Мелисса Джеймс - Медовый месяц взаперти

– Я не знаю, сколько сокровищ в Аббас-аль-Дине, но ресурсы отца истощены после недавних волнений в Персидском заливе. Ему пришлось много заплатить силовым структурам. – Амбер прикусила губу. – За нашим похищением стоят эль-Шаббаты?

– Я этого не исключаю, но есть еще множество высокопоставленных семей, которые хотели бы захватить наши страны, – тихо проговорил Харун. – Твой отец и Алим должны учитывать это, прежде чем принять какое-либо решение.

– Им уже известно, что мы похищены? – спросила Амбер, ненавидя себя за жалкую нотку, прозвучавшую в голосе.

Харун вздохнул:

– Не знаю. У Алима сейчас очень много дел. Он может подумать, что мы просто уехали куда-то, чтобы обсудить наши проблемы.

«Хорошо бы. Почему бы нам действительно не сделать это?» – чуть не сказала Амбер, но спохватилась. Сейчас не время. Нахмурившись, она снова взглянула на свои руки:

– Почему у нас связаны руки, а не ноги? Почему нам не заткнули рот?

Харун придвинулся к ней и пальцем погладил ее спину.

– Может быть, кто-то хочет, чтобы мы с тобой поговорили? – предположил он, и глаза его блеснули.

Амбер открыла рот. Он шутит?! Это было столь необычно, что она едва могла поверить.

– Да, я хотела бы с тобой поговорить, – наконец заявила она, расширив глаза. – Ведь тебя трудно заставить сделать это, разве что с помощью электрошока. Знаешь, это такая штука, которая действует на животных?

Харун усмехнулся. Улыбка настолько преобразила его лицо, что у Амбер перехватило дыхание.

– Ты думаешь, нам стоит попытаться?

Сдержав радостный смех, она напустила на себя строгий вид:

– Пожалуйста, будь серьезен. Как нам выбраться отсюда?

Взгляд его помрачнел.

– Им не надо было затыкать нам рот, Амбер. Мы находимся, скорее всего, на пятом этаже. Стены здесь толстые. За дверями стоит охрана, и если бы мы стали кричать, это нам вряд ли помогло.

Ей было так тепло оттого, что пальцы Харуна касались ее спины. Это было нелепо – ведь они находились в плену и ночью их могли убить. Но сейчас Амбер было хорошо.

– Ты уже осмотрелся?

Харун кивнул, лицо его посуровело.

– Отсюда нам самим не выбраться. Похищение было тщательно спланировано.

– Как думаешь, нас кто-нибудь ищет? – спросила она почти жалобно.

Харун чуть заметно пожал плечами – этот жест Амбер терпеть не могла, однако сегодня он скорее ободрял, чем отталкивал.

– Это зависит от того, насколько умны наши похитители и слышали ли они наш последний разговор.

– А о чем мы с тобой говорили?

Харун взглянул на нее, ожидая, когда она вспомнит, и через несколько мгновений до Амбер дошло. В своем желании заставить Харуна сделать то, о чем она мечтала, она заявила, что хочет с ним развестись, и, конечно, их услышали слуги. Амбер выразила свое презрение к законам и традициям страны. И любой мужчина, соблюдающий старые обычаи, был бы шокирован.

Амбер закрыла глаза. Харун пришел к ней в комнату, чтобы обсудить с ней их проблемы с глазу на глаз, а не покарал ее в присутствии Алима. Он проявил уважение к ней. А она к нему – нет. Она сделала шокирующее заявление лишь для того, чтобы унизить Харуна в глазах людей, побудить его к определенного рода действиям. Она думала лишь о себе, о своих интересах, а теперь они оба расплачиваются за это.

– Прости, Харун, – прошептала Амбер. – Я во всем виновата.

– Давай не будем напрасно тратить время, обвиняя себя или кого-то другого, когда не знаем, что нас ждет. – Нежно, почти гипнотически, его пальцы ласкали ее. – Нам надо трезво мыслить и действовать сообща.

Голова ее склонилась на его плечо – совершенно непроизвольно. Она услышала дыхание Харуна, биение его сердца.

– Спасибо.

– За что?

Амбер улыбнулась ему:

– Неуверенный в себе мужчина прочитал бы мне длинную лекцию о том, что я вела себя неподобающим образом, что я не должна была бросать вызов там, где нас могли услышать. Не очень умный мужчина взвалил бы всю вину на меня. Властный мужчина заставил бы подчиниться ему.

Харун улыбнулся… Нет, он ухмыльнулся в ответ:

– Об этом я даже не думал. Почему ты считаешь, что мне нужна безликая и покорная жена?

Она еще ни разу не видела у него такой улыбки.

Но разве Амбер видела, чтобы Харун когда-нибудь улыбался – за исключением тех случаев, когда они позировали перед камерами?

Конечно, ей требовалась поддержка в этой ужасной ситуации, но такой поддержки – в виде улыбки – она от него никак не ожидала.

Не поэтому ли солдаты отважно бросались вслед за ним в бой? Может быть, он умел вселять в них уверенность в том, что они одержат победу?

Были его слова искренними или нет, это для нее не имело значения. Сейчас Харун был для Амбер всем, как и она для него, и ей была невыносима мысль о возможности потерять этого улыбающегося мужчину.

– Если бы ты объяснил, какая жена тебе нужна, я ответила бы на твой вопрос, – игривым тоном произнесла Амбер. – А сейчас я теряюсь в догадках.

Харун рассмеялся:

– Не ты одна считаешь меня очень скрытным.

Она завороженно смотрела на его губы:

– Я никогда не видела, чтобы ты смеялся.

Амбер испугалась, что Харун даст ей холодный отпор, но он улыбнулся еще шире:

– Ты думаешь, меня нужно было похитить, чтобы я раскрыл истинного себя? Если хочешь, мы можем сделать так, чтобы это происходило регулярно.

Амбер чуть не расхохоталась, но вдруг ее охватило странное чувство. Это был страх, смешанный с необъяснимым влечением к Харуну.

– Как ты можешь быть серьезным в то время, когда все хорошо и спокойно, и стать таким… очаровательным сейчас, когда нас могут… – К своему ужасу, она не смогла договорить, так как комок подступил к ее горлу и слезы навернулись на глаза.

– Понимаешь, у меня жутко чешется спина, но я не могу ее почесать. – Харун приподнял связанные руки.

И хотя это было сказано невозмутимым тоном, Амбер снова рассмеялась. Она понимала, что он старается отвлечь ее. Его спокойствие в этой ужасной ситуации было невероятно трогательным.

– Я могу тебе помочь, – предложила она, сглотнув болезненный комок. – Повернись.

Харун повернулся, и Амбер судорожно вздохнула, вновь осознав, что он почти голый. Она любовалась обнаженным телом, которое за три года ей ни разу так и не довелось увидеть. Харун не занимался интенсивными тренировками, однако у него были широкие плечи, мускулистые спина и грудь и смуглая гладкая кожа.

– Где чешется? – спросила Амбер, и голос ее охрип. Впервые она прикасалась к мужу – из-за какого-то дурацкого зуда.

– Под левой лопаткой. – Харун говорил сдавленно. Когда она двумя руками стала чесать ему спину, он повернулся так, чтобы пальцы ее прикоснулись и к другим участкам кожи. – Не помню, чтобы мне когда-нибудь было так приятно, – прорычал он. – У тебя волшебные руки, Амбер. А тебе ничего не надо почесать?