Джосс Вуд - Когда жара невыносима

Мерри немного помолчала и спросила с надеждой в голосе:

– Уж не путаешь ли ты понятия? Иногда секс – это просто секс, и ничего личного.

– Я пыталась, но не могу думать о Джеке просто как о любовнике.

– Плохо пыталась, – заметила Мерри. – И чему я тебя учила? Может, у тебя просто давно не было секса? Я знаю одного, всегда рад помочь.

Элли только расхохоталась в ответ на такое предложение.

Кто-то выкрикнул имя Мерри. У булочной стояла Мама Тханди с отчаянно ревущей Молли на руках.

– Уже бегу! – крикнула Мерри, поцеловала Элли в щечку и унеслась.

Подруга права. Нужно разделять страсть и настоящие чувства. Если бы только Джек вернулся, Элли именно так и поступила. Пусть будет короткий бурный роман. Нельзя же всерьез привязаться к нему. Они – огонь и вода, лед и пламя, победа и поражение. Возможно, между ними и проскочила какая-то искра, но разве этого достаточно для отношений? Серьезные чувства приходят со временем. Джек – человек свободный, как и Митчелл. Свобода нужна ему, как кислород. Если бы он вернулся… но он не вернется. Элли не из тех женщин, ради которых можно пожертвовать всем. Она вспомнила слова Даррела, последние обращенные к ней слова: «Посмотри правде в глаза, Элли. В тебе нет ни красоты, ни ума, ни таланта, ни сексуальности – ничего такого, что стоило бы жертвы. Ни один мужчина не предпочтет тебя своей свободе. Во всяком случае, ни один достойный мужчина». Элли всегда это знала. Даррел лишь придал ее мыслям словесную форму, и это стало облегчением. Пусть и болезненным.

Она смотрела, как по бульвару прогуливаются люди, женщины болтают на бегу, пытаясь сбросить лишний вес, дети рассекают на велосипедах и скейтбордах. У булочной остановилось такси. Обычный жаркий летний день. Элли взглянула на море, на горизонте маячили корабли, белел парусник. Она повернулась взять бутылку воды и увидела, как из такси вышел человек. Фигурой он напомнил Джека, правда, этот мужчина был коротко подстрижен, а глаза скрывали темные очки. Солнечный луч озарил лицо мужчины, в волосах заплясали алые отблески.

Джек?

Элли ахнула и уронила бутылку, увидев, как он достал с заднего сиденья знакомый рюкзак.

Джек! Джек вернулся! О боже, Джек! Вернулся!

Что теперь делать? Броситься навстречу, обнять, прижаться всем телом? Этого хотелось больше всего, но она не могла. Она осталась стоять, где стояла. Джек накинул рюкзак на плечи и медленно побрел к ней.

– Ну, привет, Эл.

Элли вздрогнула, когда он назвал ее по имени. Сунула руки в карманы и опустила глаза.

– Ты вернулся и постригся, – выдавила она из себя. Сердце бешено заколотилось.

Джек улыбнулся одними уголками губ:

– Как видишь.

– Я думала, ты вернешься домой.

Как же ей хотелось его обнять и прервать ненужный разговор.

Он не сводил с нее глаз.

– У меня есть квартира в Лондоне, но домом ее не назовешь, – сказал Джек и улыбнулся той дразнящей улыбкой, которой ей так не хватало. – Вдобавок я заплатил тебе за три недели и не хочу терять деньги.

Элли скорчила гримасу.

– Да уж, тебя не проведешь!

Она чувствовала его запах – сандала, цитруса и особенный, неповторимый запах его тела. Элли вдохнула этот аромат и снова пожелала оказаться в объятиях Джека. Но в его глазах читалась тревога, у рта залегли морщинки.

– Тяжелый случай?

Джек пожал плечами:

– Бывали и хуже.

Он взял ее руку и нежно поцеловал тонкие пальцы.

– Прости, что не позвонил. Просто не знал, что тебе сказать.

– Зато я знаю. Ты не имеешь права без объяснений смываться в неизвестном направлении.

Джек откинул волосы со лба.

– Прости меня, пожалуйста. Я слишком долго жил один и не привык ни перед кем отчитываться. Но я исправлюсь.

– Как там папа?

– В полном порядке. – И Джек принялся рассказывать о событиях в Кении спокойно и лаконично, но Элли уловила напряжение в его голосе, увидела тоску в глазах. Он что-то от нее скрывал.

– Что-то случилось? Что-то серьезное?

Джек дернулся, отвел взгляд от ее лица и уставился в асфальт. Когда он снова заговорил, его голос был печален.

– Солнце светит вовсю, день просто прекрасный. Я хочу покататься на серфе и хоть немного не думать о работе.

Элли хотелось бы присоединиться, но дела не ждали.

– А я поработаю пару часов.

– Сколько угодно. Я приду тебя встретить. – Джек поправил рюкзак. – Возвращаться всегда приятно, Эл.

Она смотрела, как он идет по дороге домой. Джек вернулся, и мир снова обрел краски.

Плохой знак.

– Он больше не пристает?

– Куда там! Более того, мы почти не общаемся.

Элли и Мерри готовили венский торт, но, конечно, больше болтали, чем готовили. Красавица, вся в маму, Молли Блу спала в корзинке на спине Мама Тханди. Та в это время скручивала тонкие полоски теста. У нее легко получалось работать и одновременно приглядывать за ребенком. Мерри не помешало бы у нее поучиться.

– Как это – не общаетесь?

Элли пожала плечами:

– Он вернулся два дня назад, а я вижу его лишь урывками, за ужином. Потом он исчезает в своей комнате. Люди могут стать друзьями, любовниками, просто знакомыми. Джек сначала был мне другом, потом попытался стать любовником, а теперь предпочел перейти в последнюю категорию.

Мерри разрезала стручок ванили и аккуратно выскребла ножом содержимое.

– А может, это оттого, что ты ему отказала?

Элли отделила яичные белки от желтков.

– Не знаю. Может, и поэтому.

– Если так, он редкостный кретин и думает явно не головой, – заключила Мерри, перемешивая ваниль с маслом и сахаром.

– Он ведет себя как гость, за исключением того, что готовит, иногда моет посуду и даже помогает мне со стиркой. Но я не хочу гостей. Я хочу снова стать его другом!

– Ничего подобного, – заявила Мерри, – ты хочешь с ним переспать.

– Нет!

– Хватит врать!

– Да! Но я не могу.

– Почему?

– Потому что, как ты уже сказала, я не могу отделить физическое влечение от душевного. Если мы переспим, то я…

– Рискуешь влюбиться, я поняла. Но разве это плохо?

Элли слила яичные белки в отдельную миску и яростно принялась размешивать.

– Я не хочу больше это обсуждать.

– Обломись!

Элли включила пароварку.

– Я же не стану называть все причины.

– Станешь.

– У него ужасная работа. Он почти не бывает дома. Я не готова к отношениям.

Мерри ткнула ее в бок деревянной ложкой.

– Опять врешь, Элли. Главная причина в том, что ты ему не нужна. А как нам известно, твоя главная цель – быть нужной.

– Но ведь… – Элли обвела подругу растерянным взглядом.

– Эл, ты обожаешь чувствовать себя необходимой. Нуждаешься, чтобы в тебе нуждались, жаждешь любить больше, чем быть любимой. Джеку твоя любовь не нужна. Ты боишься именно этого – стать ненужной.