Элизабет Сент-Клер - Скажи мне «да»

— Да, придется. А что это наговорила мама, будто Ник заставил вас в чем-то признаться?

Джули объяснила братьям, что произошло.

— Я хотела, — закончила она, — чтобы вы услышали эту историю от меня.

— Но, Джули, почему же вы не сказали обо всем Джеффри по телефону еще из Акапулько?

— Это была моя ошибка, и чем дальше, тем я больше виню себя. Видимо, в глубине души я чувствовала, что он не поверит мне, и подсознательно боялась этого. Не понимаю, как кто-то решился на такие расходы. Я говорила с хозяином отеля, и он сказал, что кто-то выбросил на эту затею по меньшей мере пять тысяч долларов. Я подумываю о Митче или о мистере Гувере.

— Забудьте о них, Джули, — сказал Роджер. — Митч по-прежнему без работы, да и у Гувера таких денег нет. Мы пытаемся заставить его расплатиться с нами, и сейчас его финансы не в лучшем положении.

— Тогда кто же? Это должен быть человек с деньгами, который к тому же ненавидит меня.

Джули вернулась в свой кабинет. Прошло всего несколько дней, но ей они показались годом. Сейчас она чувствовала искреннюю радость по поводу того, что ей удалось сохранить работу. А о Джеффри она действительно станет думать, когда придет время. Однако никогда еще она не чувствовала себя такой несчастной.

Джули с разрешения Роджера обратилась к юристам компании с просьбой порекомендовать кого-нибудь, кто мог бы расследовать обстоятельства ее поездки в Акапулько. Роджер посоветовал ей нанять частного детектива. Эта мысль не приходила Джули в голову, но, подумав, она нашла, что это — хорошая идея.

Мод разыскала в справочнике несколько телефонов детективных агентств, но они упорно молчали.

— Такое уж время года, босс. Большинство уезжает отдыхать на все рождественские каникулы. Позвоню-ка я им через недельку.

Пока Мод не напомнила, Джули и не пришло в голову, что близок Новый год. Ну да Бог с ним. Она была так измучена, что не хотела никаких праздников. И новогодняя вечеринка было последнее, что могло бы сейчас привлечь ее.

Через пару дней Роджер снова вызвал ее и поинтересовался, есть ли новости от Андропулоса. Новостей не было, но она и не ждала их раньше первых чисел января. Джули сказала, что надеется, что Никос не снимет заказ, потому что это сильно повредит Брэндонам и вообще будет с его стороны подло.

Хотя, конечно, слово «подлый» едва ли достаточно для Никоса Андропулоса. Ведь это последний сукин сын, мерзавец, каких свет не видывал. Что бесило Джули больше всего, так это то, как он имел наглость еще и изображать сочувствие. Он, который, не задумываясь, разрушил ее счастье. Она никак не могла выбросить его из головы. Уж слишком странное совпадение, что он явился в Акапулько именно в ту неделю, когда она была там. Однако Кларк подтвердил, что на самом деле позвонил Андропулосу утром, и тот тут же примчался, намереваясь задержаться всего на день-два. Значит, Ник вне игры. Роджер убеждал ее, что виновниками ее несчастий не могли быть ни Митч, ни Гувер — у обоих просто недостало бы денег. А больше она никого не могла вспомнить, кто желал бы ей зла. Как-то раз ей пришла на ум женщина, с которой у Джеффри раньше был роман, — может, это ее семья постаралась? Совершенно сбитая с толку, Джули решила не думать об этой истории, пока не появится профессионал, который сумеет по-настоящему расследовать это дело. Но если он запросит слишком много, значит, и от этой надежды придется отказаться.

Когда рождественские каникулы кончились и работа обрела свой привычный напряженный ритм, Джули вздохнула с облегчением. Она с головой погрузилась в служебные заботы. Работа над заказом Андропулоса спорилась — уважение, которое, как оказалось, многие питали к этому человеку, давало о себе знать. Однако Чарльз Роджерс, представитель Андропулоса в этом проекте, старался не упоминать имени своего шефа в разговорах с Джули и как мог избавлял ее от общения с ним. Однако девушка работала с увлечением и не в последнюю очередь потому, что ей хотелось доказать Андропулосу, что специалист она прекрасный. Да еще она чувствовала, что это — ее долг перед Роджером и Эммоном.

Как-то январским утром Мод сообщила, что Никос Андропулос просит мисс Уоткинс к телефону. Избежать разговора было невозможно, и Джули собрала все силы, чтобы не показать ему, как же она его ненавидит.

— Мистер Андропулос, с Новым годом! Надеюсь, вы хорошо провели праздники?

— Не слишком, мисс Уоткинс. Рождество я встретил очень печально. А потом решил отправиться кататься на лыжах, упал и повредил ногу.

— Мистер Андропулос, я с трудом могу представить себе, как это вы — и вдруг упали на землю, — не смогла удержаться от сарказма Джули.

— Да, со мною такое случилось впервые. Я задумался, отвлекся — и вот результат.

— Зачем вы звоните мне, мистер Андропулос?

— Мне нужна ваша помощь.

— Моя помощь? Вряд ли вы нуждаетесь в чьей-либо помощи. — Кипя от негодования, она с трудом сумела произнести это спокойно.

— Мне бы хотелось, чтобы вы приехали в Грецию.

— Что?! — Она не могла поверить своим ушам.

— Да, мне хотелось бы, чтобы вы приехали в Грецию. Хотя у меня и нет перелома, но нога сильно болит. Доктор рекомендовал мне соблюдать покой.

— Мистер Андропулос, в контракте не оговаривалось, что сотрудники нашей фирмы должны мчаться в Грецию по первому вашему зову.

— Дело не в контракте, Джули. Это личное. — В голосе Ника слышались странные нотки.

— Личное? Что личного может быть у нас с вами? — Джули так растерялась, что не знала, что и думать.

— Я выяснил, кто стоял за вашей поездкой в Акапулько. Вы были совершенно правы — вас, как вы выразились, подставили.

— Кто? — выдохнула Джули. — Кто меня подставил?

— Я не хотел бы говорить об этом по телефону.

— Я не верю, что вы действительно докопались до истины. В вас просто говорит нечистая совесть. Приехав в Нью-Йорк, я еще раз проверила: в списках Ассоциации медиков Рамон Милнер не числится. Имя — явная подделка. Меня не просто подставили, кто-то заплатил за это немалые деньги.

— Верно. Я нанял частного детектива, и он собрал доказательства, которые нужны нам обоим.

— Почему вы говорите «нам обоим»? К вам это не имеет никакого касательства.

— Нет, имеет. Я места себе не нахожу с самого Рождества, потому что считаю себя виновником ваших несчастий. Вот мое предложение — уж извините за прямолинейность, но я хочу, чтобы вы приехали и сделали кое-что на благо себе и мне.

— Я ничего не стану для вас делать, за исключением моих служебных обязанностей, мистер Андропулос, — сухо сказала Джули, хотя ее терзало любопытство.

— Вы перемените свое мнение, когда услышите то, что я собираюсь сказать вам.

— Продолжайте. Это становится интересным.