Мелани Милберн - Отдать все, кроме сердца

После секундного колебания Натали расписалась.

— Что это? — спросила она, глядя на переноску со смесью восторга и ужаса.

— Это щенок, — сказал курьер, вручая ей переноску. — Надеюсь, вам понравится.

Натали закрыла за ним дверь. Переноска качалась: маленькое существо внутри ерзало и радостно тявкало.

— Богом клянусь, я тебя убью, Анжело Белландини! — пригрозила Натали, ставя переноску на пол.

Через дырки для воздуха она разглядела пару блестящих темных глаз, и ее сердце немедленно растаяло. Она торопливо расстегнула замок.

— Ах ты, милашка! — воскликнула она, когда навстречу вылетел пушистый черный комок, восторженно тявкая и размахивая маленьким загнутым хвостом.

Натали подхватила щенка на руки, и он немедленно принялся лизать ее в лицо с трогательным энтузиазмом.

— Перестань! — сказала она, хихикая от ощущения шершавого язычка на щеках. — Хватит, хватит, маленькое чудовище. Что я буду с тобой делать?

Щенок тихонько гавкнул и вопросительно посмотрел на нее, склонив голову набок. В круглых глазах светились любовь и обожание.

Инстинкт заботы о слабом и маленьком накатил на Натали с такой силой, что едва не сбил ее с ног. Она прижала малыша к груди и немедленно, безнадежно в него влюбилась.

Анжело проверил разницу во времени, прежде чем звонить. День у него был отвратительный. Совещания пошли не так, как ему хотелось. Ему трудно было сосредоточиться на деле. Он мог думать только о том, как скучает по Натали.

Никогда раньше бизнес не казался таким скучным. Анжело не знал, как так получилось, но за прошедшую неделю ведение бизнеса перестало быть таким уж важным по сравнению с тем, чтобы делать Натали счастливой. Он хотел увидеть ее улыбку. Хотел услышать ее смех. Хотел смотреть, как она наслаждается жизнью. До сих пор она явно не получала от жизни удовольствия, и это Анжело хотел изменить. Но Натали так стремилась себя наказывать… Он до сих пор не отказался от мысли поговорить с ее родителями. Как она может по-настоящему освободиться от вины, если они не признают свою ответственность за трагическую смерть сына?

Анжело набрал ее номер, но после нескольких гудков включилась голосовая почта. Он нахмурился, откладывая телефон; разочарование наполнило его тяжестью. Весь день он ждал этого момента, а теперь она не брала трубку!

Он дочитал до середины невероятно скучный отчет по одной из инвестиций отца, когда телефон начал подпрыгивать на столе. Анжело улыбнулся, увидев имя Натали на экране.

— Как малышка? — спросил он.

— Написала на ковер в гостиной, — сказала Натали, — и в спальне тоже, и на совершенно бесценный ковер в коридоре. Могла сделать кое-что похуже с ковром в кабинете, но я вовремя ее перехватила.

— Боже, — сказал он. — Но со временем она научится.

— Она сгрызла пару дизайнерских туфель и мои солнечные очки, — пожаловалась Натали. — О, и норы в саду! Она пересаживает мои пионы!

Анжело откинулся на спинку кожаного кресла:

— Похоже, у тебя был богатый день.

— Она непослушная и все время хитрит, — тараторила Натали. — Конкретно в эту минуту она жует провода моего компьютера. Эй, прекрати, Молли! Плохая девочка. Мама на тебя сердита. И не смотри на меня так! — Натали звонко засмеялась; Анжело никогда не слышал у нее такого смеха. — Я правда сержусь. Очень…

Услышав ответное тявканье, Анжело улыбнулся:

— Ты назвала ее Молли?

— Конечно, — сухо сказала она. — Почему-то Фидо или Ровер ей не шли.

— Ну конечно, — ответил Анжело. — У нее родословная длиной с руку. И отец, и мать выигрывали премии.

Повисла короткая пауза.

— Почему щенок? — спросила она.

— Я часто уезжаю, — ответил Анжело. — Подумал, тебе пригодится веселая компания.

— У меня своя карьера, — возразила Натали. — Мне нужно управлять фирмой. У меня нет времени дрессировать щенка. Раньше у меня никогда не было собаки. Я не знаю, что делать. А если с ней что-нибудь случится?

— Ничего с ней не случится, — ответил он. — Пока ты о ней заботишься.

— А что мне делать с работой? Я не могу оставлять ее одну целый день.

— Так бери ее с собой. Это твоя студия, ты там главная. Можешь делать все, что хочешь.

Снова пауза.

— Когда ты вернешься? — спросила она.

— Не знаю точно. Все складывается не так, как мне хочется.

— Как твоя помощница?

— Наверное, лежит в постели со своим женихом. Я заказал ему самолет сюда, чтобы ей не было одиноко.

— Какая забота!

— Практичность, а не забота, — устало произнес Анжело. — Они скучают друг по другу.

Теперь пауза была дольше:

— Анжело…

— Да, дорогая?

— Спасибо, что не стал покупать мне украшения.

— Ты единственная женщина, которая может такое сказать. Я думал, что бриллианты — лучшие друзья девушек.

— Но не мои.

— Когда-нибудь тебе придется позволить мне что-нибудь купить, — сказал он. — Не хочу, чтобы люди считали, будто я слишком прижимист.

— Щедрость в деньгах и подарках — не обязательно признак счастливых отношений, — печально произнесла она. — Моя мама покрыта бриллиантами с ног до головы и совершенно несчастна.

— Если она несчастна, то почему не уйдет от твоего отца?

— Потому что он богат и успешен, а ей нестерпима мысль, что она снова станет никем. Она типичная трофейная жена. Они не созданы друг для друга. Выйдя за него замуж, мама отказалась от своего имени и от личности. Она лишь тень той женщины, которой была когда-то…

Анжело начал понимать, откуда взялись упрямство и независимость Натали. Она смертельно боялась стать такой же, как ее мать, — связанной с мужчиной, который обладал властью и влиянием. Неудивительно, что она убежала от Анжело при первых же намеках на брак. Неудивительно, что она сопротивлялась изо всех сил, когда он шантажом заставил ее выйти за него замуж. Принуждая ее, он лишал и себя, и Натали возможности счастья.

— Между нами все будет не так, Тати, — тихо сказал он. — Отношения не передаются по наследству. Мы строим их сами.

— Эти отношения построил ты, а не я! Я всего лишь ветчина в сэндвиче, помнишь?

— Даже если бы Лаклан не обеспечил мне возможность вернуть тебя, я искренне верю, что нашел бы другой способ это сделать, — ответил Анжело. — Я много месяцев об этом думал.

— Почему?

— Ты знаешь почему.

Пауза повисла снова.

— Мне надо идти, — сказала она. — Молли убежала с моей ручкой. Не хочу, чтобы чернила попали на ковер. Пока.

Анжело отложил телефон и протяжно выдохнул. Его отношения с Натали шли в ритме «два шага вперед — три шага назад», и они оба постоянно раздражались. Не пора ли все изменить? Что нужно сделать, чтобы доказать ей, что он хочет счастья?

Придется ли ему отпустить Натали, чтобы она вернулась на собственных условиях?