридцать девять с половиной!!!

Я покраснела. Ну, кто меня вообще за язык тянул?! Чего я вообще бешусь?!

— Я приеду! — сказала я в трубку.

— Что? Куда?! Зачем?!! Не надо!!!

Почему он так не хочет, чтобы я приехала?.. Что-то тут не так…

— Я уже еду!! — сказала я, бросая трубку.

— Надя, нет!..

Поздно. Я стремительно надела пальто, почти впрыгнула в сапоги и помчалась к Мише. Он встретил меня в дверях в спортивных штанах и черной футболке с недовольным, ну очень недовольным, видом. И воззрился на меня с высоты своего роста, и явно не собираясь впускать.

— А ты очень гостеприимен, как я посмотрю! — проворчала я, протискиваясь в квартиру.

Он что-то пробормотал, закрыл за мной дверь и прошлепал в гостиную. Я вскоре присоединилась к нему, сев на диван, на котором он полулежал, закрыв глаза.

— Не стоило приезжать, — проговорил он, не открывая глаз — Я бы сам…

— Закрой рот! — приказала я и потрогала его лоб — Ты температуру давно мерил?

Он пожал плечами.

— И как ты себя лечил?! — закричала я — Да ты бы без меня помер тут!

«А я бы без тебя умерла» подумала я.

Миша совсем сник, больше не произнес ни слова, видно, осознав, что отделаться от меня не представляется возможным, а потом и вовсе смирился с моим присутствием и даже предложил остаться на ночь. Я согласилась.

Ночью меня разбудили какие-то стоны.

Мише плохо . Как красный сигнал опасности загорелся в голове. Я накинула халат, который нашла у Миши в шкафу, и помчалась в его комнату.

Миша метался по кровати, я подбежала к нему и схватила за плечи.

— Миша!! Миша, проснись!! Миша!!

Он успокоился и приоткрыл глаза. Кажется, он ее не узнал.

— Надя?.. — пробормотал он — Что ты здесь?..

— Ты стонал… — проговорила я — Тебе плохо? — я потрогала лоб, он был холодным.

Миша следил за моими движениями, как завороженный. Я посмотрела на него.

— Холодный. Температуры нет, — я вздохнула — Тебе что-нибудь принести?

Он покачал головой, не отрывая от меня взгляда. Внимательный, очень пристальный взгляд.

— Останься со мной… — проговорил он, наконец.

Я сглотнула.

— Я… итак здесь, — прошептала я, голос вдруг сел — Ты можешь позвать меня…

— Нет! — перебил Миша — Останься здесь… со мной. Полежи рядом со мной, — сказал он тихо, а потом, а потом, заметив мою нерешительность — Пожалуйста.

Именно это «пожалуйста» меня сломило. Я согласно кивнула. На слова не было сил. Я обошла кровать и легла рядом с ним, отчетливо услышав, как бешено застучало мое сердце.

— Обними меня, — попросил Миша и вновь добавил: — Пожалуйста.

Я повиновалась и обхватила его сзади руками. Он лежал ко мне спиной, и я этому порадовалась.

— Спасибо… — услышала я его слабый голос.

Я глубоко вздохнула и закрыла глаза. Было так спокойно, так хорошо. Миша вскоре задышал ровнее, и я поняла, что он заснул. Я обняла его сильнее.

Мой самый дорогой человек.

В этот самый момент я поняла, что люблю его.

Я знала, что день свершения моей мести изменит всю мою жизнь. Да и как могло быть иначе, когда я задумала такое ?! После такого люди обычно меняются, и я знала, что изменюсь.

Но Алька… Моя милая, моя хорошая, моя родная младшая сестренка!! Она заслуживала того, чтобы быть отомщенной. Она заслужила отмщение. И я должна была исполнить ее последнюю волю. Я должна была отомстить. Он будет страдать. Он будет мучиться. Он будет медленно умирать.

И только тогда моя месть дойдет до своего логического финала. Только тогда я в полной мере смогу насладиться страданиями убийцы моей сестры.

Суббота… Накрасилась, в очередной раз, как кукла Барби, размалевала себя так, что узнать во мне прежнюю меня можно было с огромным трудом.

Парик. Волосы рыжие, потому что Тарасов любит экстравагантность и умение удивлять. Линзы. Глаза яркого бирюзового цвета. Красная помада, зрительно увеличивающая объем губ. Ресницы накладные, длинные, черные. Карандаш для глаз, нарисовала стрелки. Глаза стали красивыми, выразительными, пленительными, очаровывающими, у Тарасова слабость к красивым глазам. Мушка в правом уголке губ.

Платье кроваво-красного цвета. Короткое, намного выше колен, едва прикрывающее кружевные резинки черных чулок. На тоненьких бретельках, с глубоким декольте, предоставляющим право любоваться красивый высокой грудью, не втиснутой в бюстгальтер. Трусики стринги, черные, кружевные, какие нравятся Тарасову. На ногах батильоны на высоком каблуке. Поверх платья красный плащ до колен.