Кэрол Маринелли - Желанный трофей

Микаэлю предстоял лабиринт коридоров, у всех дверей стояла стража. Наконец провожатый остановился, и Микаэль понял, что сейчас он встретится со своим судьей.

– Короля принято приветствовать поклоном, – заметил Фахид. Он сидел за столом. Микаэль поклонился.

В глазах короля сверкала ярость. Ему было с чего гневаться: Захид только что поделился с ним своими соображениями, что, возможно, Лейла дружила с этим мужчиной. Мужчиной, который, как они думали, должен был позаботиться о ее безопасности. Да ведь Лейла и сама сказала, что она танцевала! Скорее всего, именно с ним.

– Ты свободен, – сказал Фахид Абдулу. Когда они остались втроем, он обратился к Микаэлю: – Полагаю, вы здесь не для того, чтобы обсуждать свой гонорар?

– Верно, – согласился Микаэль.

Старый, больной Фахид все-таки был королем. Не скрывая своей неприязни, он смотрел на мужчину, который жил в стране, где были самые дорогие яблоки в мире.

– Для чего вы приехали? – потребовал король. – Что вам нужно?

– Разрешения, чтобы Лейла стала моей женой.

Ноздри короля гневно затрепетали.

– Простолюдин не смеет просить особу королевской крови выйти за него замуж. Лейла выберет…

И тут король осекся. Он был честным мужчиной и отвел взгляд от Микаэля, потому что на самом деле Лейла не выбирала.

– Я внимательно изучил ваш счет и поговорил с Лейлой. Она признала, что пила алкоголь и танцевала. Вы были с ней, когда она занималась всем этим?

Фахид не дал Микаэлю времени ответить.

– То, что вы здесь, означает, что в те дни, что она отсутствовала, произошло не только это. – Король почти трясся от ярости. – Неужели она такая потрясающая танцовщица, что вы хотите на ней жениться? А может, между вами был роман?! – повысил он голос.

Микаэль бросил мимолетный взгляд на Захида. Он вдруг почувствовал страх, как его пребывание здесь скажется на Лейле, но принц слегка ему кивнул.

– Да, – признался Микаэль. – Между нами был роман.

– Вы хоть понимаете, какую глупость вы только что сделали, сказав это? – Король встал. – Что именно между вами было? – потребовал он.

Лицо Микаэля было так же бесстрастно, как и в суде. Внимательно глядя на короля, стараясь не упустить его реакции, он применил одно из немногих оружий, которое у него было, против этого могущественного мужчины.

– Ваше величество, стоило мне увидеть Лейлу, как я влюбился. Должно быть, как и вы – увидев однажды ее мать. – Король погладил себя по уху, и Микаэль решил, что он прав, поэтому продолжил: – Стоило мне взглянуть ей в глаза, как я понял, что я сделаю все, чтобы защитить ее. – Он перевел взгляд на Захида, который смотрел прямо перед собой. – Я знал, что Лейла выполнит все свои желания – со мной или без меня. Я решил, что будет безопаснее, если я буду в это время с ней.

– Так, значит, это не вы подтолкнули мою дочь к этим вещам? Вы говорите мне, что во всем Лейла виновата сама? – Он выругался, но Захид обратился к своему отцу на арабском:

– Отец, насколько мне сейчас представляется, Лейла уже давно планировала сбежать. Однажды она пыталась уехать со мной в Лондон. Она бы все сделала и там.

Фахиду стало дурно при мысли о Лейле в Лондоне. Да, она бы попыталась все испробовать и там. Он снова взглянул на Микаэля, который вернул ее без царапины. Он почувствовал к этому мужчине невольное восхищение: у него хватало смелости стоять перед королем и признавать все это.

– Она просила вас достать ей опиум? – спросил Фахид.

– Да.

– И вы ей отказали?

Король нахмурился, так как немногие могли отказать его дочери.

– Она говорила вам, что она принцесса? – Фахид заметил на губах Микаэля слабую улыбку.

– Да.

– И вы все равно сказали ей «нет»? – Фахид подумал, а затем повернулся к своему сыну и о чем-то поговорил с ним на арабском. – Я должен его удалить.

Наверное, подумал Захид, Фахид бы не возражал его и вовсе убить. Король явно сомневался, что это был такой уж безвинный роман, каким его изобразил Микаэль.

– Ты можешь его помиловать за то, что он вернул ее в целостности, – сказал Захид.

– Король Фахид, – обратился к нему Микаэль, прибегая к своему последнему оружию. – Насколько я понимаю, вы ничего обо мне не знаете. И я не могу представить себе, как это – воспитывать дочь одному, как пришлось сделать это вам. Могу только догадываться, как для вас невыносимо, что вы не можете обсудить это с вашей женой.

– Тут нечего обсуждать! – отрезал Фахид.

Но Микаэль уже знал, что семя посеяно, ибо король закрыл глаза и тяжело задышал. У него возникло ощущение, что в комнату вошла Аннан, умоляя подарить их дочери свободу. Микаэль видел на его лице отражение внутренней борьбы и мог только догадываться, о чем он сейчас думал и с кем спорил за право дочери выбрать свою судьбу.

Наконец Фахид что-то сказал по-арабски своему сыну. Захид перевел его слова Микаэлю.

– Мой отец говорит, что, несмотря на вашу самоуверенность, если вы женитесь на Лейле, вы должны будете кланяться и подчиняться ему, – с вызовом сказал Захид.

– Да.

Захид пересек комнату и остановился перед Микаэлем.

– Учитывая, что однажды я стану королем, означает ли это, что вы будете кланяться и подчиняться мне?

На щеке Микаэля дернулся мускул, но он был готов к этому повороту.

– Я буду послушнее, чем ваша правая рука.

Глаза Захида чуть расширились, когда он услышал арабское высказывание, которое могло бы смягчить короля.

– Когда я в Ишле, – добавил Микаэль.

Захид знал, что король никогда не позволит увезти дочь из страны. Микаэль зря надеялся.

– Если Лейла переедет в Австралию, я сделаю все, чтобы у нее была чудесная жизнь. Мы часто будем сюда приезжать. Когда я буду здесь, я буду носить традиционную одежду, кланяться и делать все, чего от меня ждут. Это даже доставит мне удовольствие.

– Ты не заберешь ее за границу, – сказал Фахид.

– Все, что я хочу, – чтобы Лейла была счастлива и в безопасности. – Он знал, что король болен, но продолжал гнуть свое. – Я понимаю, как сильно она заставила вас понервничать, я тоже боялся за нее. Она независимая и сильная женщина. Она настаивала на том, чтобы я оставил ее, чтобы она могла насладиться своей свободой, но… – Он взглянул прямо в глаза королю и озвучил самый большой его страх. – Я боялся оставить ее в этом мире одну.

– Она моя плоть и кровь. – Голос Фахида дрогнул. – Моя дочь, мое бесценное сокровище. Я не хочу, чтобы она жила за границей. – Он взглянул на своего сына, а затем перевел взгляд на Микаэля. – И я говорю не только о традициях.

– Я понимаю ваш страх, – мягко сказал Микаэль. – Ваша дочь – настоящая катастрофа. Я хотел сбыть ее с рук, но мне становилось плохо, стоило лишь представить, как она сможет справиться в незнакомом ей городе одна. Если Лейла станет жить в Австралии, тогда я буду отлучаться с работы, сколько бы времени на это ни понадобилось, чтобы донести до нее все, что научился понимать ваш сын, прожив за границей. Лейла по-прежнему может продолжать работать, видеться со своими ученицами.