Софи Пемброк - Не забуду никогда

Лус с трудом перевела дыхание.

– Прости. Я этого не знала. – Она представила себе Бена у могилы матери. Десятилетний мальчик в траурном костюмчике… Наверняка сердце у него было разбито. И может, именно тогда он подумал о том, что своей семьи у него не будет?

Бен пожал плечами:

– Откуда ты могла знать? В общем… Моя жизнь состоит в том, чтобы улаживать проблемы и ехать дальше. Как отец. И я не могу навязывать такую жизнь жене или ребенку.

– Поэтому ты не позволяешь никому даже приблизиться к тебе?

– Так легче. – Он допил вино и налил еще. – А ты? Почему ты веришь в то, что необходимо иметь собственный дом? Все эти кирпичи и камни? Я – за прибыльные вложения, но твой дом… он ведь значит для тебя больше, да?

– Это родной дом. И всегда таким будет, – сказала Лус.

– Так объясни мне. Что делает дом родным?

Лус посмотрела на него – он сидел с закрытыми глазами, словно хотел отдалиться от вопроса, который сам же задал. Но он хочет понять, что делает дом родным, поэтому она ему ответит.

– Изначально это был дом моего деда, Я, кажется, тебе говорила? – Лус водила пальцем по ножке бокала, подбирая слова, которые объяснят, что значит для нее дом. – Он купил его сразу же, как переехал в Кардифф с бабушкой и заработал немного денег в пятидесятых годах.

– Он завещал дом тебе?

Лус кивнула:

– Мы выросли там. Мой отец нас оставил, когда Долли была совсем крохой, а мама… вот тогда она стала витать в облаках. Дед перевез нас в свой дом, помог вырастить нас. Бабушка к тому времени уже умерла, и дом стал слишком большим для него одного. Он всегда так говорил.

– Однако ты была его любимицей, – заметил Бен, – если он отдал дом тебе, а не твоей матери или брату и сестре.

Несправедливость этого решения деда всегда огорчала Лус.

– Вообще, это не совсем так. Он доверил мне заботиться о них. Дом нужно было содержать в порядке, а он не считал, что они с этим справятся. Они все знают, что дом и их тоже.

– Ты что, на самом деле готова отдать им все? И дом тоже? – Бен уставился на нее.

Лус показалось, что тепло, струящееся от камина, стало остывать.

– Я не жду, что ты поймешь, – сказала она и немного отодвинулась от Бена.

Бен пожал плечами:

– Я уже тебе говорил, что для меня дом – это отели. После того как мама от нас ушла, отец отказался от семейного дома. Возможно, я и скучал по дому, когда мальчишкой жил в пансионах. Но мне нравилось переезжать на новые места, нравились новые впечатления.

– Но ты тем не менее купил коттедж, – заметила Лус. – Ты отремонтировал его, превратил в свой дом. Ты привез меня сюда.

Она взглянула на Бена – он смотрел куда-то поверх ее головы.

– Коттедж – это вложение. Я, скорее всего, продам его.

Ей стало больно при мысли, что Бен продаст свое убежище, место, которое стало его домом.

Лус отвернулась к огню и сказала:

– Такое впечатление, что электричество не включат до ночи.

– Да. Посмотрим, каковы будут дороги утром.

– Хочется верить, что дороги будут в порядке. – Она встала и добавила: – Хороший сон пойдет нам на пользу перед поездкой. Увидимся утром.

Она не стала оглядываться, чтобы проверить, какое у него выражение лица, не стала ждать, чтобы он пожелал ей доброй ночи. Но она не успела дойти до двери, как раздался его голос:

– Что, если я скажу, что ты стоишь того, чтобы я нарушил свое правило?

Он произнес это так тихо, что она подумала, что ослышалась.

Лус повернулась к нему. Сердце гулко стучало о ребра.

– Но я все та же Лусинда Майлз, над которой ты потешался в университете.

Бен покачал головой:

– Ты очень сильно изменилась.

Лус слегка улыбнулась:

– Ты тоже.

Чтобы не передумать, она поспешно закрыла за собой дверь и, как была в одежде, легла в холодную постель.

Бена ожидала тревожная ночь на диване. Ему снились темные волосы на фоне кирпичных стен. Но ему, по крайней мере, было тепло, а вот Лус, должно быть, замерзла в своей холодной постели. Хотя по ее виду, когда она еще до восхода солнца появилась перед камином, трудно было что-либо определить.

– Поздравляю с сочельником, – пробормотала она, протянув руки к огню. Ее чемодан стоял у входной двери, совсем как в Честере, когда она собралась уходить.

Бен сел, одеяло упало на колени. Он указал на чемодан:

– Надеешься сегодня добраться до Кардиффа?

– Я должна.

– Чтобы приготовить обед для семьи, – произнес он.

– Чтобы провести с ними Рождество, – поправила она его. – А ты разве не хочешь вернуться в Лондон и провести Рождество со своим братом?

– Думаю, что я нужен там Себу для деловой встречи, а не для пения рождественских гимнов у рояля. – А что, собственно, Себ хотел от него? Из-за Лус он совсем забыл о странном разговоре с братом.

– Прекрасно. Ты можешь не интересоваться ни семьей, ни домом, ни Рождеством, но мне нужно вернуться. Ты меня отвезешь?

– Если расчистят дороги.

К обеду тракторы освободили для проезда основную дорогу в деревне. Бен битый час выкапывал свой внедорожник из сугробов. Когда же они свернули на проселочную дорогу, то появилась надежда, что доехать удастся.

Тем не менее, пока позади не остался национальный парк Брекон-Биконс и они не выехали на широкое шоссе, Бен не почувствовал, что плечи у него расслабились. Он не любитель экстремальных ситуаций. И он раздражен на Лус. За что? За то, что она заставила его ехать сейчас, или за то, что она его оставляет?

В Кардиффе Лус монотонным голосом давала ему указания, как проехать к ее дому. Бен чувствовал, что время уходит, а он ничего не добился.

Наконец он подъехал к ряду таунхаусов. Лус открыла дверцу машины, едва он выключил мотор. Он вышел и открыл багажник.

– Помочь внести вещи? – Он вытащил ее чемодан и поставил на тротуар.

– Я сама.

Неужели все кончено? Он снял руку с чемодана.

Она помедлила, закусив губу.

– Спасибо тебе, – сказала она. – За эту неделю.

– Я знаю, что все обернулось не так, как ты хотела. Но надеюсь, что ты провела время с пользой.

– Да, конечно. – Голос у нее прозвучал удивленно.

– Я рад.

Что еще сказать?

Неловкое молчание повисло между ними. Лус сделала шаг к входной двери:

– Мне пора идти.

– Понимаю. Готовить обед. – Бен кивнул, чувствуя, что шея у него не сгибается.

– Я знаю, что это выглядит не…

– Это твоя жизнь, – прервал ее он, не желая дальнейших споров. – Делай то, что хочешь, Лус.

Когда он садился в машину, ему послышалось, что она сказала:

– В этом-то и проблема.

Но когда он обернулся, она уже вошла в дом.

Бен думал вернуться обратно в коттедж, но вдруг ему захотелось увидеться с братом, узнать, какие еще новшества задумал Себ. Время, проведенное в обществе Лус, оставило у него осадок неуверенности, неустроенности.