Дженни Лукас - Приглашение на бал

— Ты не сделал мне больно.

Алессандро посмотрел на нее с недоверием.

— Ну разве что совсем немного, — уступила она.

Он поцеловал ее в губы, затем неожиданно перевернулся вместе с ней, так что она оказалась сверху.

— Теперь твоя очередь, — сказал он, озорно улыбаясь.

Лилли уставилась на него. Он хочет, чтобы теперь она была сверху? Она неопытна и обязательно выставит себя полной дурой.

— Я не смогу. Я не знаю как… — пробормотала она.

— У тебя все получится. Я тебя научу.

Он сдержал свое слово, и Лилли впервые в жизни стала смелой, раскованной женщиной, какой всегда мечтала быть.

Алессандро никогда не думал, что секс может быть таким. Лилли оказалась удивительным сочетанием невинности и страсти.

Он никогда прежде не был таким ненасытным. Всю оставшуюся жизнь он будет помнить о том, что стал первым любовником этой женщины, открыл ей секреты ее собственного тела, подарил ей удовольствие и научил ее доставлять его партнеру.

После длительного марафона страсти они принимали душ в огромной ванной комнате. Видя, как струи воды стекают по ее полной груди с розовыми сосками, Алессандро возбудился снова. Заметив это, Лилли дерзко улыбнулась ему, и он прижал ее к мраморной стене и овладел ею.

Весь остаток выходных они занимались любовью в саду, в библиотеке, в кабинете, в гостиной и в спальне, время от время делая перерывы на еду и сон.

Среди ночи с воскресенья на понедельник Алессандро проснулся и, глядя на спящую рядом с ним Лилли, попытался сосчитать, сколько раз они были близки за последние тридцать часов. Десять? Он покачал головой. Больше, где-то около двадцати. Всякий раз, когда он овладевал Лилли, он, вместо того чтобы ею насытиться, хотел ее еще сильнее.

Но их чудесный уик-энд закончился.

Алессандро нежно поцеловал Лилли в лоб. Она прижалась к нему, вздохнула и пробормотала во сне его имя.

Его вдруг охватило чувство вины, которое прежде было ему неведомо. Девственницы влюбляются. Он прекрасно это знал. Они не отделяют любовь от сексуального желания. Такая добрая, искренняя и умная девушка, как Лилли, заслуживает мужчину, который сможет дать ей будущее. Мужчину, который полюбит ее по-настоящему.

В отличие от женщин, с которыми он привык иметь дело, Лилли Смит не расчетливая кокетка, которая использует свое тело для достижения корыстных целей. Сможет ли он когда-нибудь снова удовлетвориться близостью с черствой женщиной вроде Оливии Бьянки? Сравнятся ли те жалкие крохи, которые он от нее получит, с душевным теплом и радостью, которую подарила ему Лилли?

Обнаружив, что хочет ее снова, Алессандро рассердился на себя и, осторожно выбравшись из постели, вышел, обнаженный, на балкон. Глядя на холмы и виноградники, окутанные серебристым лунным светом, он прислушался к голосу разума.

За тридцать пять лет своей жизни он многое познал, Лилли же молода и неопытна. Она только начинает жить. Неужели он собирается подобно вампиру питаться ее энергией, пока не опустошит ее?

— Алессандро? — донесся до него ее сонный голос.

Тихо выругавшись, он вернулся в спальню. Лилли сидела в постели, прижав к груди простыню.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Ничего.

Она сглотнула и закусила нижнюю губу.

— Ты жалеешь о том, что между нами было? Ты думаешь об Оливии?

— Нет. — Покачав головой, он сказал первое, что ему пришло на ум: — Я думаю о сделке с мексиканцами. О том, что наши дизайнеры смогут предложить для модернизации продукции «Джоерии», когда мы вступим во владение компанией и закроем студию в Мехико.

Поразившись собственной глупости, Алессандро замолчал. Он так хотел оградить Лилли от боли, что случайно сказал ей то, чего ему не следовало говорить никому, кроме членов совета директоров «Каэтани ворлдвайд». Если эти сведения получат огласку, все пропало. Он заверил Мигеля Родригеса, владельца «Джоерии», в том, что не станет увольнять мексиканских сотрудников и что дизайнерская студия в Мехико будет существовать обособленно от офисов «Каэтани ворлдвайд» в Сан-Франциско, Шанхае и Риме. Если Родригес узнает, что Алессандро собирается изменить дизайн продукции и перенести студию из Мехико в Сан-Франциско, он откажется от сделки и продаст свою компанию кому-нибудь из его конкурентов.

Похоже, Лилли не осознавала важности информации, которой он с ней поделился. Она улыбнулась и, прижав к груди подушку, грустно покачала головой:

— Ты постоянно работаешь. Именно поэтому ты достиг таких успехов. Будь я хоть немного похожа на тебя, я не была бы такой неудачницей.

Он нахмурился:

— Неудачницей? Кто тебе это сказал?

Лилли грустно улыбнулась:

— Нет необходимости это говорить. Я приехала в Сан-Франциско, чтобы открыть собственный ювелирный бизнес, но струсила. — Она опустила глаза:

— Я не такая смелая, как ты.

Алессандро сел рядом с ней.

— Существуют разные виды смелости, cara. — Он приподнял ее подбородок и встретился с ней взглядом. — Ты очень искренняя. Ты доверяешь людям, в то время как я не могу им доверять. Твои украшения красивы и уникальны. Как ты, — хрипло произнес он, затем решительно кивнул. — Ты обязательно откроешь собственное дело, когда настанет подходящее время. Я в этом уверен.

Ее большие карие глаза смотрели на него с надеждой.

— Правда?

— Да. — Он опустил руку. — У меня было много неудачных попыток начать свой бизнес, прежде чем я сколотил свой первый капитал. Я продавал пластиковые браслеты.

Лилли изумленно рассмеялась:

— Ты продавал пластиковые браслеты? Я тебе не верю.

— Это правда, — улыбнулся он. — Мода на них тогда распространилась по всей Америке. Так я заработал свой первый миллион. Я был решительно настроен преуспеть. Я много раз терпел неудачи, но все равно не сдавался. — Он погладил ее по волосам: — Ты такая же. Просто ты пока об этом не знаешь.

— Ты так думаешь? — удивилась Лилли.

Он кивнул:

— Если это для тебя по-настоящему важно, ты сделаешь так, чтобы у тебя все получилось, чего бы тебе это ни стоило.

— Почему ты так хотел преуспеть?

— После смерти моего отца мне пришлось выплачивать его долги. Я вылетел из Стэнфорда и работал по двадцать часов в день. — Он отвернулся: — Я дал себе слово, что больше никогда не буду чувствовать себя беспомощным.

— Беспомощным? Но ты же принц!

— Принц без королевства, — усмехнулся он. — Титул я унаследовал от военачальника, жившего в пятнадцатом веке. Мужчины в моей семье всегда были слабыми и порочными.

— Но не ты, — искренне произнесла она, глядя на него своими ясными глазами. — Ты глава «Каэтани ворлдвайд». Ты создал на пустом месте огромную компанию. Все тобой восхищаются.

Алессандро вдруг почувствовал себя неловко.