Мелисса Джеймс - Медовый месяц взаперти

У Алима не было шафера. Он заявил, что, кроме Харуна, ему никто не нужен.

Амбер были понятны его чувства. Ну почему, почему она не может забыть Харуна? Ведь он забыл о ней. Почему она не может жить своей жизнью?

– Потому что мне некуда идти, – пробормотала она.

Отец не разрешил Амбер перебраться к нему, даже не пригласил ее погостить.

– Приезжай, когда к тебе вернется муж, – непреклонно заявил он.

Не только семья, но и закон их страны запрещал Амбер покидать мужа, если только не будет доказан факт его плохого обращения с ней. У нее не было друзей, ни одного близкого человека, который мог бы предложить ей убежище или поверить в то, что муж плохо с ней обращается. Все любили Харуна.

Она была женой члена королевской семьи в стране с традиционно-консервативными ценностями, всего лишь дорогой вещью, хранившейся в сокровищнице до тех пор, пока владелец не вспомнит о ней.

Взбешенная, Амбер уставилась в окно. Пока Харун не вернется, она вынуждена сидеть в заточении.

– Послушай, akh , я слышал, у тебя нет шафера.

За час до бракосочетания Алим стоял в своей роскошной спальне, облаченный в наряд жениха. Резко повернувшись, он увидел в дверях Харуна с задорной улыбкой на лице. Едва держась на ногах от усталости, тот все же был готов поддержать брата в столь торжественный для него день.

Харун шутливо поклонился:

– Ваше высочество.

И сразу оказался в объятиях Алима.

– Мой маленький akh , ты жив. Я думал… я боялся…

– Осторожно, ты задушишь меня, – со смехом взмолился Харун. – Со мной все в порядке, akh, а когда ты вернешься из свадебного путешествия, я кое-что тебе расскажу. У меня хорошие новости.

Алим снова обнял его:

– Я буду тебе очень благодарен. Но это потом. А сейчас мой младший брат вернулся живой и невредимый… Мне трудно было одному вникать в государственные дела и готовиться к свадьбе. Я хотел бы, чтобы ты был со мной – во всех моих радостях и горестях.

– Я трудился день и ночь, чтобы сегодня появиться здесь.

Вглядевшись в его лицо, Алим нахмурился.

– Ты выглядишь изможденным. Я угощу тебя кофе. Еще не хватало, чтобы ты заснул во время свадебной церемонии. – Алим жестом пригласил Харуна присесть и налил ему чашку крепкого черного кофе. – Если хочешь, налью еще. Я пью его целый день.

Улыбнувшись, Харун покачал головой:

– Неудивительно, что ты выглядишь как заводная игрушка. Почему ты нервничаешь? Ты же знаешь, что Хана любит тебя.

Алим помрачнел.

– Сегодня мы впервые будем вместе. Если я не…

Харун с улыбкой поднял руку, заставив брата замолчать.

– Я прошел через это несколько месяцев назад, akh . Послушай меня. Я видел в выпусках новостей, как Хана смотрит на тебя. – Алим рассмеялся, а Харун продолжал: – Она любит тебя, Алим, она готова. Это все, о чем она мечтает, потому что в глазах ее отражаешься только ты.

– Хорошо сказано. – Харун опешил, когда Алим потрепал его по щеке. – Не могу поверить, что ты вернулся.

Между ними оставалось еще много недосказанного, но слова больше были не нужны.

– Брат, я всегда рядом с тобой и готов служить тебе, – сказал Харун.

Алим отобрал у него чашку с кофе и крепко обнял, похлопав по спине:

– Я этого не заслужил, но благодарю за те дары, которые ты приносишь мне.

– Жизнь сама по себе – бесценный дар. Ты по своей воле вернулся домой. А я получил свою собственную жизнь и свою жену. И их отдал мне ты.

– Ты понимаешь, что я имею в виду. Мы не были друзьями все эти годы, но… – Алим замолчал.

Никто из них не хотел произносить это вслух. Разлученные самыми дорогими для них людьми, братья всегда испытывали вражду друг к другу.

– Теперь никто не помешает нам, – срывающимся голосом сказал Харун.

– Мы будем самыми близкими. – Алим снова крепко обнял его.

– Ты задушишь меня, – взмолился Харун, – и испортишь замечательный костюм шафера.

– Кто же вас похитил? – спросил Алим, отпуская брата.

Вместо ответа, Харун протянул ему папку, которую уронил при первом объятии.

– Действовала целая группа.

– Хм… – Алим быстро просмотрел первую страницу. – Никак не думал, что в этом замешаны кланы Джамал и Хамор, правда, они очень консервативны. Они решились на это при финансовой и вооруженной поддержке наших наиболее реакционных соседей. Думаю, настало время разобраться с ними.

– Я сделаю все, что в моих силах, мой господин. – Харун поклонился, снова рассмеявшись. – Я трудился день и ночь. У меня и раньше мелькали догадки, но теперь я нашел доказательства. Нам будет легче разгромить заговорщиков, особенно после моего публичного заявления. А теперь пойдем праздновать свадьбу. Настало время увидеть твою невесту.

И он подтолкнул Алима к двери. Отношения с братом стали налаживаться… но у Харуна было ощущение, что эту брешь надо латать им обоим.

Свадьба была роскошная. Стол ломился от изысканных яств. Лучшие продукты и напитки были привезены со всего региона. Шейхи, президенты и первые леди сидели за столами, разговаривая и смеясь. Но Алим и Хана не замечали ничего. Они не сводили друг с друга глаз. Молодожены были настолько поглощены собой, что вздрагивали, когда кто-то приближался к ним, и удивленно смотрели на подошедшего.

«И у меня могла быть такая же свадьба», – подумал Харун. Если бы он знал, что Амбер хочет его так же, как он – ее…

Но сейчас даже воспоминания о двух счастливых днях с ней казались ему нереальными. Закутанная с головы до пят в традиционную одежду, открывавшую только лицо, Амбер сидела за королевским столом между двумя гостьями и разговаривала только с ними. Она похудела и побледнела. На лице не было макияжа, который так оживлял ее. Глаза Амбер были бесцветными, невыразительными; руки неподвижно лежали на столе.

Харун подошел к ней:

– Я хочу поговорить с тобой, жена моя.

Амбер подняла голову, взглянув на него, и губы ее приоткрылись от шока. Она никак не ожидала, что он будет действовать открыто. Скованная законом и обычаями, женщина вынуждена была смириться. Правда, без некоторого сопротивления не обошлось.

Бледные щеки ее порозовели, в глазах вспыхнул гнев.

– Вы же видите, что я занята, мой дорогой муж.

Произнеся слово «муж» с легкой иронией, Амбер указала на двух дам, сидевших справа и слева от нее. Те сразу же заявили, что с радостью ее отпустят, поскольку с ней хочет поговорить супруг.

Взбешенная, Амбер встала. Харун, внутренне усмехаясь, протянул ей руку, которую она вынуждена была принять. Он провел ее через анфиладу комнат на уединенный балкон, где их никто не мог увидеть и услышать.

Харун понимал, что на этот раз не стоит ждать от Амбер первого шага. Настала его очередь.