Мелисса Макклон - Немного волшебства

Билл потер подбородок, покрытый щетиной. Сегодня утром Лиам не дал ему времени, чтобы принять душ.

Со щетиной Билл выглядел еще более мужественным. Грейс задалась вопросом, поцарапает ли ее лицо щетина, если он ее поцелует.

– Ты выбрал хорошую ветку, но зачем останавливаться на достигнутом? – спросил Билл. – Помоги мне повесить пожарную машину на вершину.

Лиам кивнул, его глаза сверкали от волнения.

Билл взял его на руки и поднял.

– Выше! – скомандовал Лиам и захихикал.

Билл подчинился ему.

Лиам просиял, как самая яркая звезда на небе в канун Рождества.

Грейс коснулась рукой груди в области сердца, которое учащенно колотилось. Ей нравилось видеть сына таким счастливым. Они оба должны чаще смеяться. Именно это она и загадает на Рождество.

Лиам показал на нее:

– Теперь мама. Подними ее.

Ее словно опалило огнем.

– Я слишком тяжелая.

Поставив Лиама на пол, Билл усмехнулся:

– Вы совсем не тяжелая.

Лиам взял из коробки балерину из сказки о Щелкунчике и протянул ее матери:

– На, мама!

При мысли о больших теплых руках Билла, обнимающих ее за талию, Грейс стало жарко. Кровь бурлила в ее жилах от его простого прикосновения. Но она не должна соглашаться на эту авантюру.

– Спасибо, но я не хочу, чтобы вы повредили спину.

– Вы забыли, что зеленые фрукты и овощи сделали меня сильным? – Голос Билла стал низким и очень сексуальным.

У нее екнуло сердце.

– Не уверена, что это хорошая идея.

Он выгнул бровь:

– Об этом нельзя судить, пока не попробуете.

Грейс любила, когда ей бросают вызов. Именно поэтому она стала встречаться с Деймоном, еще учась в средней школе. Но она уже не подросток, влюбившийся с первого взгляда.

Сегодня утром не поймешь, где мечта, а где реальность. Но Грейс не должна рисковать своими чувствами. Она не может быть безрассудной, потому что у нее есть Лиам. Она должна быть осторожной.

Подняв подбородок, она в упор посмотрела на Билла:

– Я могла бы попробовать, но не стоит рисковать. А вдруг вы потянете спину? Вы не сможете ни закончить украшать елку, ни сделать снеговика, если погода улучшится, ни пойти утром на работу.

Билл внимательно ее разглядывал:

– Вы разумны.

Грейс ожидала услышать насмешку в его голосе, но Билл говорил с ней уважительно.

– Разумность приходит, когда становишься матерью.

Билл снова поднял Лиама:

– Ты счастливый парень, у тебя отличная мама.

Ее сердце забилось чаще. Она не могла услышать лучшего комплимента.

– Спасибо.

Держа в руках блестящий зеленый шар, Лиам кивнул:

– Самая лучшая мама.

У Грейс сдавило грудь. Больше всего на свете она хотела быть Лиаму хорошей матерью.

– А ты самый лучший сын.

Лиам кивнул:

– А Билл лучший папа.

Слова мальчика повисли в воздухе. Радость Грейс улетучилась, у нее скрутило живот и защемило сердце.

Билл взъерошил волосы Лиама:

– Это самое приятное, что я когда-либо слышал, приятель. Куда ты хочешь повесить шарик?

Грейс выдохнула.

Лиам указал на одну из верхних ветвей:

– Туда.

– Так вешай. – Билл поднял его выше.

Ее сын повесил игрушку на елку, и Билл поставил его на пол. Лиам запустил руки в коробку с елочными украшениями:

– Еще! Еще!

– Давай повесим их все, – сказал Билл.

Возможно, Грейс слишком остро отреагировала, услышав, как Лиам назвал чужого мужчину папой. Может, она – единственная, кому стало не по себе от этого заявления. Билл исправил ситуацию, отшутившись. Его слова были сродни сливочной глазури на свадебном торте, скрывающей недостатки.

Свадебный торт?

Какие дурацкие мысли. У нее екнуло в груди.

Скорее всего, ей лучше забыть о праздничном веселье и бежать от Билла как можно дальше, когда прекратится снегопад. Жаль, что она не сможет уйти от него пешком. Остается ждать, когда починят машину.

Грейс могла по пальцам одной руки пересчитать случаи, когда Лиам произносил слово «папа». Он не помнил своего отца. Но она рассказывала ему о Деймоне и показывала его фотографии. Лиам видел, как за другими детьми в детский сад приходили их отцы. Наверняка он решил, что Билл похож на его папу.

Чертовски привлекательного папу.

О нет. Грейс нужно контролировать свои фантазии и перестать мечтать о Билле.

Он коснулся ее плеча:

– Вы в порядке?

Грейс вздрогнула. Нет, совсем не в порядке. Но она кивнула, не желая говорить правду. Ей необходимо защитить чувства своего сына. И еще следует защитить себя.

Она посмотрела в окно. Падает снег. А это значит, что она должна сидеть в доме, смирившись с идеей Лиама о папе. И с Биллом, который с радостью исполняет роль отца.

Билл пристально на нее смотрел:

– Вы где-то далеко-далеко.

Она резко тряхнула головой:

– Просто задумалась.

– Обо мне? – поддразнил он.

Ее щеки стали пунцовыми. Если бы он только знал…

Билл пробуждал в ней чувства, которые она похоронила глубоко в душе после смерти мужа.

– О сегодняшнем дне. – Что ж, в этом она не солгала. – Я ни разу не украшала живую ель. У нас были искусственные елки.

– Тогда мы в равных условиях. Я никогда не наряжал искусственную елку.

– Я не могу себе представить, что вы покупаете искусственную елку, когда у вас лес за домом.

– Согласен, но большинство деревьев в лесу слишком высокие. Я получил разрешение на то, чтобы срубить эту ель. Я поступаю так каждый год.

– Ну да. Вы соблюдаете правила.

Билл взглянул на Лиама, который лежал на полу и, держа в руке игрушечного ангела, кружил им в воздухе, а затем снова на Грейс.

– Все зависит от того, что за правила, – произнес он.

У Грейс пересохло во рту. Она судорожно соображала, какие правила он нарушил, где и как. И с кем.

Лиам протянул ей игрушечного ангела:

– Вот, мамочка.

– Спасибо, милый. – Грейс сосредоточила внимание на ангеле с крыльями из перьев, золотым нимбом и фотографией лица маленькой девочки. – Кто это?

– Кендалл Бишоп-Уиллингем. – Билл нежно улыбнулся. – Дочь моих друзей.

– Красивая.

Билл кивнул:

– Каждый год Кендалл и два ее младших брата дарят мне елочные украшения. Если бы не они, у меня были бы только шары и колокольчики.

Лиам подбежал к парадной двери, дернул за шнур висящей на ней гирлянды, и колокольчики зазвенели.

Билл, смеясь, покачал головой:

– Похоже, я сказал волшебное слово.

– Колокольчики! – одновременно закричали Грейс и Билл.

Пританцовывая, Лиам снова дернул шнур гирлянды.

Взгляды Грейс и Билла встретились. Между ними пробежала та же искра, которую она почувствовала прошлым вечером. Грейс хотела отвернуться, но не смогла. Билл тоже продолжал на нее смотреть.

– Еще! Еще! – Требование Лиама разрушило очарование ситуации. – Украшать!