Эми Эндрюс - Жаркие ночи

Он знал: это последствия смены часовых поясов и адаптация к паршивой лондонской погоде, необходимости носить костюм и галстук. Он выпал из привычной колеи, и теперь придется стараться изо всех сил, чтобы вернуться. Но он не мог объяснить, как получение самого большого в истории его фирмы заказа — огромная удача — могло сделать его таким… унылым.

Насколько работа над низкобюджетной рекламной кампанией Джоны принесла ему больше удовлетворения и радости, чем показушная мультидолларовая работенка, на которую он потратил несколько месяцев своей жизни.

Картины возвращения в Лунную бухту, в кабинет с окнами на Тихий океан, в нескольких минутах от пляжа с превосходным мелким белым песком, постоянно возникали у него в голове. Их нельзя было стереть.

Несколько месяцев назад его заботило только состояние снега на лыжном курорте в Сент-Морице. А теперь он вдруг обнаружил, что истосковался по солнцу и серфингу.

Вдали показался еще один дорожный рабочий со стоп-сигналом. Люк расстроенно провел рукой по волосам, потер гладковыбритую щеку и сбавил газ. Ему вспомнилась Клаудия.

Дорожный рабочий со скучающим видом стоял на обочине и поворачивал знак, предписывающий замедлить скорость, во все стороны. Люк, не обращая внимания, быстро нажал на газ.

— Все превосходно, тебе не кажется? — спросила Эйвери, обнимая Клаудию, посматривавшую по сторонам.

Та кивнула:

— Все выглядит чудесно.

И это правда. Они с Эйвери смотрели на береговую линию, где аллея из пальм, волшебно освещенная гирляндами, выходила на пляж.

Джаз-банд играл на временной деревянной платформе, сооруженной на пляже. Она была достаточно большой, чтобы на ней могли еще и танцевать, и многие уже плясали. Атмосфера была дивной, шикарные парочки танцевали под тягучие звуки саксофона на фоне красноватого океанского заката, как сахарные фигурки на торте.

Красная ковровая дорожка, по краям которой пламенели фонари маори, образовала проход от берега к спа. Другая шикарная ковровая дорожка, освещенная факелами, вела к ближайшему роскошному тенту, сулившему еще более заманчивые увеселения.

На вечеринку прибыли представители туристических агентств и влиятельных турфирм, это вселяло уверенность, что скоро новые роскошные номера будут заняты.

Блестящая идея Эйвери объединить деловой ланч с вечеринкой для тех, кто собирал деньги на восстановление территории после урагана, привлекла много местных жителей. Цены на престижные услуги всего курортного комплекса были объявлены, и жители Лунной бухты принарядились и приготовили кошельки.

И все это было приправлено тем, чего не купишь ни за какие деньги. Шумом океана, нежными прикосновениями морского бриза. Погода всегда предлагала загадки, но даже она была укрощена необычайными организаторскими способностями Эйвери. Эта зимняя ночь в Северном Квинсленде выдалась ясной, свежей и звездной. Растущая луна освещала горизонт оранжево-розовыми тонами, первые звезды на бархатном вечернем небе сверкали, как бриллианты.

Устав за прошлые месяцы разрушать, бог погоды отдыхал и улыбался.

Не хватало только Люка.

— Я бы сама не справилась и с половиной работы. — Клаудия возвращалась к реальности от мыслей, омрачавших праздник. — У тебя фантастический нюх на детали.

Эйвери обняла ее еще крепче, они несколько минут любовались происходящим.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке, Клод? Выглядишь напряженной. Беспокоит встреча с Люком?

— Со мной все хорошо.

Люк опаздывал.

— И чудесно?

Клаудия посмотрела на подругу:

— Эйвери.

— Клод, я тебя люблю, ты моя лучшая подруга. Я ненавижу, когда ты выглядишь несчастной.

Клаудия нахмурилась. Несчастной? Да она из шкуры вылезла, чтобы выглядеть бодро, непринужденно и весело. Как обычно. Она посмотрела на Эйвери:

— Когда выступление студии Рауля?

Эйвери вздохнула и посмотрела на часы:

— Во время закусок. Так что уже скоро.

— Хорошо, я проголодалась.

Хотя прекрасно понимала: еда не полезет в горло.

Люк шел за матерью к пляжу под звуки джаза, ослабляя галстук-бабочку, который Глория в спешке повязала ему. Он хотел осмотреть комплекс спа и номера, но сильно опоздал. На полянке на берегу моря он остановился.

— Ого!

Сотни огней ослепили его и вовлекли в атмосферу вечеринки.

— Впечатляет, да? — улыбнулась мать.

— Ошеломляет, — согласился он.

— Клаудия и Эйвери постарались, — одобрила она.

Люк кивнул. Он не слишком вникал в подготовку к вечеринке, зная, что все под контролем у Эйвери. Но это бесподобно.

Он водил глазами по элегантной толпе, пока мать рассказывала о местных чиновниках, присутствовавших здесь, и какие те занимают посты. Люку было глубоко наплевать, что сам министр государственного туризма здесь, его интересовал только один человек.

Мимо прошествовала процессия официантов с подносами, наполненными закусками для фуршета, за ними тянулся аромат чеснока и базилика. Официанты растворились среди гостей, предлагая различные гастрономические деликатесы. Его заметил Джона и стал пробираться сквозь толпу гостей к нему, чтобы поприветствовать, таща за собой еще кого-то.

— Ну ты и вырядился, старик, — ухмыльнулся Люк, пожимая руку после того, как его представили местному чиновнику по туризму.

Джона пожал плечами:

— Эйвери нравится, когда я надеваю смокинг.

Люк почувствовал боль в сердце от глупой улыбки, появившейся на лице Джоны. Словно тот уже знал, что его ждет счастье.

Пока они вели светскую беседу, к ним подошли официантки, а на сцене появились танцоры, но Люк был слишком рассеян, чтобы есть или развлекаться. Наконец он увидел ее рядом с Эйвери. Черт, опять в этом платье.

Внутри все содрогнулось.

И прическа, как тогда в Кэрнсе. За ухом цветок франжипани.

Не думай о той ночи в Кэрнсе .

Но это трудно. Он до последней клеточки был рад ее видеть. Заключить в объятия. Утащить подальше от этого веселья и согрешить с ней.

Две недели пролетели, как двадцать лет, его охватило яростное желание погрузиться в нее снова.

В то же мгновение по нему прокатилась волна облегчения. Столь сильная физическая реакция смутила его, спутала чувства, теперь он не знал, как вести себя с той, которая вызывала эти чувства. А сама не желала их проявлять. С сексом все понятно.

В нем нет эмоций, это физиология.

К Клаудии подошел знакомый парень.

Рауль.

Что-то сказал ей и Эйвери. Они засмеялись. На Люка обрушился водопад собственнических чувств.

Сердце в груди застучало. Этот испанский красавчик легко и открыто флиртовал с ней. Вдруг Люк почувствовал себя не так уверенно, как обычно.

Внезапно изменились правила игры. Биология, естественное влечение, похоть — все показалось несерьезным.