Марион Леннокс - Любительница авантюр

– Но у меня разболелось плечо, пока я тебя тащила.

– Моя нога сильнее болит.

– Тебе нужно обезболивающее? Можно удвоить дозу.

– Да, пожалуйста. Если ты из-за меня повредила плечо, то тебе тоже нужно принять обезболивающее лекарство.

– Я на дежурстве.

– Ты не при исполнении служебных обязанностей, – сказал он, снова смягчаясь. – Ты должна поспать.

– Во время циклона?

– Он только начинается.

– Не хотелось бы мне попасть в него, когда он наберет полную силу.

– Надеюсь, он пройдет стороной, – произнес Бен. – Надеюсь, когда мы проснемся, он уйдет в море.

– Продолжай надеяться. – Она принесла ему пару таблеток.

– Мэри?

– Да?

– Поспи со мной.

– Кажется, выбора у меня нет. – Она легла рядом с Беном, и он обнял ее и притянул к себе.

На рассвете циклон обрушился на побережье со всей силой, и даже в безопасной пещере казалось, что все вокруг взрывается.

Впоследствии Мэри прочла, что ветер достигал двухсот миль в час или более. Точное значение установить не удалось, потому что измерительные приборы на соседнем острове просто унесло ветром. Когда Мэри проснулась, у нее возникло ощущение, что мимо пещеры, над ней и через нее проносится сотня грузовых поездов.

Ветер был таким, что в пещеру засасывало песок, гравий и листья. Импровизированная кровать находилась далеко от входа. Шум был невероятным. Хайнц сидел под одеялом, скуля от ужаса.

Мэри тоже хотелось скулить.

– Это просто шум и ветер. – Бен крепко обнимал Мэри, его глубокий голос немного ее успокаивал. – Циклон «Лайла» пытается снести наше убежище, но ему не удастся. Не удастся потому, что героиня по имени Громила Мэри нашла для нас пещеру. Мы окружены толстой стеной. И мы в безопасности.

Вырванное с корнем дерево швырнуло на скалу. При тусклом свете Мэри увидела, как ствол дерева сползает по входу в пещеру, и крепче вцепилась в Бена.

– Ты в безопасности, – сказал он ей на ухо, и она почти ему поверила.

Она сильнее к нему прижалась. В настоящее время ее единственное спасение от шторма – Бен.

Менее суток назад Бен думал, что умрет. Он чуть не утонул. Его тело было черным от ушибов. Его ногу по-прежнему пронзала невыносимая боль. Но, обнимая Мэри, он забывал о боли и ужасе прошедших дней.

Они очень похожи – оба настрадались в детстве, а сейчас ужасно одиноки.

Она чувственно льнет к нему, а он с трудом сдерживает желание.

– Мэри, – выдавил он, – я не выдержу. Ты уверена?

– В том, что хочу тебя? – удивительно спокойно спросила она. – Никогда еще я не была ни в чем так уверена.

– В твоей сумке медсестры есть презервативы? – Его голос прерывался от напряжения.

– А ты не положил парочку презервативов в карман спасательного жилета до того, как выпрыгнуть за борт? – Она старалась говорить беспечно, хотя с трудом переводила дыхание.

– Нет.

– Ты чем-нибудь болен?

– Нет, но…

– Тогда я хочу тебя, – легко ответила она, и он едва не ахнул.

– Мэри?

– Что? – Прижимаясь к нему, она поглаживала его по спине.

– Сколько лет Хайнцу?

Мэри хохотнула:

– Он достаточно взрослый и не будет шокирован. И потом, здесь довольно темно.

– Это меняет дело, – выдавил Бен и крепче прижал Мэри к себе. – И все равно, Хайнц, закрой глаза.

Мэри провела в объятиях Бена двенадцать часов. Ему казалось, что он выпал из реальности и наконец встретил женщину, с которой готов пойти на край света.

Пока бушевал циклон, они занимались любовью и перешептывались.

Когда наступило двухчасовое затишье, Мэри предложила осмотреть пляж и проверить, не выбросило ли на берег еще кого-нибудь. Но Бен знал, что никто не выживет при такой ужасной погоде.

Когда тьма и ветер снова обрушились на остров, Мэри и Бен опять укрылись под стеганым одеялом. Хайнц тоже был там. Время от времени маленький пес карабкался вверх, будто желая убедиться, что на месте не только ноги, но и голова его хозяйки, а потом опять устраивался в ногах Бена и Мэри. Он словно догадывался, что не должен вторгаться в их личную жизнь.

До встречи с Мэри Бен ни разу не чувствовал такого единения ни с одним человеком. По натуре он был одиночкой. На это повлиял неудачный брак родителей и благосостояние семьи. Бен стал финансистом по умолчанию – никто другой не смог бы заменить отца на посту главы огромной финансовой империи.

Бен оказался талантливым финансистом, и ему понравилось вращаться в мире, в котором не было места эмоциям. Он общался с утонченными людьми, а с женщинами заводил краткосрочные романы. Но ни одной из его подружек не удавалось влезть к нему в душу.

Однако это удалось Мэри. Как? Бен не знал, и сейчас ему было все равно.

Они разговаривали и занимались любовью, потом снова разговаривали, затем засыпали, крепко прижавшись друг к другу.

Бен разговорился о своем детстве и об изоляции, в которой оказался вместе с Джейком. Он поведал ей о проницательной няне, которая однажды сказала, что ему и Джейку не обязательно пытаться убить себя, чтобы родители их заметили. А потом няня печально прибавила:

– Ваши родители настолько погружены в себя, что не будут обращать на вас внимание, что бы вы ни сделали.

Бен говорил Мэри о том, как его мать хотела, чтобы дети развлекали ее и делали счастливой. О том, что в конце концов она покончила с собой. О том, что отец относился к ним жестоко и холодно. Теперь, лежа в теплых объятиях Мэри и наслаждаясь ее нежностью, Бен понимал, почему он и Джейк так вели себя в детстве.

Она внимательно слушала его, а он чувствовал, как броня вокруг его сердца постепенно рушится.

– Расскажи мне о роллер-дерби, – в какой-то момент сказал он.

Мэри необыкновенная женщина. Когда она улыбалась, Бену хотелось улыбаться в ответ. Его тело реагировало на все, что она делала.

– Роллер-дерби – это мой дом, – промолвила она, и он моргнул.

– Как?

– Ты служил в армии, – ответила она. – Роллердерби стал для меня подобием армейской службы. Милая маленькая Мэри, подавляемая властной мачехой и тремя сводными сестрами, меняется, когда надевает роликовые коньки. Мне кажется, я становлюсь такой, какой была бы, если бы моя мать не умерла.

– Значит, на роликах ты становишься Нахалкой Мэри.

– Громилой Мэри, – поправила она его. – Я могу делать все что угодно, когда вокруг меня моя команда. У меня появляется невероятная власть.

– И переломы.

– У меня нет ни одного перелома. Я маленькая, шустрая и умная.

Бен снова улыбнулся:

– И резкая?

– Тебе лучше в этом не сомневаться.

– Я хотел бы посмотреть, как ты играешь.

– Не получится. – Она посерьезнела.

– Ты найдешь другую команду.

– Другая команда, другой город, другая жизнь?

– Мэри, – он перевернулся и притянул ее к себе, – не думай о том, что будет завтра. Думай только о настоящем.