Энн Макалистер - Дикая кошка

— Значит, тебе можно, а мне — нет? — спросила она, легонько пощекотав его ладонь пальцами.

Черт, он уже возбуждается даже от такого простого прикосновения.

Янис улыбнулся и вошел в нее.

И на какое-то мгновение они неподвижно замерли.

— И что? — вдруг спросила она, слегка заерзав под ним.

Янис рассмеялся. В этом вся Кэт — такая смешная и желанная.

— Просто задумался.

Хотя на самом деле он ни о чем не думал, а просто наслаждался моментом, наслаждался тем, что наконец-то чувствовал, как их тела сливаются в единое целое. А потом, задвигавшись, стал наслаждаться еще больше.

Кэт задвигалась вместе с ним, подхватывая его ритм и задавая свой собственный. Они смотрели друг другу прямо в глаза, их сердца бешено бились, они все ускоряли движение. А потом Янис почувствовал, как ее тело напряглось, и она впилась ногтями ему в спину. Сжав зубы, он вонзился в нее еще раз, и кончил прямо в нее.

Наконец-то он нашел себя.

Той ночью они любили друг друга целых три раза. Но Кэт не считала. Для нее остались лишь чувства, ощущения и желания. Логика не имеет ко всему этому никакого отношения.

Просыпаясь в его руках, она просто не могла оставаться рациональной.

Да и не пыталась.

Она боролась с собой целых три года, и что ей это дало? Она лишь стала старше на три года и собралась выйти замуж не за того мужчину. А теперь все вернулось к тому, с чего и начиналось.

Но как только она доходила до этой мысли, как руки Яниса накрывали ее грудь, проскальзывали между ног, и он начинал ласкать и дразнить ее, заставляя дрожать всем телом.

И они снова занимались любовью, забыв обо всем, кроме друг друга.

А теперь она лежала в его объятиях и думала о том, что ждет ее дальше.

Остается лишь надеяться, что утром она будет так же счастлива, как и сейчас.

Проснувшись утром, Кэт лениво потянулась, чувствуя, что у нее ломит все тело. Ладно, далеко она все равно не уйдет, когда к ее спине прижимается теплое тело. А потом она почувствовала, как ее ухо ласкают чьи-то губы.

— Янис?

— А ты ждала кого-то еще?

Кэт повернулась, чтобы посмотреть на него, и увидела его удовлетворенную улыбку. Вот только он еще явно не насытился ею и, уложив Кэт на себя, принялся ее целовать, обещая повторение страстной ночи. И она не отстранилась. Она так же сильно хотела любить его прямо здесь и сейчас при ярком свете дня, как и он ее.

Они не произнесли ни единого слова, но их жесты и взгляды были красноречивее любых слов. Кэт уселась на нем верхом и наблюдала, как его пальцы бегают по ее коже, ласкают грудь, прикасаются к соскам. А потом пальцы Яниса опустились вниз ее живота и погрузились в нее. И все это время они неотрывно смотрели друг другу в глаза.

А потом он убрал руку и усадил ее на себя, и на какое-то мгновение они снова замерли, наслаждаясь близостью друг друга.

Кэт посмотрела на него снизу вверх и улыбнулась, затем неторопливо провела пальцами по его животу, поцеловала в грудь и снова замерла.

— Кэт, — прорычал Янис, судорожно цепляясь за ее бедра, чтобы заставить ее двигаться, но она и не подумала шевелиться.

— Кэт! — отчаянно застонал он.

И, подождав еще пару секунд, Кэт медленно приподнялась, так что он практически вышел из нее, а затем опустилась, вновь объединяя их, становясь единым целым.

А Янис под ней застонал и задвигался, устремляясь ей навстречу. И на этом игры закончились, теперь они так отчаянно нуждались друг в друге, что могли лишь в неистовстве ускорять движения, с жадностью набрасываясь друг на друга, пока их не накрыла волна наслаждения, а потом они в изнеможении повалились на кровать.

С Янисом всегда так было.

И поэтому она так наслаждалась их моментами близости. Между ними всегда бушевала неистовая страсть, но при этом они еще могли играть и дразнить друг друга, могли болтать, спорить и смеяться. С Янисом их отношения не ограничивались одной постелью, все дело было в нем, в них.

В любви.

Теперь Кэт окончательно поняла, что так и не смогла его разлюбить.

Приподняв голову с груди Яниса, Кэт увидела, что он улыбается. Сейчас он больше всего походил на сытого ленивого ягуара или даже льва. Такая неброская уверенность в себе бывает только у королей, ведь весь его вид как бы говорил, что она полностью и безвозвратно принадлежит ему.

И это правда.

— Это что касается Адама, — вдруг заметил Янис.

— Что?

— Думаю, что мы опытным путем доказали, что ты не хочешь Адама.

Кэт почувствовала себя так, как будто он ударил ее в живот. Или в сердце. Она быстро слезла с кровати и завернулась в одеяло.

— Так все это из-за Адама?

— Нет, конечно, все это из-за тебя.

— Что из-за меня?

— Из-за чего ты так расстроилась? — удивленно спросил Янис, приподнимаясь и протягивая к ней руки.

Но она не двинулась с места и лишь еще плотнее завернулась в одеяло.

— Ты занялся со мной любовью, чтобы доказать, что я не хочу Адама?

— Нет! Ну, из-за этого в общем-то тоже, но дело не в нем.

Янис хотел было к ней подойти, вот только никаких других доказательств ей было не нужно. Так что она схватила разбросанную на полу одежду и, убежав в ванную, заперлась там.

— Кэт! Бог ты мой! Открой дверь! — заорал Янис, дергая за ручку. — Кэт!

Но Кэт и так уже услышала больше, чем хотела, так что включила воду, отбросила одеяло и залезла под душ, подставив лицо под струи воды, чтобы не чувствовать, как по щекам бегут слезы.

Ну разве можно быть такой дурой? Ведь она все еще любит Яниса Саваса.

А он совершенно не изменился.

Он все так же хочет ее, хочет, чтобы она принадлежала только ему, а такие мелочи, как женихи и обручальные кольца, его совершенно не волнуют.

И он своего добился.

Теперь она не может вернуться к Адаму, да и с любым другим мужчиной у нее тоже вряд ли что-нибудь получится. Но Янису она нужна от силы на пару дней.

Он не хочет, чтобы они жили долго и счастливо.

Не хочет на ней жениться, не хочет заводить семью, не хочет любить.

Просидев в ванне целую вечность, Кэт решила, что Янис уже давно убрался восвояси, и открыла дверь. А потом быстро схватила чемодан и принялась запихивать туда вещи.

— И что ты делаешь? — спросил Янис. Оказывается, он все-таки не ушел.

— Собираюсь.

— Зачем? — Янис попытался поймать ее за руку, но Кэт отстранилась и продолжила утрамбовывать вещи в чемодан.

— Потому что я возвращаюсь домой.

— Не глупи, ты нужна здесь бабушке.

— С бабушкой и так все будет замечательно, у нее есть целая орава врачей и медсестер, а я буду ей звонить каждый день, а потом, когда она выйдет из больницы, заберу ее в Сан-Франциско.

— Ей это не понравится, и ты прекрасно это знаешь.

— Жаль, но я живу и работаю именно там, а еще там Адам и вся моя жизнь!