Хелен Брукс - Ночные сумасбродства

«О таком месте он, наверное, мечтал, когда был заброшенным, никому не нужным мальчишкой», — подумала Мелоди. О, Зик, Зик!

— Ты, конечно, займешься театральной частью — приглашением преподавателей и так далее. А может, сама будешь давать уроки хореографии? Нам потребуется большое имение с территорией для бассейна, теннисных кортов и прочего. Кроме того, понадобится отдельный дом для нас самих, что имеет первостепенное значение. Я не очень представляю себе, как все это осуществить, но знаю людей, которые помогут нам при наличии нужного финансирования.

— И мы можем себе это позволить? — спросила Мелоди.

Зик улыбнулся:

— Дважды, и трижды, и четырежды. — Он поднес бокал к ее губам, отпил глоток из своего бокала, потом продолжил: — Конечно, есть и другие возможности. Например, тебе захочется попутешествовать год-другой, когда закончится лечение. Кругосветка с остановками в самых интересных местах или там, где ты захочешь задержаться. Мы можем открыть свой собственный театр. Или ты захочешь возглавить школу классического и народного танца.

Мелоди ухватилась за идею, которая распалила ее воображение.

— Театральная школа — не слишком ли это глобально? Сможем ли мы все сделать как следует?

— Глобально, — согласился Зик. — Обучение должно включать хореографию, режиссуру, историю искусств, эстетику, музыку, композицию, театральный менеджмент, театроведение, ну и, конечно, актерское мастерство. Драматургия и постановочная часть тоже не помешают.

Он замолчал, переводя дыхание. Мелоди смотрела на мужа с восторженным удивлением:

— Ты действительно все очень тщательно обдумал.

Зик кивнул:

— Это совершенно изменит нашу жизнь, Ди. Но изменит так, что у нас будет нормальная семья, если мы воплотим все в жизнь. Мы сможем нанять для ребятишек лучших преподавателей, наших единомышленников. И я подумал… — Он вдруг замолчал, и Мелоди увидела, как его челюсть напряглась.

— Что ты подумал? — спросила она тихо.

— Мы сможем изменить их судьбу. Не всех детей, конечно. Я реалист. Но стремиться к этому — благородное дело. Впрочем, это только идеи.

Мелоди на минуту уткнулась лицом в его шею, потрясенная поворотом в жизни. Это замечательно. Просто замечательно. Только Зик способен придумать такое.

— Ди? — В его голосе слышалась тревога. — Ты не обязана соглашаться, пока не обдумаешь все, как следует. Это огромное начинание…

Она остановила его, обняв за талию.

— Я люблю тебя, люблю, — повторяла Мелоди снова и снова. — И не могу придумать ничего лучше. Только представь, Зик. Детям, лишенным всего, мы дадим фундамент, стартовую площадку, и они смогут раскрыть свои таланты, реализовать себя. Ты думаешь, нам это удастся? Дать им дом и надежду?

— Конечно. — Он сказал это твердо, словно сделал заявление, и она поняла, что Зик непременно осуществит свой план.

Она приподнялась и начала целовать его в губы. Мелоди не часто брала на себя инициативу, и реакция Зика была мгновенной и страстной. Он целовал жену долго и жадно, с силой, которая проникла в самую ее глубину.

Иногда они произносили какие-то слова, черпая силу друг в друге.

— Я справлюсь со всем, если ты со мной, — говорил он, — но без тебя я — ничто. Никогда не оставляй меня, как сегодня утром. Я думал, что пропал. Ты нужна мне, родная. Ты даже не представляешь, насколько ты мне нужна.

— Поверь, представляю, потому что ты нужен мне точно так же, — прошептала она в ответ. — Мне было плохо. Не из-за несчастного случая, не потому, что я больше не могу танцевать, а потому, что я решила, что потеряла тебя. Ты — мой мир, моя жизнь.

Зик засмеялся:

— Значит, мы оба старались порвать друг с другом, потому что любили?

Мелоди робко улыбнулась.

— Наверное, мы не самые умные детки на свете, — призналась она.

Радость растекалась по ее телу, как теплый мед. Она могла доверять Зику. Долгие недели ее мучил страх, что Зик найдет себе другую женщину. Но он не таков, как ее отец или дед. Он — необыкновенный, и он принадлежит ей. Ее муж, ее любовь, ее жизнь.

Они долго держали друг друга в объятиях, пока их эмоции не стали более контролируемы. После долгого-долгого поцелуя Мелоди опустила голову ему на грудь.

— Я снимала номер в отеле на несколько дней, — сказала она чуть слышно. — Мы могли бы провести это время в постели. Заказывать еду сюда.

Она чувствовала, что Зик улыбается. Улыбка слышалась в его голосе, когда он ответил:

— Конечно. Нам требуется время, чтобы наверстать упущенное, и лучшего места для этого я не могу придумать. Много сна, много движений — самых полезных, — хорошее питание. Что еще нужно? Никто не знает, что мы здесь. Телефон не будет звонить, а мобильник я отключил. Никто не будет стучать к нам в дверь, кроме официанта.

— Ох!

Рай на земле. Мелоди закрыла глаза. Она чувствовала, что постепенно засыпает. Дыхание Зика стало спокойным и ровным, и молодая женщина поняла, что он уснул. Но одной рукой муж продолжал обнимать ее за талию. Ему важно было знать, что она рядом.

Мелоди вспомнила о снежном семействе во дворе. Прошедшая ночь была волшебной, но теперь надо смотреть вперед. Они переворачивали страницу, открывали новую главу, в которой дети — дети ее и Зика — узнают такую любовь, которой ни она, ни ее муж не знали в детстве.

Зик слегка шевельнулся, притянул жену ближе к себе и во сне прошептал ее имя.

Сон потихоньку подступал к Мелоди, и, засыпая, она подумала о Мейбл. Надо обязательно навестить старую леди и на сей раз взять Зика с собой. Мелоди чувствовала, что они подружатся, что одиночество, которое она уловила во взгляде женщины, можно уменьшить. Дети любят бабушек. Мелоди представляла себе Мейбл в их школе играющей с детьми, утешающей их — точно так же, как они будут утешать ее.

И она заснула. Супруги спали в объятиях друг друга, и их сердца бились в унисон, души слились воедино. Их связывали самые крепкие узы — узы любви.

Они прошли через страшные испытания. Но теперь они дома.