Энне Бодман - Обручение на море

— Да, об этом я тоже уже думал. Это прекрасный старый дом, который мы можем обставить исключительно на свой вкус, а также участок земли, где я мог бы заняться сельским хозяйством, испробовать новые методы выращивания культур, разведения полезных животных. Опыт, который я при этом приобрету, может потом пригодиться в большой усадьбе, если когда-то я ее приму. Думаю, новые идеи всегда пригодятся. Однако, я ведь не знаю, понравится ли тебе деревенская жизнь. Но, я думаю, мы могли бы сообща попробовать. Еще у нас есть возможность пристроиться на какое-нибудь предприятие отца. Для меня сейчас самый важный вопрос в том, как ты относишься к жизни в деревне.

— Ах, Петер! Я ведь когда-то тебе уже говорила, что пойду за тобой хоть на край света. Как ты мог подумать, что я испугаюсь деревенской жизни? Конечно, я там приживусь, лишь бы ты был со мной. Я очень рада, что нам не надо будет жить в замке.

Растроганный, Петер заключил ее в свои горячие объятия.

— Не знаю, чем я тебя заслужил…

— Заслужил, не заслужил, — засмеялась Катарина. — Любовь об этом не спрашивает, она нам дарится судьбой, не взирая ни на какие заслуги. А что касается деревни, то я не страшусь. Мы молоды и здоровы, сообразим, как преодолеть трудности.

Впервые в этот вечер у них зашел разговор о детях, которые когда-нибудь будут радовать их.

— Я бы не хотела, чтобы они росли так, как я, — сказала Катарина. — Они не должны во всем чувствовать давление традиций. Я хотела бы, чтобы они сами решали, кем им быть, и чтобы спутника жизни имели право выбрать по любви. Это все, чего я желаю для своих детей.

— Но это немало, — задумчиво сказал Петер. — Не так-то легко будет противопоставить свои взгляды на жизнь моим родителям и твоей маме. Но если мы будем заодно, то, возможно, что-то и получится. Когда-то я буду главой семейства Хорнхайм и первым делом отменю отжившие законы лома на благо всех будущих поколений.

Катарина благодарно прижалась к его груди. Как хорошо он ее понимал! Она подставила ему для поцелуя свои горячие губы, и исчезли прочь все проблемы и планы на будущее. Была молодая пара, радующаяся любви. И все.

Последние дни круиза прошли по запланированному распорядку. Но для Катарины они были словно непрерывная цепочка счастливых мгновений. Санкт-Петербург был великолепен. Они провели там целый день и готовы были остаться еще на много дней, чтобы осмотреть все достопримечательности. Катарина гордилась своим знанием русского языка, ей нравилось что ее все хвалят.

И в Хельсинки, и на острове Борнхольм тоже были организованы экскурсии. Но уже и пассажиры, и персонал начали чувствовать некоторую усталость. Насыщенность впечатлениями достигла того уровня, когда новые впечатления уже воспринимаются с трудом. Так что все были рады, что между Борнхольмом и Килем выходов на берег больше не предусматривалось, а оставшееся время было предоставлено для того, чтобы путешественники немного отдохнули и разобрались в своих впечатлениях. Ну и, разумеется, закрепили состоявшиеся знакомства.

Разморенные и усталые пассажиры лежали в шезлонгах на спортивной палубе и наблюдали за полетом чаек, неустанно круживших над теплоходом. Горничные сновали между ними, предлагая в зависимости от времени суток то суп, то сок, то еще что-нибудь. Иногда отдыхающие требовали кофе или мороженого, им приносили и это.

Вечером накануне прибытия в Киль среди гостей царило радостное возбуждение, обменивались адресами, приглашали друг друга в гости. Но апофеозом этого дня стал, конечно, объявленный заранее «капитанский ужин». Петера и Катарину освободили от дежурства и усадили за стол капитана, что вызвало большое удивление среди присутствующих. Судовой оркестр играл сегодня в ресторанном зале. Раньше прием пищи не сопровождался музыкой, она играла только на танцах в салоне.

Стол был уставлен изысканными деликатесами. Целые батареи бокалов и масса приборов на каждом месте уже заранее давали понять, какой выбор разнообразных блюд заготовлен на вечер. Это было поистине великокняжеское меню с неисчислимым количеством супов и холодных закусок, икры, кеты, барашковых спинок, вин разных сортов. Наконец настало время для десерта. Свет в зале погасили, и вошла целая вереница горничных с подносами, на которых красовались «бомбы» с мороженым. Это было сказочное зрелище. Катарине еще ни разу не приходилось такого видеть.

— «Сюрприз-гляссе», — объяснил Петер название блюда. — Пирог, наполненный мороженым, ставится на несколько минут в печь. Это трудное дело. Надо быстро работать, потому что мороженое может растаять. Под конец все это обливается ромом и поджигается.

— Раньше это был десерт к каждому обеду, теперь мы стали его делать только во время торжественных событий. Слишком много возни и дорого, — пояснил капитан.

— Боже, какая я еще глупая, скольким вещам мне надо учиться, — восхищалась Катарина. — Понятия не имела, что мороженое можно поджигать.

В зале со всех сторон раздавались восторженные «ох» и «ах», особенно усердствовали женщины.

Пока горничные сервировали столы, стюарды бегали вокруг и наливали всем шампанское.

Капитан поднялся и постучал о свой бокал.

— Мои дорогие гости! — начал он. — Прекрасный круиз близится к концу. Я надеюсь, вам понравилось на борту нашего корабля. Сегодня вечером я пригласил вас не только на традиционный прощальный ужин, у нас имеется и другой повод для торжества. Мы с вами празднуем помолвку. Наш весьма уважаемый стюард Петер и наша дорогая экскурсовод и горничная Катарина войдут в ближайшее время в счастливую гавань супружеской жизни. Как я только что узнал, этот молодой человек в действительности является принцем фон Хорнхайм, а эта очаровательная девушка — принцессой фон Ангербург. Кроме того, принцесса Катарина происходит по материнской линии от великого русского князя. Я прошу вас всех встать и выпить со мной за здоровье помолвленных!

В зале поднялось невероятное ликование. Зазвенели бокалы, кто-то крикнул:

— Пусть живут счастливо!

Потом Петеру и Катарине пришлось пожать сотни протянутых к ним рук и выслушать поздравления со всех концов стола.

— Почему мы только сейчас узнаем, что вы, оказывается, относитесь к нам? — спросила одна молодая графиня.

— Мы хотели путешествовать инкогнито. Я даже не знаю, как об этом проведал капитан, — сказала Катарина, пожав плечами. — Наверное, он внимательно просмотрел наши паспорта.

Вечер продолжался еще долго. Оркестр перешел в салон, где до полуночи продолжались танцы. Капитан и некоторые его помощники тоже не отказались потанцевать. Петер и Катарина при первом же удобном случае улизнули на прогулочную палубу. Катарина глубоко вдохнула свежий морской воздух.