Памела Кент - Влюбленные недруги

И при этой тираде — никакого беспокойства по поводу собственного дерзкого тона и вида! По этой причине Каприс поспешно ретировалась, сознавая, что первый раунд боя был, скорее всего, совершенно необъяснимо как отдан врагу. Можно было только предполагать, что это произошло в силу ее неподготовленности к встрече с человеком, подобным Ричарду Уинтертону, который просто перехватил у нее инициативу.

Чуть позже, когда наверху в галерее она встретила миссис Бил, то пришла к выводу, что добрая женщина уже полностью осведомлена о сложившейся ситуации, поскольку все время, пока в библиотеке происходил «обмен любезностями», служанка откровенно подслушивала, прижавшись ухом к двери на другом конце коридора.

— Это нехорошо, мисс, — укоризненно покачала она головой, едва увидев Каприс. — Вы не избавитесь от него так легко, как, очевидно, надеялись. Сам мистер Воган так и не смог избавиться от него… но он исключил его из своего завещания. Хотя одно время я верила, что когда-нибудь мистер Уинтертон должен был бы получить весьма крупное наследство.

— Правда? — Каприс обессиленно опустилась в кресло, стоявшее тут же на галерее. — Я… я просто не понимаю, что делать, миссис Бил, — растерянно призналась она. Но тут же добавила с неожиданной решительностью: — Все равно, естественно, я не допущу, чтобы такое положение дел сохранялось. Завтра же мистер Уинтертон упакует свои вещи.

— Упакует, мисс? — Но миссис Бил так и не сумела придать своим словам и выражению усохшего морщинистого лица достаточной убежденности.

— Конечно. А если он этого не сделает, я попрошу своего поверенного приехать сюда и приказать ему убираться…

Внезапно снизу донесся голос джентльмена, которого могло ждать столь грозное распоряжение, и миссис Бил ринулась на этот голос так, будто в ее ушах прозвучал абсолютно непреодолимый призыв к действию.

— Миссис Бил! Что с моим чаем? И если вы позволите моему огню угаснуть, то знайте, что вам придется разжигать его снова!

Жена смотрителя, не сказав Каприс ни слова, устремилась вниз по лестнице.

Каприс прошла в ванную, примыкавшую к ее комнате, и механически начала мыть руки. Ей были уже приготовлены чистое полотенце и кусок лавандового мыла.

Она вдыхала аромат лаванды и ощущала, как, впервые в жизни, ее тонкие и красивые пальцы с симпатичным перламутровым лаком на превосходно обработанных ногтях дрожали от гнева. Если уж на то пошло, все ее тело дрожало от гнева… В то же время она чувствовала себя так, будто кто-то неожиданно поставил ей подножку, и она до сих пор не сумела восстановить равновесие.

Из всех невыносимых, невероятных, невоспитанных, несимпатичных людей, каких она когда-либо встречала за всю свою двадцатичетырехлетнюю жизнь, Ричард Уинтертон, с его особенно неприятным типом лица и наглым голосом, был самым невыносимым, невероятным, невоспитанным и несимпатичным. Он и впрямь оказался настолько новым и неожиданным для нее явлением, что девушка была на какое-то время совершенно сбита с толку. И теперь ей придется хорошенько обдумать проблему, которую он представлял собою, прежде чем она увидит этого наглеца снова.

Каприс твердо решила, что чай ей должны прислать в комнату, и отложила на следующий день попытки осмотреть остальную часть дома. Если говорить по правде, то ее почти страшила мысль, что она может опять столкнуться с Ричардом Уинтертоном, если рискнет еще раз спуститься по лестнице. И потом, после длительного, утомительного путешествия и неожиданной стычки она чувствовала, что едва держится на ногах и что у нее просто нет сил, чтобы встретиться с Ричардом Уинтертоном еще раз нынче же вечером.

Вот утром, когда она будет чувствовать себя и отдохнувшей, и уверенной в своих силах, она быстро с ним разберется — быстро, коротко и ясно. Каприс торжественно поклялась себе, что завтра к этому же самому часу его коробки и чемоданы будут упакованы, а собаки навсегда выдворены из библиотеки.

Ей не хотелось тревожить миссис Бил — та и так была уже встревожена больше некуда, поэтому девушка сказала, чтобы миссис Бил не беспокоилась об обеде для нее, потому что она ляжет спать рано. Судя по всему, миссис Бил испытала огромное облегчение и вернулась на кухню, чтобы приступить к приготовлению утки для мистера Уинтертона, не испытывая угрызений совести по поводу того, что действует, скорее всего, вопреки пожеланиям своей новой хозяйки, да еще и в такой ответственный для мисс Воган момент.

Когда после осмотра дальних земель поместья вернулся мистер Бил, жена доложила ему, что прибыла молодая леди и, кажется, она довольно приятная молодая женщина… но пока она так ничего и не смогла поделать с мистером Уинтертоном. Лично она вообще очень сомневается, будет ли что-нибудь когда-нибудь кем-нибудь сделано с мистером Уинтертоном… и это лишний раз доказывает, что она совсем неплохо разбирается в характерах. Конечно, хотя молодая и целеустремленная новая хозяйка, вероятно, женщина очень решительная, с мистером Уинтертоном ей точно не совладать…

Мистер Бил, больше занятый мыслями о местной команде игроков в дартс, членом которой он состоял и которая сегодня вечером должна была собраться в деревенской гостинице, к сообщению жены остался совершенно равнодушен. Пока у него есть угол в теплой кухне и никто не ссорится с ним, если дело не касается исполнения им его обязанностей в той отнюдь не неприятной, хотя и одичавшей, местности, в каковую землям Феррингфилд-Мэнор позволили превратиться, ему было все равно, кто возьмет верх в самом поместье.

Лично он предпочел бы конечно же мужчину, потому что не доверял ни одной женщине. Но и это тем не менее не жизненно важный случай. И если новая хозяйка, мисс Воган, молода и привлекательна, то, вероятно, в один прекрасный день она выйдет замуж. Так стоит ли волноваться по поводу ее нынешней позиции?

В любом случае, если бы он держал пари, то знал бы точно, на какую сторону ставить деньги… и эта сторона не была бы стороной мисс Воган.

Той ночью Каприс спала хорошо и совершенно безмятежно, что даже удивило ее, когда она проснулась утром и обнаружила, что на дворе уже стоит прекрасный сверкающий день.

Обычно в незнакомой постели она спала плохо… и, по ее глубокому убеждению, в эту ночь она должна была бы спать ужасно. Тем не менее девушка уснула, едва только ее голова коснулась подушки.

За несколько минут до того, как отправиться в свою спальню и упасть в объятия Морфея, Каприс немного побродила по коридору и по галерее, которая огибала весь холл, и ее обоняние было оскорблено ароматом довольно крепких сигар, который доплыл до нее снизу.

Она облокотилась на перила и посмотрела вниз. Ричард Уинтертон, переодевшийся к обеду, стоял в самом центре холла и задумчиво курил свою сигару. А еще она увидела, как он вынимает ее изо рта и рассматривает тлеющий кончик, как показалось девушке, с видом человека, для которого достоинства жилища являются гораздо меньшей проблемой, чем достоинства сигары.