Виктория Васильева - Обретение счастья

«Одинокая нищенка… Золушка, к которой не придет фея…» — загрустила девушка.

Но мысль работала в полном соответствии с научным методом. В Туле на сберкнижке, открытой на имя Ольги после развода родителей, скопилось достаточно средств. Отец не один год платил алименты, а мать позаботилась, чтобы деньги собирались впрок. При этом семья существовала на скудную библиотекарскую зарплату матери.

Ольга предчувствовала, что грядут перемены в государстве, что деньги могут попросту исчезнуть. Поэтому представившийся неожиданный выход сразу из нескольких затруднительных положений ее очень обрадовал.

В ближайшую субботу она навестила родной город, побеседовала с постаревшей и, как всегда, несчастной матерью, обменялась несколькими репликами с осунувшимся Карлом Карлычем, а потом, никому не сказав ни слова, сняла все деньги со счета и в тот же вечер вернулась в Москву.

Так началось преображение…

Ольга доверила свои волосы лучшим парикмахерам города. Светлая шевелюра, почти не потеряв длины, приобрела изысканную пышную форму.

Она, наконец-то, сделала маникюр, купила защитные и питательные средства для ухода за руками.

Посетив салон Зайцева, Ольга выбрала элегантный деловой костюм и добротный плащ.

Модный зонтик, шляпа, сумочка, туфли, перчатки — все это теперь было в ее арсенале. И однажды утром в двери института вошла прекрасная незнакомка.

Ольга изменила даже походку, поскольку новый образ, создаваемый ею, начисто отметал представление о шустрой «ученой крысе».

Теперь она двигалась плавно и красиво, ставила ногу так, как, наверное, пытались бы делать это творения Антонио Кановы, если бы могли ожить.

Прекрасная косметика, духи «Черная магия» и ослепительная улыбка довершали впечатление.

Весь институт был повержен. Мужчины едва узнавали в этой красавице прежнюю постоянно усталую и замотанную Ольгу Бурову. Она стала леди номер один. Об этом не мог не узнать и директор.

За две недели до даты, назначенной для защиты, директор включил Ольгу Бурову в списки участников предстоящего научного симпозиума. Тезисы ее выступления были подготовлены за один день и срочно высланы в Алма-Ату, где и должна была состояться конференция.

И хотя академик Растегаев не переставал твердить о ее блестящем научном будущем и об огромной практической ценности ее исследований для фармакологии, Ольга почти наверняка знала, что удивительный интерес большого ученого к ее личности связан прежде всего с внешними изменениями в ее облике.

Стояла поздняя осень… Теплая азиатская осень, больше похожая на московское лето. Ольга бродила по просторным улицам казахстанской столицы, над которой величаво вздымались исполинские горы, прекрасно различимые из любой точки города.

Она совсем не думала о завтрашнем докладе, но каждой клеточкой своего существа вбирала невидимую энергию нового незнакомого мира. В городе все было вроде бы так же, как и повсюду в большой империи: те же автомобили, троллейбусы, здания и фонари. Но в то же время чувствовалось близкое дыхание великих евразийских перекрестков.

Девушка вернулась в гостиницу «Казахстан» к вечеру, поднялась в небольшое кафе под самой крышей небоскреба и легко поужинала. После длительной прогулки блинчики с творогом показались ей очень вкусными. Чашка некрепкого кофе с молоком довершила трапезу.

Она еще раз полюбовалась прекрасным видом, который открывался из огромных — от потолка до пола — окон последнего этажа гостиницы и спустилась в свой номер.

Телефон зазвонил почти сразу же, как она вошла.

— Ольга Васильевна? Ну, наконец-то! Где же вы пропадали? — раздался знакомый начальственный голос, пытавшийся нащупать более дружеские регистры.

— Бродила по городу, Юрий Михайлович.

— Что? Бродили по городу? Какая милая блажь накануне выступления ударила вам в голову? — недоумевал голос.

— Доклад готов, и я считаю…

— Что вы считаете? — перебил голос. — Что можно больше не готовиться?

— Пожалуй, да. Разве что тренироваться в дикции.

— Не переоценивайте себя. Паркинсон говорил, что если работа кажется простой — то она очень сложна, а если сложной — то она невыполнима. Помните?

— Кажется, да.

Мне думается, целесообразно было бы еще раз просмотреть текст доклада.

— Хорошо. Я немедленно этим займусь.

— Я полагаю, этой работой нам бы следовало заняться вместе. Сколько времени вам понадобится, чтобы приступить?

— Я спущусь к вам немедленно.

— Я жду вас. Номер 410.

Через пять минут Ольга уже была у нужной двери.

— Проходите, Ольга Васильевна.

Девушка переступила порог и огляделась. К ее удивлению, обстановка в номере была не слишком деловой.

На письменном столе, конечно, победно возвышалась гора бумаг, увенчанная очками академика, но на журнальном столике стояла ваза с фруктами, кофеварка и… бутылка армянского коньяка. Тут же плоско поблескивали разноцветной фольгой шоколадные конфеты в открытой, но непочатой коробке.

Хозяин всего этого великолепия заметил некоторое замешательство, отразившееся на лице Ольги и, словно оправдываясь, произнес:

— Знаете ли, Ольга Васильевна, в жизни так мало радостей. Мне показалось, что сухую научную беседу можно скрасить… хотя бы вкушением некоторых яств…

— Я не предполагала, что…

— Чепуха! — его манера вклиниваться и обрывать фразы собеседника явно не нравилась Буровой. — Если глотнуть по двадцать миллилитров, то эффект будет, как от стакана чая — не более. Только сосуды расширятся, и значит — кровь прильет к голове, и мысли потекут свободно. Убедил я вас?

— Пожалуй.

— Прошу садиться, приглашение прозвучало, возможно, чересчур официально.

Ольга опустилась в большое казенное кресло, в котором, понятно, до нее отдыхало множество обитателей номера и их гостей, испытывая краткие минуты расслабления. Она увидела себя в длинном ряду этих незнакомых людей, которые были здесь и которые еще придут.

— Слушаю вас. Юрий Михайлович.

Академик надел очки и в который раз внимательно пролистал текст ее доклада.

— Вот здесь, как мне кажется, любопытное место. Вы сделали диапозитивы со схемами этих реакций?

— Да, у меня готовы диапозитивы со схемами всех реакций. И — отдельно — таблицы физических характеристик полученных продуктов.

— Прекрасно. Не могу не отметить вашей предусмотрительности. Вот, смотрите, процесс может пойти на этом этапе и в обратном направлении. Вам обязательно зададут вопрос о том, как вы обеспечивали условия однозначности эксперимента. Вы готовы на него ответить?

— Естественно. Неужели может показаться, что эти результаты случайны? — она улыбнулась. — Я с таким упорством методом проб и ошибок доискивалась этих условий, что…