Мелисса Джеймс - Медовый месяц взаперти

– Я чешу спину тебе, а ты – мне? – пробормотала она, пытаясь сохранить непринужденный тон, но ей было трудно управлять своими пальцами. Они хотели не чесать, а ласкать Харуна.

– Звучит заманчиво, – протянул он, теперь его голос был охрипшим. – Я почешу тебя везде, где ты захочешь. Только скажи, Амбер.

Дыхание замерло в груди. Подняв глаза, она взглянула на Харуна, а он придвинулся ближе к ней – так близко он не был никогда. Бедра его находились рядом с ее бедрами, глаза потемнели. Сначала он окинул взглядом тело жены, прикрытое прозрачным шелком, а затем взглянул на ее губы. Амбер прежде не видела возбужденного мужчину, и ей показалось, что яркий солнечный свет залил ее после долгой арктической зимы.

– Харун… – прошептала она, но больше не могла издать ни звука.

Подавшись к нему всем телом, она подняла лицо, а он склонил к ней голову…

И вдруг Харун отпрянул от нее, столь резко и быстро, что ей стало дурно – от гнева и отчаяния.

Однако через несколько мгновений Амбер поняла, что Харун прикрывает ее собой.

– Кто здесь?! – грозно крикнул он. – Я слышал, что дверь открылась. Выходи!

Амбер попыталась закутаться в пеньюар, но тонкая прозрачная материя не спасала.

Из-за шторы, прикрывающей дверь, вышел человек, мягко ступая босыми ногами по потертому ковру. Он был в традиционной арабской одежде песочного цвета, лицо его было прикрыто шарфом. Не сказав ни слова, он поклонился им, что выглядело нелепо в этой ситуации. Затем, не глядя на Амбер, он накинул простыню на ее почти обнаженное тело и разрезал маленьким ножиком веревки на их руках. Когда Харун был освобожден, неизвестный жестом пригласил их к столу, стоявшему возле окна. На нем стояли два подноса с едой и напитками.

Харун вскочил на ноги в ту же секунду, как только руки его были развязаны, однако мужчина поднял руку, недвусмысленно предупреждая его о том, чтобы он не пытался что-нибудь предпринять. Он хлопнул в ладоши, и в мгновение ока из-за штор появились два стражника с револьверами в руках. Дула были направлены на Харуна.

Сжав кулаки, Амбер опустила руки, хотя ей хотелось прижать их к губам. Если похитители поймут, как она испугана, они почувствуют себя еще увереннее.

Если Харун и испугался, внешне это никак не проявилось.

– В чем дело? – требовательно спросил он. – Где мы находимся и чего вы хотите от нас?

Мужчина стоял молча. Лицо его оставалось бесстрастным.

– Значит, ты шестерка. Тебе заплатили за то, чтобы ты нас похитил, – язвительно бросил Харун. – Ты молчишь, и я не могу распознать, откуда ты родом, но деньги, которые ты надеешься получить, не принесут тебе счастья.

В ответ мужчина прошелся по комнате. Он открыл все двери, поднял занавески и все так же молча пригласил их посмотреть, что находится за окнами.

Возле каждой двери стояли вооруженные мужчины, а на крышах зданий, видневшихся далеко внизу, сидели стрелки, направив оружие на них.

Амбер вскочила, прижав к груди простыню, и спряталась за мужем, который вдруг оказался гораздо выше и крепче, чем ей казалось прежде.

– Это снайперы, – прошептала она.

– Не думай об этом, Амбер. Возможно, у них даже нет патронов, – шепнул он ей на ухо. Затем, взглянув на стражника, громко и решительно произнес: – Обещаю тебе, Амбер, что мы выйдем отсюда живыми и здоровыми. Эти люди знают, кто мы такие. И они не станут рисковать нашими жизнями, потому что за нами стоят деньги. Трусы, организовавшие похищение, боятся зайти в эту комнату.

В глазах стражника мелькнула улыбка, и в ней было нечто уважительное. Поклонившись, он покинул комнату. Послышался глухой тяжелый стук.

Дверь не просто была закрыта. Ее заперли на засов!

Амбер вздрогнула.

– Мне… страшно. – Едва осознавая, что делает, она протянула к Харуну дрожащую руку.

Амбер забыла о решении не показывать свою слабость. Он сжал ее руку, и это пожатие было теплым и сильным.

– Они хотят запугать нас, чтобы подчинить себе, – сказал Харун. В его спокойном голосе вибрировал гнев. – Помни, что мы заложники. Они хотят получить за нас выкуп, поэтому не тронут нас.

– Но зачем они окружили нас снайперами? – Амбер, поежившись, придвинулась к нему. – Неужели мы представляем для них угрозу?

Секунду поколебавшись, Харун обнял ее.

– Шаббаты продолжают борьбу, – тихо произнес он.

Больше Харун ничего не сказал. Он не напомнил о том, какую победу одержал три года назад. Он никогда не говорил об этом и о том, что все называли его «любимым тигром». Однако его героические деяния стали легендой. Народ Аббас-аль-Дина боготворил своего шейха.

– Ты считаешь, они боятся тебя?

Харун презрительно хмыкнул:

– Они хотят продемонстрировать, что готовы на все, но даже молчание стражника говорит о многом. Они скрывают от нас, где мы находимся. И понимают, что, если стражник заговорит, я угадаю его национальность и клан, к которому он принадлежит.

Амбер нахмурилась, взглянув на Харуна:

– Каким образом?

– По диалекту. Тот, кто похитил нас, знает, что у меня лингвистическое образование и я знаком со всеми диалектами.

– О! – Холодок пробежал по ее спине. Она никогда не задумывалась над тем, что Харун изучал в университете. Ей и в голову не приходило спрашивать его об этом. – Мне хотелось бы что-нибудь съесть.

– Подожди, Амбер. – Он удержал жену.

Нервы ее были на пределе, она с досадой взглянула на него:

– Почему? Я голодна.

– Ты находилась без сознания несколько часов, и ты не ела целый день. Ноги могут тебя подвести.

«И ты тоже», – хотелось сказать Амбер, однако она промолчала. «Я могу обойтись без тебя», – говорила ее гордость, но она не сказала и этого, потому что с каждым мгновением ей раскрывалась глубина человека, женой которого она была.

Действительно, когда Амбер попыталась сделать шаг, ноги ее подкосились, перед глазами все поплыло, и Харун подхватил ее на руки.

– Спасибо, – прошептала она.

Это тоже было в первый раз.

– Теперь поешь и можешь выпить, если хочешь. – Он опустил ее в кресло. – Но сначала попробую я. – Она не отреагировала на это, казалось бы, невежливое предложение. С усталой улыбкой Харун снова заговорил: – Твой организм не сможет справиться с новой порцией наркотиков. Ты спала на час дольше, чем я, но не держишься на ногах. Позволь я проверю, нормальная ли еда.

Амбер попыталась улыбнуться, тронутая необычным проявлением заботы. Она не понимала, почему все время дрожит: то ли оттого, что ее одурманили наркотиками, то ли потому, что Харун был таким заботливым… и находился так близко… и наконец улыбался ей. Или потому, что… потому…

– Меня похитили, – произнесла Амбер срывающимся голосом.

– Не думай об этом. – Голос его был нежным, но строгим. – Тебе потребуется время, чтобы это осознать.