Анастасия Эльберг - Зеленоглазый принц

Догадка так поразила меня, что на секунду я замер, не решаясь идти дальше, но потом решил следовать за запахом. Он привел меня в тенистый грот, куда солнечные лучи не проникали. Вестин приятель лежал на траве, глядя куда-то вверх и положив руки под голову. Я знал, что днем вампиры, вопреки общепринятому мнению, спят далеко не всегда, и это меня не удивило. Но даже если они не впадают в полное оцепенение, их организм отключает все жизненные процессы, оставляя только самые необходимые — без отдыха они умрут максимум через пару недель. И в такие моменты они просто не могли источать какой-либо эмоциональный запах.

— Чего надо? — поприветствовал меня Наннар.

Я опустил узелок с ягодами на траву и примостился рядом.

— Почувствовал запах вампира посреди ясного дня — и решил пойти взглянуть, в чем дело.

— Взглянул? Можешь отправляться дальше и не задерживаться.

— Днем ты пахнешь, а ночью не издаешь никаких запахов. Так вот как выглядят недоделанные каратели.

Наннар приподнял голову и посмотрел на меня.

— Что бы ты ни подразумевал под словом «недоделанные», меня это не волнует. Проваливай.

— Наполовину вампир, наполовину — полувампир-получеловек. Элвен из отдела науки пришел бы в восторг, если бы тебя ему отдали.

Наннар сложил руки на груди и закрыл глаза.

— Я вампир, и днем я сплю. Сплю ровно до того момента, пока солнце не спрячется за горизонтом. Ты мешаешь мне отдыхать .

— Но ты не отдыхаешь. Как обращенное существо может отдыхать, если оно в сознании?

— Твой создатель очень любил тебя, и именно поэтому не убил, хотя ему, конечно, очень хотелось, потому что ты доведешь до белого каления кого угодно. Сколько раз мне еще спросить: чего надо?

— Может быть, я просто заскучал? Как и ты некоторое время назад?

Ответом меня не удостоили, и я, развязав узелок с ягодами, достал несколько штук.

— Хочешь? Это вкусно.

— Я не ем человеческую пищу.

— Из гордости? Или потому, что кто-то сказал тебе, что вампиры такое не едят?

Наннар сел и потянулся — «потолок» грота был достаточно высоким и позволял расправить руки.

— По той же причине, по которой ты не пьешь человеческую кровь, каратель Винсент. Это не твоя еда.

— Кстати, о человеческой крови. Сегодня у вакханок праздник в честь полнолуния. Если будешь вести себя хорошо, они позволят тебе угоститься смертным. Да и мне тоже что-нибудь перепадет.

Он внимательно изучал меня, легко прищурившись — наверное, предпринимал очередную попытку прочитать мои мысли. Неудачную, разумеется.

— Ну и ну. Так это правда, вы действительно зависите от их крови? Каратели и вакханки! Это еще смешнее, чем полувампиры-полулюди. Увы, придется тебя огорчить. Мы ограничены во времени. Попразднуешь позже. Есть более важные дела.

— Мы будем на месте после полуночи, так что можно позволить себе…

Наннар протянул руку и попытался схватить меня за ткань рубашки на груди, но я вовремя отодвинулся.

— Ты не понял, каратель Винсент. Это у тебя есть все время в двух мирах, и ты можешь хоть целую вечность играть на лире, сочинять свои дурацкие стихи или сидеть в Темной Библиотеке, размышляя об очередном полном смысла слове очередного чертового трактата. А я рискую жизнью, когда прохаживаюсь тут с вами по лесам. Если ты думаешь, что я получаю удовольствие от путешествия, смотрю на красоты природы и дышу свежим воздухом, то ошибаешься!

Сказав это, он снова прилег и отвернулся. В другой ситуации я удивился бы перемене его тона, но удивило меня другое.

— Твое сердце. Оно не бьется?.. Я его не слышу.

— А что если так? Я противоречу очередному идиотскому правилу темной медицины?

— Любой медицины! Впрочем… теперь понятно, почему у тебя все шиворот-навыворот .

Наннар надменно хмыкнул, но решил не отвечать.

— Если у тебя не бьется сердце, то и отдых тебе не нужен. Только кровь для поддержания существования, вот и все. Подумать только. И правда, для Элвена ты был бы лучшим подарком, который он когда-либо получал. Ты ведь не имеешь ничего против темных эльфов?

— Знавал одного. Он очень хотел превратить меня в тебя и старался как мог, но мы разошлись во мнениях, и я решил остаться вампиром.

— Так кого же ты боишься? Поведай. Мне интересно.

— Твоя сестрица не рассказала тебе? А я-то думал, что вы близки.

— Не так близки, как вы .

Наннар поднял брови — удивление выглядело чересчур наигранно, чтобы быть искренним — и улыбнулся. Я уже замечал, как улыбка меняет его лицо: он буквально расцветал. Если бы Веста могла влюбиться в кого-нибудь только из-за улыбки, то был именно тот случай.

— Что это? Ревность? Это тебе не к лицу, каратель Винсент. Прекрасная Елена была бы недовольна, узнай она, как ты себя ведешь.

— Дана быстро загорается идеей мести и так же быстро забывает о ней, так что вряд ли это она, даже если учесть, что во время Реформы ей пришлось несладко. Авирона? Она такой ерундой заниматься не будет. Наша вампирская парочка, уверен, была на твоей стороне. Кто тогда? Может, Киллиан?

Он выпрямился и вперил в меня недовольный взгляд.

— Все-таки Киллиан, — продолжил я. — Боюсь и подумать, что ты сделал, но рано или поздно он тебя найдет, как бы ты ни прятался. Так что можешь смело рассказывать — жить тебе осталось недолго.

— Почему бы тебе не спросить об этом у него? Веста сказала, что вы приятели .

— Мы друзья , а не приятели, — уточнил я. — Черт с тобой. С Киллианом я еще поговорю. Если тебя убьет не он, это сделает Мао. Скоро, скоро.

Наннар устроился на траве в прежней позе, положив руки под голову.

— Ну, а теперь великий служитель культа Равновесия наконец-то изволит свалить подобру-поздорову?

— Винсент, Наннар. Вот вы где.

Веста заглянула в грот. Она выглядела отдохнувшей, но мысли о Клаусе, конечно же, до сих пор печалили ее.

— Солнце уже село, и нам пора в путь. Если вы планируете подняться до замка, то нам нужно быть у подножия горы до полуночи.

— Заброшенный замок, ты сказал? Это не заброшенный замок. Это самые настоящие развалины . Удивительно, как там еще комнаты сохранились.

Я вышел на горное плато и подождал, пока Веста с Винсентом поднимутся следом.

— Незнакомцы , — сказал последний.

— И правда, — кивнул я. — Двое?.. Молодые.

— В данном случае возраст весьма обманчив.

Мы приблизились к замку и ступили на импровизированный двор — большую площадку, обложенную по периметру крупными булыжниками. Кто бы тут ни жил, он унес ноги несколько веков назад, потому что в этом районе не осталось ни намека на человеческий запах. Кто бы ни разрушил это сооружение, постарался он основательно: от половины замка остались одни только камни, лишь отдаленно напоминающие строение. Выглядело строение так, будто великан поднял свой меч и рассек его пополам.