Эми Эндрюс - Поцелуй под звездным небом

Сэди улыбнулась:

– И будем распевать дикарские песенки?

Он поставил на костер котелок и проворчал:

– Я не пою.

Сэди выразительно хмыкнула:

– Не поешь, не летаешь, не разговариваешь. И как же ты развлекаешься, Кент Нельсон?

Кент постарался сдержаться, не думать о том, как бы они могли развлечься вместе.

– Поджариваю на огне маршмеллоу.

Завязался разговор. Сэди задала ему несколько технических вопросов о фотографиях, и они плавно перешли к поеданию макарон. Сгустившееся напряжение рассеялось, однако, когда Сэди призналась в том, что ни разу в жизни не поджаривала маршмеллоу, и присела подле Кента, чтобы пройти краткий инструктаж, обоих обуяло неясное беспокойство.

Кент улыбался, наблюдая за неуклюжими попытками Сэди приготовить маршмеллоу на углях. Невозможно поверить, что она дожила до двадцати с лишком лет, ни разу не занимаясь столь простым и чертовски приятным делом.

– Ты делаешь неправильно. – Он издал неодобрительное восклицание, когда Сэди схватила не до конца приготовленное лакомство и засунула его в рот, облизнув губы. Липкие и влажные губы.

Зрелище, опасное для рассудка.

Щеки ее раскраснелись, Сэди выглядела как тинейджер.

– Смотри, как надо. – Кент вытащил из огня свой кусочек маршмеллоу, сияющий, словно метеор в звездном небе. Он сдул пламя, соскоблил сладкую, напоминающую леденец массу с палочки и положил себе в рот.

Сэди наблюдала за ним, восхищаясь. Кто бы подумал, что его совершенные, словно у классической скульптуры, губы будут столь притягательны, выпачканные липкими сладостями? Прошлой ночью она даже не успела подумать, каков он на вкус. Теперь она не могла думать ни о чем другом.

– А они не кажутся подгоревшими? – спросила она, отворачиваясь.

Кент мотнул головой, нанизывая на палочку еще один маршмеллоу.

– Они хрустят и раскрываются во рту, горячие и вязкие.

У Сэди выступили слюнки. И она была абсолютно уверена, что не лакомство тому причиной.

Кент предложил ей успевший поджариться кусочек:

– Держи, попробуй сама.

Она покачала головой:

– А пальцы я не обожгу?

Он закатил глаза, подул на лакомство и снял его с палки.

– Ты такая городская девчонка. Открой рот.

Ей не следовало бы этого делать. Но его пальцы уже приблизились к ее губам, взгляд его тигровых глаз был прикован к ее рту, а расплавленный маршмеллоу распространял вокруг соблазнительный аромат. И она открыла рот. Большая ошибка. Лакомство хрустнуло у нее во рту, и все ощущения всколыхнул сладостный вкус. Вкус маршмеллоу и Кента Нельсона. Язычки пламени плясали на его покрытых щетиной щеках. Сэди слизала каждую липкую сладкую каплю с его теплых пальцев. Увидела, как расширились его зрачки.

Кент замер, осознав, что его пальцы у нее во рту. Туда же устремился и его взгляд. Да и как иначе, если губы ее казались такими липкими, сладкими, притягательными? Ему внезапно захотелось узнать, каковы они на вкус.

– Боже, – пробормотал он и наклонил голову, чтобы исполнить свое желание.

Сэди также потянулась к нему, его совершенные губы коснулись ее рта, вовсе не сладкие и теплые. Зато горячие и пьянящие.

Жар окутал ее, затопил чувства. От его прикосновений, казалось, летели искры. Сэди уже не заботило ни то, что они оказались в безлюдном на многие мили буше, ни то, что знали друг друга пару дней, ни притаившиеся под каждым кустом ползучие гады. Лишь его руки, запутавшиеся у нее в волосах, нежные прикосновения пальцев, жар его губ. Хриплое дыхание. Сладость поцелуя. Низкий горловой стон, родившийся у него, когда их языки встретились. И ненасытное стремление испытать большее.

Ее руки гладили его грудь, сминали футболку, притягивали ближе. Сэди приоткрыла рот. Выгнула шею. Поцелуй стал еще более жарким. Кент ощущал ее трепет, чувствовал в паху ответное стремление. Вожделение затопило сознание, отбивая барабанный ритм в голове, проникая по венам, пульсируя в возбужденном члене. Жарко, соблазнительно, он хотел еще. Хотел видеть ее обнаженной. Под собой. Выкрикивающей его имя. Всю ночь. И еще одну. И еще. Слишком много желаний. Слишком быстро. Он оторвался от ее губ, прижавшись лбом к ее голове, хрипло и надсадно дыша. Сэди что-то протестующе простонала, ощущая внезапную пустоту.

– Что?

– Это… Все вышло из-под контроля.

– Мне не шестнадцать. Я понимаю, куда все идет.

– Я не могу предложить тебе отношения, Сэди.

Она опешила. Это здесь при чем?

– Равно как и я хочу лишь секса.

– Сэди, – простонал он. Его пришедший в полную готовность член пульсировал болью.

Она облизнула губы, наслаждаясь их вкусом.

– Я вовсе не напеваю про себя свадебный марш, если тебя это беспокоит.

Кент проследил взглядом за ее языком.

– Не делай этого, – выдавил он. Ее движение немедленно вызвало отдачу в паху.

Сэди почувствовала напряжение в его голосе и улыбнулась.

– Что – этого? – невинно спросила она, облизнув губы еще раз.

– Сэди, – предупредил он.

– М-м-м, – пробормотала она, беря из пакетика кусочек маршмеллоу и втягивая его ртом. Зажмурив глаза от удовольствия, отбросила назад волосы. Приоткрыв глаза, смотрела, как ходит его адамово яблоко. Медленно протянув руку, вытащила еще один сладкий ломтик, поднесла ко рту и облизнула.

– Ты можешь присоединиться, – прошептала она и, наклонившись к Кенту, коснулась конфетой его губ.

Их взгляды встретились, он открыл рот, Сэди поднесла ему сладость.

– А я развлекаюсь так, – протянула она.

Сэди поддерживала маршмеллоу двумя пальцами, он медленно вкушал лакомство. Насытившись, задержал губами ее пальцы и слизнул с них сахарную пудру. Посадив ее себе на колени, запечатлел на ее устах еще один поцелуй. Она вцепилась пальцами в его футболку, углубляя соитие губ. В животе плескалось обжигающее желание, опаляя бедра, пульсируя между ног. Она слышала глухие удары их бившихся в унисон сердец. Аромат дыма и мужчины пленил все органы чувств, и их страсть словно оголилась, став отчаянной и первобытно дикой. Сэди хотелось сорвать одежду, обнажиться для него, словно они первые мужчина и женщина. Адам и Ева в девственном раю. Единственные люди на земле.

Кент ощутил, как прохладный воздух холодит спину, когда Сэди задрала ему футболку. Отбросив ненужную вещь в сторону, он вновь требовательно сомкнул губы на ее устах, укладывая Сэди на покрывало. Повернулся на бок, губы двинулись вниз, продолжая исследовать ее тело. Кент провел языком по ее шейке, спускаясь к ямочке ключицы. Сэди простонала и откинулась назад, груди встали торчком. Вожделение пробило пах огненной стрелой. Он ласкал языком линию декольте, ощупывая бретельки, касаясь нежной полоски кожи. Елаза ее были зажмурены, прекрасные губы призывно приоткрыты. Когда же ресницы взметнулись вверх, Кент заметил, что ее большие серые глаза заволокло страстью.