Эллисон Тейлор - И любовь, и бриллианты

— Если ваша мать наметила этот путь, ее путешествие затянется надолго.

Дэвид сел на кровать рядом с Чарли и заглянул через ее плечо.

— Ниагарский водопад… Она упоминала о нем в письме. Судя по всему, это один из главных этапов ее путешествия.

— Или же ловкий ход, чтобы пустить нас по ложному следу… Ваша мать знала, что вы обязательно что-то предпримете, и решила смешать карты.

— У моей матери не такой изощренный ум, как вам кажется, мисс Файл.

— Чарли, — неожиданно для самой себя поправила она его.

— Что вы сказали?

Она повернулась лицом к нему и снова растерялась от его невозможной мужественности. Его личные качества оставляли желать лучшего, но внешние данные от этого не становились хуже.

— Мне кажется, будет лучше, если мы станем обращаться друг к другу по имени: впереди нас ожидает неделя совместного общения, — объяснила она, стараясь не выдать своего волнения. — Если, конечно, титул «доктор» не является главным документом в определении вашей личности, — не сумев сдержаться, съязвила она.

Он прищурил глаза, посмотрел на нее и улыбнулся.

— Вы видите во мне лишенного жизнерадостности брюзгу-ученого, не так ли?

Вопрос Дэвида и особенно его улыбка застали ее врасплох. К тому же они сидели рядышком на кровати и еще секунду назад это положение ее не смущало…

— Нет, совсем нет, — нагло соврала она.

Дэвид улыбнулся еще шире, и эта улыбка еще больше усилила недомогание Чарли.

— Если честно… — начала она.

— Помилуйте, это не столь важно, — прервал он ее.

Она аккуратно сложила книги на ночном столике и направилась к двери.

— Чарли?

Она обернулась. Это обращение по имени вызвало в ней странное ощущение волнения, даже если было сказано случайно.

— Да…

Он подошел к ней, и она решительно вздернула лицо, чтобы доказать ему, что чувствует себя перед ним очень уверенно. Но Дэвид словно не заметил ее демарша. Он так посмотрел на нее, что она едва не потеряла равновесие.

— Чем займемся сейчас? — спросил он.

Непроизвольно Чарли сделала шаг назад.

— Я… я хотела бы съездить в гараж «Микаэлсон», уточнить дату покупки машины и попытаться узнать у служащих что-нибудь о маршруте вашей матери, если, конечно, она затронула с ними эту тему.

Он одобрительно кивнул головой и посмотрел на часы.

— Хорошо. Сейчас почти пять. Надо позвонить туда и узнать, до которого часа они работают. Если допоздна, тогда мы навестим их после ужина. Сегодня я не смог пообедать, а у меня отвратительная особенность становиться невыносимым, если я не поем три раза в день.

От этих слов у Чарли словно ослабла пружина внутреннего напряжения, и она успокоилась. Поскольку она не знала, что Дэвид Вудроу начал изменять своим рутинным, скучным привычкам, она не сумела прочитать в его глазах затаившуюся для нее опасность…

Она сняла трубку и набрала номер гаража «Микаэлсон».

— Можете спокойно ужинать, — сказала она, положив трубку. — Они работают до десяти.

— А вы? Как проведете это время?

— Заеду в офис и отпечатаю парочку скучных писем.

«И оставлю записку Тони Айронсу», — подумала она. У нее не было никакого желания докладывать патрону, что она взялась за живое дело. Он не заставит себя долго ждать, моргнуть не успеешь, как заменит ее одним из своих хитроумных сыщиков. Хренушки! Она придумает что-нибудь насчет заболевшей подружки или что-то в этом роде.

Дэвид открыл дверь и тоном, не терпящим возражений, сказал:

— Так, едем в ваш офис, а затем ужинать… Где-нибудь поблизости от гаража «Микаэлсон».

Наступила короткая пауза.

— У вас совсем неглупая идея. Я сама начинаю чувствовать, как во мне просыпается червячок раздражительности, — непринужденно сказала она.

Чарли решила не заезжать в агентство, а позвонить туда попозже и предупредить о своем предстоящем отсутствии в течение одной-двух недель.

Они стали думать, в каком из ресторанов лучше поужинать. Дэвид предложил достаточно престижный, с приятной атмосферой ресторан, который, ко всему прочему, имел одно немаловажное преимущество — был совершенно тихий.

— Расскажите мне о вашей матери, — попросила Чарли в ожидании салата из крабов. — Чем еще, кроме депрессии, вы можете объяснить столь неожиданное для нее решение?

— Откровенно говоря, не знаю… Это настолько уравновешенный человек! Как профессионал, она была уважаема студентами… несмотря на свою строгость. Она была требовательная, но справедливая. Очень их любила… вероятнее всего, любила. Поэтому всего две недели, как она ушла…

— Возможно, за этим и скрывается причина ее желания попутешествовать? Для многих этот период становится не самым легким в жизни. Бездействие буквально убивает их.

Она вспомнила своего отца, который, выйдя на пенсию, первое время смертельно изнывал от безделья… Раньше он не мог выкроить и часа для рыбалки или охоты: работа заменяла в жизни все. И ее усилия поднять ему настроение заканчивались неудачей.

— Я не сомневаюсь в том, что она испытывала необходимость в переменах… Но изменение образа жизни, связанное с прекращением активной деятельности, — пропасть, которую не всем удается преодолеть.

— И все-таки я не понимаю, для чего ей понадобилось таким вот образом уходить из дома.

— А почему бы и нет! Путешествовать — это чудесно! Я сама дважды проделала такой эксперимент, проехав через все Соединенные Штаты. Первый раз в компании друзей, как раз накануне поступления в университет, а второй — одна, спустя несколько месяцев, когда почувствовала необходимость уединиться. Кстати, я путешествовала, как и ваша мать, в домике на колесах. Взяла напрокат и покатила на Запад. Это незабываемо… Я часами ходила пешком, взбиралась на горы, спускалась в каноэ по быстрым горным речкам Колорадо, умирала от восторга, наблюдая за восхитительными закатами солнца в Скалистых Горах.

На секунду она замолчала.

— Мне кажется, я начинаю завидовать вашей матери…

— Неужели? Но я совершенно не представляю ее в каноэ на горных речках… штурмующую скалу, уцепившись за канат…

Чарли улыбнулась. В этот момент подошла официантка, и они прервали разговор.

— А вам часто приходилось путешествовать? — спросила она, оценив первый кусочек зайчатины.

— Не очень… В основном это было связано с участием в научных конференциях. Прошлой осенью я неделю провел в Лондоне, а два года назад побывал в Лос-Анджелесе.

— А во время отпуска?

— В этот период я предпочитаю спокойствие и тишину, и еще — поработать в собственное удовольствие. Я не любитель восхождений в горы, прогулок в лесу, а тем более быстрых горных речек. Кстати, последний раз, когда бродил по лесу, я наткнулся на лежбище змей…