Оливия Гейтс - Сладкое утешение

— Преступления ее матери и твоего опекуна, да? Теперь я начинаю понимать. — Амджад пристально посмотрел в глаза Рашида. — Итак, каков твой план на самом деле?

Неужели Амджад все еще подозревает его? Даже теперь, когда плана у него нет?

— Я планирую посвятить свою жизнь служению Лейле, заботе о ней и ее благосостоянии.

— Но не любви к ней? Эта часть важна женщинам больше всего.

— Ты влюблен, Амджад. Посмотри и скажи, видишь ли ты симптомы этого чувства у меня?

Амджад расхохотался:

— Еще бы. Но ты против произнесения нужных слов?

— Они не могут описать того, что я чувствую к ней.

Амджад кивнул:

— Знаю. И ты будешь придумывать все новые и новые слова, чтобы выразить то, что чувствуешь. Но только эти простые слова, наполненные правдивыми эмоциями, смогут выразить то, что ты чувствуешь к своей возлюбленной. Поэтому прими мой совет: не затягивай с их произнесением. Или когда ты в конце концов решишься, в них могут уже не поверить.

Рашид пораженно воскликнул:

— Так ты даешь мне романтический совет?!

— Это все ради кузины, которая была единственным источником радости в этом мрачном склепе, называемом дворцом, в течение долгих двадцати лет. Давай, можешь уже падать передо мной ниц.

Взглянув на Амджада так, словно ожидает от него подобного благолепия, Рашид сказал:

— Я попросил тебя собрать совет клана Аль-Шалаан для принятия решения по поводу моей просьбы отдать мне Лейлу.

— Похоже, ты застрял в мифах и легендах пустынных королевств. Совет, говоришь?

— Но это ведь традиция вашего клана.

— Традиция — ерундиция. Я — король Зохаида, приятель. Я играю в шахматы с членами совета. Они готовы прыгать через скакалку, если я попрошу их об этом.

— Значит, решение принимаешь ты. Черт. Говори, что я должен делать.

Амджад покрутил пальцем у виска Рашида:

— У тебя осталась хоть капля чувства юмора?

— Неудивительно, что твоя бывшая жена пыталась от тебя избавиться.

— И тогда мне особо нечем было похвастаться. Представь себе, что она сделала бы теперь.

— Наверное, застрелила бы тебя.

— Ты этого тоже хочешь?

— Я уничтожу любого, кто станет на пути между мной и Лейлой.

— Ты добавишь меня в список врагов? Поставишь в очередь после Хайдара и Джалала?

— Встанешь между нами — получишь место во главе списка.

Амджад приблизился к нему вплотную:

— Думаешь, сможешь меня одолеть?

— Я не думаю. Я уверен. И когда я закончу, от тебя мало чего останется. Ты сам знаешь.

Амджад грубо расхохотался:

— И он выигрывает призовую куклу!

— Клянусь, Амджад. Если ты не прекратишь паясничать, некому будет говорить «Да здравствует король!».

— Послушай, Рашид. При первых признаках того, что ты пытаешься подлизаться ко мне, я бы выкинул тебя отсюда. Но ты пригрозил мне расправой, и, кажется, я очарован. Расслабься. Ты прошел испытание. Давай сделаем вид, что мое мнение все же имеет значение.

Рашид заметно напрягся:

— Ты же сам сказал, что твое слово здесь — закон?

— Это так. Но вскоре ты станешь королем беспокойного, но бесспорно необходимого нам в союзниках Азмахара. И станешь моим постоянным партнером на политическом ложе. И я хочу видеть в тебе союзника.

Этого Рашид никак не ожидал. Амджад высказал свою уверенность в том, что королем станет он. Что за игру он затеял?

— Странно, что ты даже рассматриваешь мою кандидатуру, учитывая то, что два других кандидата — твои братья.

— Хайдар и Джалал могут стать достойными королями. Но их сердца для этого не предназначены. В отличие от твоего. Поэтому большинство голосов достанутся тебе.

— Но без твоей поддержки я не значу ничего. А у них она есть.

— Потому что они — мои братья? Думаешь, я настолько сентиментален? Ты, случайно, не забыл, что мы — сводные братья? В их жилах течет кровь Сондосс, что делает из них наполовину демонов и приближает их к твоему статусу.

— Ты когда-нибудь перестаешь кривляться?

В невероятно зеленых глазах короля засветилась бесконечная мудрость и терпимость, заставив Рашида наконец осознать, что этот человек понимает и видит самую суть.

— Я всегда серьезен. Просто я говорю то, что другие боятся или стесняются озвучить. Прокрути в голове наш разговор, и ты поймешь, что все мои слова — чистая правда. От начала до конца.

Некоторое время они шли в полном молчании по бесконечным мраморным коридорам дворца, оглашая эхом шагов его мрачное величие. Когда они приблизились к массивным двойным дверям высотой двадцать футов, ведущим в тронный зал, Амджад заговорил вновь:

— Лейла — твое слабое место. Это выводит тебя из равновесия, лишает привычки все контролировать и измерять логикой. Делает тебя в конечном итоге человеком. Но это не лишает тебя мужественности. Я понял, что мужчина не может считать себя таковым, пока не окажется во власти любимой женщины.

Как бы невероятно это ни было, Амджад оказался настоящим романтиком.

— Ты испытал это с Маарам?

— Я отдал себя ей без остатка. Но отдал бы гораздо больше, если бы она мне позволила. И ты сделаешь это для Лейлы, я прав?

— Несомненно.

Полностью удовлетворенный ответом, Амджад похлопал Рашида по спине:

— Значит, нет необходимости в прохождении испытаний, Геракл. У вас вся жизнь впереди, чтобы пройти их. — Внезапно он вздрогнул. — Одно участие в ее родах научит тебя тому, что значит настоящий страх. — Они остановились в центре огромного зала под высоченным куполом, перед лицом мужских представителей клана Лейлы, построенных ровными рядами, словно римский сенат. И Амджад шутливо толкнул Рашида в бок. — Ты счастливчик, сукин сын!

Амджад был просто невероятен в роли короля! Рашид всерьез задумался над тем, что ему стоит взять у него пару уроков мастерства.

Когда они наконец вышли в коридор, все мысли покинули его.

К ним приближалась Лейла. Свободное традиционное платье мягко обволакивало ее женские округлости, а его нежный кремовый оттенок невероятно выгодно подчеркивал цвет ее кожи, глаз и блеск волос.

Рядом с ней шла высокая женщина. Маарам. Супруга Амджада и королева Зохаида.

И в этот самый момент Рашид почувствовал прилив невероятной гордости и наслаждения оттого, что Лейла с ее неземной красотой принадлежит ему. И леденящий душу страх оттого, что это чудо может исчезнуть из его жизни.

Борясь с желанием броситься ей навстречу, Рашид стоял и ждал их приближения, пытаясь побороть нарастающую тревогу. Слишком гладко все проходит.

Маарам растаяла в объятиях Амджада, и Лейла, несмотря на строгие традиции и злые языки дворца, сделала то же самое.

— Ну что? Эти ископаемые согласились достать меня с полки, или мне стоит пойти к ним самой и показать, на что способно их залежавшееся в кладовке сокровище, если встать на его пути?