Кристина Роуз - Сахар и перец

Сегодня он не выглядит таким грязным, подумала Алекс, открывая дверь. Он побрился, а его одежда, вроде бы та же самая, которая была на нем в прошлый раз, была чистой. И он избавился от того рыбного запаха.

Роб действительно был великолепен. Его ресницы были почти такие же, как брови, — густые и темно-золотые. Волоски на руках тоже золотились в солнечном свете. Руки выглядели теплыми и сильными, а его ярко-голубые глаза…

Тпру, сказала она себе. Это не свидание. Каждый мужчина вдруг стал казаться ей кандидатом, даже этот бедолага, которого она попыталась вытащить с улицы.

— Заходите. Давайте выпьем по чашечке кофе со сладким рулетом, и я расскажу вам, что нужно сделать.

Роб вполне уютно устроился в кухне. Там все так же чудесно пахло… и она приготовила отличный кофе. К тому же у Алекс была великолепная улыбка, именно такая, как он сказал Джо. И рыжие волосы — золотисто-каштановые — очень сексуального цвета. Он вдруг подумал, снимает ли она когда-нибудь этот фартук.

Женщина дала ему список работ, который, видимо, уходил корнями во времена, когда ковчег Ноя первый раз нашел твердую землю.

— Я начала составлять этот список, когда только въехала в этот дом, — сказала она извиняющимся тоном, — но мне, похоже, удалось вычеркнуть не слишком много пунктов. — Она говорила быстро, почти задыхаясь. — Я отложила почти триста долларов и надеялась, что, может быть, вы просто начали бы выполнять ремонт прямо по списку и работали бы, пока не кончатся деньги. — Она взволнованно перевела дух.

Роб просмотрел список.

— Я могу сделать почти все, но не думаю, что деньги удастся дотянуть до конца этого списка.

— Я буду признательна за все, что вы сможете сделать. — Алекс улыбнулась, и Роб понял, что попался на крючок.

Хозяйка одолжила у соседа стремянку, и нанятый работник начал соскребать краску на задней стене дома. Работать на солнышке было просто замечательно. В воздухе пахло весной. Он подцепил отставший кусок краски и оторвал полоску длиной в фут. Было бы неплохо заново покрасить весь дом, но он, разумеется, не мог бы сделать это за триста долларов. Но сегодняшняя подкраска в любом случае продержится какое-то время.

Он только начал отрывать другой лоскут отслоившейся краски, как оглушающая музыка вдруг резко вырвалась из открытого окна. Он вздрогнул и еле успел подхватить скребок, вылетевший из его руки.

Тяжелый металлический рок визжал и завывал на полную мощность. Это было почти так же приятно, как поход к зубному врачу, и звучало практически так же. Роб невольно стиснул зубы.

Музыка неожиданно прекратилась, из окна донеслись пронзительные звуки ссоры. Потом магнитола снова была включена, но на этот раз на поп-волне. Однако ничуть не тише. Звук все еще был достаточно громким, чтобы вызвать резкий всплеск продаж слуховых аппаратов во всей округе.

В следующие несколько минут музыка включалась и выключалась несколько раз, всегда с криками и воплями. А потом в паузе он услышал голос Алекс — низкий, медленный и очень властный. Слава Богу. Когда музыка заиграла снова, это была та же поп-волна, но звучала она значительно тише.

«Итак, похоже, я только что встретился с двойняшками», — подумал он.

Обдирая краску у окна на черной лестнице, он увидел одну из них и во плоти. Она была высокая, рыжеволосая, угловатая и вся в веснушках.

— Привет, я Дарси, — сказала она.

— Роб, — кивнул он. — Ты та, что любит рок или поп?

Дарси ухмыльнулась:

— Я не люблю рок, но Шеннон от него просто на стенку лезет.

— Заставить сестру лезть на стену было одним из моих самых любимых развлечений, — сказал он.

Она широко улыбнулась, ее веснушчатое лицо просто светилось удовольствием.

— Самое лучшее, — удовлетворенно признала она, отковыривая пальцами отслоившиеся куски краски. — А вы будете с нами обедать? Сегодня моя очередь готовить. Я постараюсь изобрести что-нибудь эдакое, чтобы мама поняла, какая это глупая затея — заставлять меня готовить.

— Ты хочешь сказать, что мне лучше пойти в «Макдоналдс»? — спросил Роб.

Дарси пожала плечами.

— Ну, я не сделаю обед совсем уж несъедобным. — Она снова радостно улыбнулась.

— Просто жду не дождусь, — сказал он.

Они ели в залитой солнцем столовой. Роб готов был поспорить, что стол тоже накрывала Дарси — ему пришлось тянуться за своими вилкой и салфеткой.

Полная противоположность сестре, Шеннон была округлой там, где у Дарси были одни острые углы. Темноволосая, кареглазая и серьезная. Когда они уселись, Дарси быстро швырнула тарелки на стол. На каждой лежал сандвич и кусок чего-то неизвестного.

Никто не произнес ни звука. Алекс осторожно откусила кусочек своего сандвича. Она жевала, не делая никаких замечаний. Девочки с интересом наблюдали за ней. Роб с безрассудством авантюриста откусил маленький кусочек.

Тунец, сливочный сыр и свежий хлеб. Он пожевал еще. На зубах что-то хрустело. Арахис.

— Питательно, — наконец объявила Алекс. — Хотя ты, похоже, добавила дробленый арахис для своеобразия, — задумчиво сказала она. — Тем не менее мне всегда нравилось что-то хрустящее в моем салате с тунцом.

Дарси выглядела немного разочарованной. Шеннон медленно откусила. Никто не упомянул другое кушанье на тарелках, и Алекс отодвинула неопознанный кусок на край тарелки. Роб последовал ее примеру.

После нескольких секунд молчаливого осторожного жевания все расслабились. Дарси начала говорить. Быстро. Что-то об игре в волейбол. Шеннон подхватила ее темп. Это было похоже на соревнование, когда один начинает предложение, а другой должен закончить его.

— Я сделала лучший в мире бросок… — Дарси.

— …когда Холли Уолтерс полностью продула, то есть я хотела сказать проиграла все, — Шеннон.

— И конечно, никто не мог взять его, потому что она влезла прямо у меня на пути. Так что я решила, что смогу…

— …вернуть ее. Так что в следующий раз, когда она… — Роб взглянул на Алекс, которая совершенно спокойно воспринимала весь этот гвалт, и решил, что лучше всего жевать в молчании. Сандвич начинал нравиться ему все больше. Дарси была права. Это действительно было нечто «эдакое».

Он внимательно всмотрелся в таинственную еду, а когда снова поднял глаза, обе девочки исчезли — голоса, тела, тарелки.

— Давайте-ка я принесу вам рулет с корицей, — предложила Алекс. — Вы будете рулет?

Что-нибудь острое было бы даже лучше, подумал он, совершенно ошеломленный. Она, наверное, даже не осознавала, что ежедневно живет в такой бурной атмосфере, в которую обычные люди не попадают месяцами. Как люди вообще умудряются сосуществовать с тинейджерами? И как они позволяют тинейджерам выжить? Вероятно, мать девочек знала ответ.