Барбара Уоллес - Всегда говори «Да!»

Как раз наоборот. Эбби была слишком благодарной. Убежденная в том, что не заслуживает ничего лучше, она провела с ним столько времени. Но теперь она знала, что такое «лучше». И никто не заставит ее вернуться назад.

Она долго и пристально смотрела на мужчину, на которого когда-то возлагала все свои надежды и мечты. Ее прекрасный принц. Второе самое большое разочарование в ее жизни.

Она громко рассмеялась, подумав о собственной глупости.

– Что тут смешного?

– Ты, – прямо ответила она. – Я вдруг поняла, что ты вообще для меня неважен. Ты – ничто. Пустое место.

Уоррен шагнул к ней ближе, его глаза сузились от злости.

– Что все это должно означать?

– Это значит… – Дернув посильнее, Эбби освободила свою руку. – Это значит, что мне не нужно больше мириться с тобой. Я слишком долго мирилась с тем, как плохо ты со мной обращался, но больше этого не будет. Никогда. Все кончено. Все было кончено уже давным-давно. И я больше никогда не хочу видеть тебя.

Уоррен потянулся к Эбби второй раз, но, ожидая этого движения, она отступила.

– Не. Прикасайся. Ко мне. Больше. – Она с нажимом проговорила каждое слово. Внутри ее сердце билось, как будто она участвовала в гонке. Если Эбби будет тянуть, все это может привести к обратному эффекту. – Между нами все кончено. Если ты еще раз подойдешь ко мне, я вызову полицию, и они надерут тебе задницу так быстро, что ты месяц не сможешь сидеть. Ты меня понял?

– Ты же не серьезно.

– Попробуй! – Когда он даже не пошевелился, Эбби развернулась и подошла к ближайшему прохожему. – Простите, сэр, – сказала она нарочито громким голосом, чтобы все, кто был на тротуаре, могли ее услышать, – вы не могли бы оказать мне любезность? Вон тот мужчина рядом с бордовой спортивной машиной – мой бывший бойфренд, и он нарушает судебный запрет, выданный мне на него. Вы сможете быть моим свидетелем, когда я позвоню в полицию и доложу о нем? Я боюсь оставаться одна, так как не уверена в своей безопасности.

Незнакомец, который и сам оказался очень большим и очень угрожающе выглядел, посмотрел на Уоррена, потом опять на нее.

– Конечно, – ответил он, скрестив руки на своей внушительной груди. – Буду рад помочь.

Эбби мысленно поблагодарила судьбу, что удача наконец-то стала возвращаться к ней.

– Не нужно вызывать полицию, – сказал Уоррен. – Я уезжаю.

Насколько Эбби его знала, он действительно уедет. Было две вещи, которые она всегда могла предвидеть, когда дело касалось Уоррена: вспыльчивость и инстинкт самосохранения.

– Но когда твой шикарный новый бойфренд бросит тебя, не приползай ко мне. Я не люблю пользоваться подержанным.

А, и еще можно добавить третью вещь: ему обязательно нужно было сказать последнее слово.

– Слишком поздно, – проговорила Эбби, наблюдая, как его машина уезжает. – Хантер уже ушел, но я все равно не вернусь к тебе.

Убедившись, что Уоррен исчез за углом и из ее жизни навсегда, она наконец-то выдохнула и поблагодарила ее доброго самаритянина.

– Нет проблем. У меня сестра примерно вашего возраста, у которой был такой же бойфренд. Пока она не решила, что заслуживает лучшего.

– Мы все заслуживаем лучшего, – сказала ему Эбби.

И впервые за свою жизнь действительно поверила в эти слова. Она действительно заслуживала лучшего.

В этот момент Эбби почувствовала, что значит обрести силы. У нее появилось ощущение, словно она могла сделать все, что захочет, быть тем, кем захочет. В памяти всплыла фотография, которую Хантер сделал в замке Бельведер, и улыбнулась. Теперь она знала, кем она хочет быть. И с кем она хочет быть. Но сначала нужно кое-что сделать. Она все еще не заслуживала Хантера. Но, может, если Эбби очень постарается, она станет женщиной, достойной его.

Эбби надеялась, что сможет убедить Хантера дать ей второй шанс. В конце концов, когда дело касалось вторых шансов, третий раз должен был получиться.

Хантер уже ненавидел вафли, но все равно их заказывал. На самом деле последние три месяца он вообще терпеть не мог завтракать. Даже яичница не вызывала аппетит.

Он сидел в кафе у Гая. Как он и говорил, этот костлявый мужичок гораздо больше хотел получить деньги Хантера, чем выгнать его из своего заведения. Теперь Хантер занимал другой стол – ему больше не хотелось сидеть у дальней стенки. И новая официантка ему не нравилась. Она была слишком низкая и чернявая. Он скучал по волосам цвета жженого сахара.

Эбби. Хантер выдохнул ее имя над чашкой с кофе. Прекрасная, запутавшаяся Эбби. Но он в конце концов выучил урок. Нужно просто делать фотографии, а не участвовать в событиях. В следующий раз, когда объект будет его притягивать, он последует ее примеру и просто сбежит.

Однако было все труднее защитить свое сердце. Прошло три месяца, а Хантер до сих пор не перестал чувствовать.

Зато с руки сняли гипс. Он уже согласился выполнить одно задание.

Неожиданно на стол перед ним поставили тарелку. Он закатил глаза. Мало того что новая официантка неправильно записала его заказ, так еще и принесла яйца, обжаренные с двух сторон, с беконом и тостом из цельного зерна.

Он медленно поднял взгляд.

– Есть одна штука с этими сказками… Никто никогда не рассказывает принцессам, что она должна заслужить прекрасного принца, – послышался знакомый голос.

Эбби стояла перед ним.

– Не возражаешь, если я присяду? – спросила она. Прежде, чем он успел ответить, она выдвинула стул. – Тебе сняли гипс, – заметила она. – Рада видеть это.

Грудь Хантера пронзила боль. Он не хотел разрыдаться, как малолетнее дитя, и поэтому повел себя грубо.

– Чего тебе, Эбби? Или ты решила взять пример с Уоррена и тоже начать преследовать меня?

– Никакого преследования, обещаю. Если хочешь, чтобы я ушла, – я уйду. Гай не переживет, если я устрою еще одну сцену. Ты хочешь, чтобы я ушла?

Он хотел. Было слишком больно видеть ее.

– Как хочешь.

– Как я скучала по тому, как ты пожимаешь плечами, – сказала она.

Мимо проходила официантка, и Эбби перевернула свою чашку, показывая, что хочет кофе. Какими бы ни были причины ее появления здесь, она не собиралась решить все по-быстрому.

Хантер не знал, как поступить. Он чувствовал, что должен схватить Эбби и больше никогда не отпускать, но не мог заставить себя сделать это. Пусть она проваливает ко всем чертям!

И вообще, зачем она пришла? Надежда заставила его сердце биться чаще. Хантер ненавидел себя за это.

Эбби выглядела по-другому. Хантер не мог сказать точно, что изменилось. Ее волосы лежали все так же в беспорядке. Под ее зимним пальто было что-то вроде униформы, розовой, как будто из какого-то учреждения. Эбби была бы скучной, если бы не… Что это? Он ущипнул себя за колено, желая поверить, что это не сон. На ней был тот шарф, который он купил ей в Ливии.