Мейси Ейтс - Невеста в наследство

– Такая вероятность есть всегда. Когда приедет Хассан, забота о вашей безопасности ляжет на него, но пока его нет, этим буду заниматься я.

– Спасибо, – поблагодарила она его сухо.

Она была очень рада, что он остался.

– Если хотите развеяться, я могу свозить вас в Адалию. Это настоящий оазис в двух часах езды отсюда. На протяжении веков королевская семья использовала его как пристанище. Во время войны или в случае надвигающейся угрозы они укрывались в пустыне, чтобы переждать беду.

При мысли об укрытии в пустыне, возможности вырваться за пределы дворцовых стен ей стало легче дышать – как будто кто-то разрезал жгут, перетягивающий грудь.

– Да, я очень хочу.

– Вам нужно будет найти более подходящую одежду. Хадийя поможет.

Вдруг ее стало просто распирать от возбуждения и радости – ей не придется дожидаться свадьбы взаперти. Она будет проводить время с Адхамом.

И как бы глупо это ни звучало, ей казалось, что пока она была с ним, все в ее жизни было на своих местах.

Изабелла поняла, что оазис совсем рядом, когда редкие сухие кустарники вдоль дороги стали сменяться более высокой зеленой растительностью и тянущимися к небу кипарисами.

– Вы были правы, – произнесла она мягко. Взор ее при этом был устремлен вперед, на плоские, усеченной формы камни, которые словно специально поместили поверх красного песка. – Как красиво!

– И опасно.

– Вся жизнь – опасность, разве не так, Адхам?

– Да, жизнь может быть опасна. – Костяшки его пальцев побледнели, когда он еще сильнее сжал руль внедорожника.

– Вам это известно гораздо лучше, чем большинству людей, разве не так?

– Почему вы спрашиваете?

– Потому что вы всегда говорите о своем богатом жизненном опыте. Думаю, на этот счет имеется отдельная история.

– Я был на военной службе, – отрезал он. – И там ты видишь то… делаешь то, что не всегда легко. Но я защищал свою страну и не могу ни о чем жалеть.

– Но вы жалеете. – Изабелла высунулась в окошко, чтобы посмотреть на фруктовые деревья, все чаще появляющиеся на горизонте. – В вас когда-нибудь стреляли? – На самом деле ей не хотелось слышать ответ, она боялась представить ту боль, которая, должно быть, пронзала его.

– Да. И мне самому приходилось использовать оружие против врага. – Адхам помолчал секунду, и весь смысл его слов дошел до нее, проник в душу. – Не важно, по какой причине. Но вряд ли можно гордиться убийством людей.

Она покачала головой:

– У вас, наверное, была веская причина. – Она верила в свои слова, абсолютно и безоговорочно. Она знала, что Адхам никогда не причинил бы никому вреда, не защищай он собственную жизнь или жизнь невинного человека.

– Вы знаете это наверняка?

– Адхам, вы хороший человек. Я никогда не сомневалась в этом, даже когда вы выводили меня из себя.

– Выводил вас из себя?

– Иногда. Но думаю, я раздражаю вас не меньше.

– Бывает, – согласился он быстро.

Она с удовольствием заметила, что в голосе Адхама прозвучали нотки юмора. Их было особо приятно слышать после мрачного повествования о годах военной службы.

– Неужели это дело рук человека? – поинтересовалась она, указывая на обломок горной породы, возвышающийся над песками, образуя мощный навес и защиту от полуденного солнца для деревьев и животных.

– Нет, так было предусмотрено Небесами. Даже в пустыне есть жизнь, если искать в правильном месте.

Они объехали извилистое возвышение и остановились перед внушительным источником. Он был окружен горной породой – такой окаймленный камнем водоем, утопавший в густых зарослях. Тут же, прямо посреди джунглей, возвышалась огромная палатка, едва заметная в гуще листвы.

– Какое прекрасное убежище! – воскликнула Изабелла, открыв дверцу внедорожника и ощутив зной воздуха.

Адхам вышел из машины и осмотрелся. Он прекрасно вписывался в пейзаж, как будто родился здесь, как будто был способен в одиночестве укротить эту дикую природу.

Внезапно она осознала, что рядом никого нет. Ее сопровождающим был Адхам – человек, которому великий шейх доверял больше всех.

Но он не оправдал доверия – в Париже. Он поцеловал ее, он возжелал ее, этого она не в силах была забыть.

– Палатка предназначена для членов королевской семьи и слуг – в ней достаточно места, чтобы всех комфортно разместить, – резюмировал он, предвкушая вопрос, крутившейся у нее в голове.

Он взял весьма увесистую сумку с заднего сиденья джипа и перебросил ее через плечо. Изабелла последовала за ним в палатку неуклюжими шагами – рабочие боты ей были непривычны и делали походку словно деревянной.

– Почему мы должны ходить в сапогах?

– Из-за змей, – ответил он беспечно.

Она ускорила шаг.

– Из-за змей?

– Амира, мы в пустыне.

– Я знаю. Я также знаю, что в данной местности водится несколько конкретных видов змей. Но я не думала, что мы поедем туда, где нам угрожает серьезная опасность.

– Змеи не представляют серьезной опасности, а вот встреча с ними – да. Им нравится прохлада и вода. Данное местечко весьма привлекательно для дикой флоры и фауны.

– Это место прекрасно! – Услышав шорох в кустарниках, она отпрыгнула в сторону. – В Умарахе много таких оазисов?

– Несколько. Большая часть из них находятся по самому известному торговому маршруту, но этот хранится в секрете уже несколько веков. Так что вам здесь скорее встретится змея, чем другой человек.

– Мне нравится, что даже в самой знойной пустыне есть возможность существовать. Кажется невероятным, чтобы в самом сердце этих песков произрастала жизнь, но тем не менее это так.

Он посмотрел на нее, улыбаясь. Сердце подскочило в груди, жалко, что у нее при себе не было фотокамеры.

– Я говорил – красоту видит тот, кто смотрит.

В Адхаме было нечто доброе… Изабелла знала это.

Он не подпускал к себе людей – по крайней мере, ее, – но под каменными слоями она видела тепло. Он был хорошим человеком – сильным, но сострадающим, твердым, но понимающим. Из него получился бы великолепный правитель. Какая жалость, что не он правил Умарахом. Какая жалость, что не за него она должна была выйти замуж.

Он даже и думать не хотел о том, чтобы жениться.

И все же лучше быть нежеланной женой Адхама, чем принадлежать человеку, которого не любишь. Как же так получилось? Она была полна решимости хранить верность жениху и исполнять договоренность. Интересно, подпадало ли под понятие верности сильнейшее влечение и неимоверная нежность, которые испытывала Изабелла к Адхаму?

Палатка оказалась весьма основательной. На полу лежали ковры ручной работы – словно плюш для усталых ног. Фонари свисали с траверсы довольно низко, располагаясь на безопасном расстоянии от парусины, заменявшей потолок.