Морин Чайлд - Любовь по соседству

Гриффин лишь пожал плечами:

— Но признайся, ты ведь действительно удивилась.

— И ты правда думал, что мне это понравится?

— Конечно, тебе нравится, и даже очень. Просто ты слишком упрямая, чтобы признать — тебе нравится, что я обо всем позаботился.

Но Николь лишь удивленно моргнула, и Гриффин мгновенно понял: ничего хорошего ему ждать не стоит.

— Просто невероятно, — выдохнула она. — Да с чего ты вообще решил, что мне это может понравиться? Я же тебе уже говорила — мне не нужна твоя помощь.

Говорила. Столько раз, что он уже устал слушать.

— Да, говорила, но это все равно глупость. Ведь тебе действительно нужна моя помощь, просто ты не хочешь ее принимать. — Теперь Гриффин и сам скрестил руки на груди, намеренно повторяя ее позу. — Дело в том, что, хочешь ты того или нет, ты ее все равно получишь.

— Последний раз твоя попытка помочь закончилась пожаром.

Гриффин вздрогнул, но позиций сдавать не собирался.

Николь перевела взгляд на Лукаса:

— А теперь выкидывайте все это отсюда.

Лукас изумленно смотрел на нее.

— Ну и кто теперь спятил? — не выдержал Гриффин. — Он не станет ломать кухню, которую только что закончил. Просто оглянись вокруг, ведь это именно то место, что ты мне описала. Плитка, цвет стен, чертов гранит, который мы искали две недели!

— Но я ничего этого не просила. Я просто рассказала тебе о своей мечте, фантазии.

— А теперь она воплотилась в жизнь.

Все пошло совсем не так, как Гриффин надеялся. Нет, он, конечно, понимал: поначалу Николь разозлится, но рассчитывал, что, оказавшись внутри своей ожившей мечты, она быстро успокоится, а потом еще и поблагодарит.

— Гриффин, ты просто не имел права все это делать, — уже значительно тише сказала она, словно ее ярость стала утихать. Но в глазах у нее при этом горели все те же злость и раздражение.

— Слушай, но ведь уже все сделано. — Он и сам не понимал, почему ему так важно сделать ей этот подарок. Но он просто не мог поступить иначе, и теперь, когда дело сделано, ему бы хотелось, чтобы она обрадовалась, а потом, каждый день приходя сюда готовить, вспоминала бы о нем.

Гриффин невольно нахмурился. И откуда у него только взялась эта мысль?

— Почему бы тебе хотя бы все толком не осмотреть?

— Э, хорошая идея, — согласился Лукас. — А я лучше пойду. Вы двое сначала во всем разберитесь, а потом сообщите, кто из вас выиграл.

Ну и ладно, с Николь он и сам как-нибудь разберется, но кто бы мог подумать, что среди Кингов есть трусы? Ну и черт с ним, Гриффин ведь уже несколько недель прекрасно справлялся с Николь в одиночку, вот и сейчас с ней справится. Он отлично ее знает. И тело, и душу.

— Давай же, просто все хорошенько осмотри. — Гриффин решил, что сейчас сами небеса на его стороне, ведь кухню ее мечты заливал золотистый свет заходящего солнца. Шкафчики светлого дуба казались золотыми, пол прямо-таки светился, а гранитовая столешница блестела ничуть не хуже настоящего зеркала. — Все в точности, как ты и описывала.

Николь судорожно сглотнула и подхватила на руки попытавшегося куда-то убежать Конора.

— Здесь все еще лучше, чем я себе представляла. Но это все равно ничего не меняет.

— Правда, холодильник мне пришлось выбирать самому, ведь ничего конкретного ты не сказала.

Гриффин открыл дверцу холодильника, чтобы Николь могла полюбоваться упаковками любимого сока Конора и бутылкой шампанского, которым он собирался отметить окончания ремонта.

Когда она все-таки стала все внимательно рассматривать, Гриффин просто не мог не отметить, что ей здесь действительно очень нравится. И вдруг поймал себя на совершенно непрошеном чувстве.

Сначала он все это затеял просто потому, что считал себя виноватым. Потом ему захотелось сделать ей приятное, в основном чтобы насладиться собственными возможностями. Но теперь все изменилось. Сейчас он хотел подарить ей эту кухню только потому, что понимал, как в действительности много она для нее значит. Николь описала свою мечту слишком уж подробно для простой фантазии, а огонь в ее глазах при том разговоре лишь подтверждал, что такая кухня значит для нее гораздо больше, чем она хочет показать.

Теперь он понял, что, подарив ей кухню, заставит ее навсегда себя запомнить. Ведь сам он точно знал, что никогда не сможет ее забыть, и ему хотелось оставить свой отпечаток в ее мире, чтобы она тоже всегда о нем помнила.

— Эта кухня действительно волшебна, — вздохнула Николь. — Но дело не в этом.

— Ну а в чем же тогда? — Он изо всех сил старался не закричать, чтобы не напугать Конора. — Я сделал для тебя что-то очень хорошее, а ты вместо благодарности буквально врезала мне по лицу.

— Ты действительно не понимаешь? Это выглядит так, словно ты расплачиваешься со мной за секс.

— Что? — Такого Гриффин точно не ожидал. Оскорбление попало точно в цель, и он уставился на нее в немом изумлении.

— Щедрый подарочек, ведь большинство мужчин ограничиваются лишь браслетами и ожерельями…

Гриффин почувствовал, как в нем просыпается чувство вины. Ведь он действительно обычно так и поступал с каждой женщиной, с которой ему довелось переспать. Причем обычно он даже не утруждался самоличным выбором подарка, а поручал это своей помощнице. Неужели все они чувствовали то же самое, что сейчас Николь?

— Но это глупо. И оскорбительно. Я не плачу за секс.

— А, понятно. Тебе ведь это и не нужно, женщины сами выстраиваются перед тобой шеренгами в надежде, что твой выбор падет именно на них.

Гриффину совершенно не нравилось, куда зашел их разговор.

— И к чему это все?

— Извини, видимо, мне нужно прыгать от радости, — огрызнулась она, усаживая надувшегося Конора себе на бедро.

Гриффин вдруг вырвал малыша из рук Николь и прижал к себе.

— Мячик поиграем? — спросил Конор, прижимаясь щекой к его плечу.

— Попозже, приятель, — пообещал Гриффин.

— Хочу играть. — Конор улыбнулся самым обворожительным образом, и внутри Гриффина что-то дрогнуло.

— Скоро поиграем, подожди немножко, — повторил Гриффин, а потом повернулся к Николь: — Ладно, давай вернемся к делу. Я спалил твою кухню, значит, я и должен был ее восстанавливать.

— Но я не могу позволить себе такую роскошь.

— Я уже за все заплатил. К чему спорить?

— К тому, что я вполне в состоянии о себе позаботиться.

— А я в этом и не сомневаюсь. Ты — самый самодостаточный человек, которого мне когда-либо приходилось встречать. И я тебя за это очень уважаю. Черт, ты умна, у тебя есть чувство юмора, ты столько всего умеешь и…

— И к тому же прихожусь тебе бухгалтером?

Гриффин глубоко вдохнул, а потом медленно выдохнул. Неужели Бриттани не могла позвонить в другое время? Он тогда так сказал просто потому, что хотел побыстрее от нее отвязаться. Черт, а ведь ей он подарил бриллиантовое ожерелье.