Джосс Вуд - Брат лучшей подруги

– Не смеши меня.

– Я парень и точно знаю, что прочитал бы в твоем внешнем виде.

– Парни увидят намек на секс даже в рясе монашки.

Она так и не сказала, куда собирается. Что за великая тайна? Терпение, весь день находившееся на пределе, лопнуло. Он бросил пиджак на перила лестницы, выдернул из брюк бледно-зеленую рубашку и стал разуваться.

– Так куда ты идешь? И с кем?

– В бар.

– В бар?!

– Звучит так, словно я собираюсь на встречу с местным дилером мета или меня катапультой забросило в прошлое, я снова подросток под гиперопекой родителей! Мне больше не шестнадцать, Себ! Какое тебе до меня дело? Почему ты так себя ведешь?

Справедливый вопрос.

– Я не думал, что вернусь домой и увижу это.

– Это?! – Она чувствовала, что вот-вот взорвется. – Ты про джинсы и футболку?

– Я про то, что ты разрядилась и выглядишь очень соблазнительно!

– Я сделала укладку и слегка накрасилась. Это вполне нормально!

– С тобой все ненормально! – Себ вскочил. Перед усталыми глазами вспыхнули искры. – Ты хоть представляешь, как сексуально выглядишь! В этом твоем баре у всех мужиков языки на пол вывалятся! Прошлой ночью ты была моей, и сегодня от мысли, что куда-то идешь и будешь с кем-то, хочется что-нибудь ударить!

Как только эти слова слетели с языка и Себ понял, что сказал, он осознал всю тяжесть ошибки. Вот кретин! От обиды глаза Роуэн заблестели, она закусила нижнюю губу, чтобы не дрожала. Он никогда не говорил, не подумав, эти слова просто вырвались. Он обругал себя и взволнованно провел рукой по волосам:

– Простишь меня? Проклятье!

Она злилась. Чудесно! Но разве можно ее винить? Себ сжал губы и решил попытаться все объяснить:

– Ладно, слушай, я это зря сказал.

– Ты думаешь, я такая доступная, что из твоей постели сразу прыгну в другую? – Роуэн рассмеялась, но это не успокоило. – Нет, не отвечай, иначе ударю тебя, чтобы привести в чувство. Ну и сказал!

Себ не видел ничего забавного. Роуэн покачала головой, схватила ключи от машины, сумочку и пошла к двери.

Пока он думал, как удержать ее, она обернулась и бросила на него сверкающий взгляд:

– Нет, я этого больше не сделаю.

– Чего этого?

– Не оставлю тебя с догадками и предрассудками. Я все время подстраивалась под тебя, под родных, это ошибка. Я позволяла вам строить безумные теории. По привычке. Или из гордости, может. Ты решил, что я легкомысленно отношусь к сексу, потому что мы отлично провели время. Не могу это просто так оставить.

Секс был классный, нас – кто знает, почему – притянуло друг к другу. Как притянуло – тайна века, ведь ты обладаешь шармом лошадиной задницы!

– Я…

– Не перебивай. Что до моей сексуальной жизни, ты хоть представляешь, как тяжело приходится девушке, которая путешествует в одиночку?

– Э-э-э, нет. Она тут же приняла победный вид:

– Ха! Ну конечно, не знаешь! Но думаешь, что только этим мы, путешественники, и занимаемся! – Ее грудь тяжело вздымалась и опускалась от раздражения. – Каждый мужчина, которого я встречаю, всегда незнакомец. У меня нет времени его узнать. Я могу подумать, что он милый. Но ведь психи тоже часто бывают милыми. А теперь представь, что я решила рискнуть, остаться с ним в комнате одна, потому что, ты ведь знаешь, предпочитаю заниматься сексом не у всех на глазах. Это означает, что я всякий раз подвергаюсь опасности. Хочешь знать, сколько раз я так делала?

Себ, чувствуя себя перворазрядным дураком, пожал плечами.

– Ни разу, Себ. Я ни разу так не делала. У меня были отношения только с парнями, которых я знала довольно долго. Я избегаю случайных связей. Это опасно и глупо, когда у тебя нет родственников и друзей, которые могут прийти на помощь, если случится что-то ужасное.

Себ потер лицо, испытывая облегчение и одновременно чувствуя себя идиотом.

– Для полной ясности, мы переспали, потому что у тебя обалденное тело, ты классно целуешься, и у меня уже давно ничего не было.

Насколько глубокую яму он себе вырыл и когда уже можно будет в нее броситься? Ах, она еще не закончила, не сняла с него всю кожу.

– Я не просто так иду в бар, идиот. Буду там стоять за стойкой, чтобы заработать деньги, вернуть тебе долг и избавиться от дурацкого осуждающего выражения на твоем лице!

С этой последней вербальной пощечиной, которую он вполне заслужил, она повернулась на каблуках и вышла из дома.

Роуэн, измотанная, пахнувшая пивом и баром, вошла в холл Авельфора вскоре после половины первого и вздохнула, когда увидела Себа в дверях небольшой гостиной с телевизором.

Она все еще чувствовала боль, злость и обиду из-за того, что умный-умный Себ, обладавший эмоциональным интеллектом амебы, решил, что она во время путешествий придерживается морали дворовой кошки. Роуэн устала, мало спала прошлой ночью, весь день носилась по городу, собирая все необходимое для вечеринки на завтра, тюки сена, ружья для пейнтбола, еду, и была сильно расстроена, что не выпало ни секунды на изучение нэцкэ. Черт, ей уже двадцать восемь лет, не девятнадцать!

– Я не хочу воевать, Себ. – Она бросила сумку на пол и потерла шею. – Если хочешь еще что-то мне сказать, давай утром? Я вымотана.

– Зайди на минутку.

Она тихо выругалась, когда он ушел, не дождавшись ответа. «Ладно, давай разберемся с этим», – подумала она и вошла следом в неприбранную комнату.

Себ наполнил пустой бокал, долил в свой, передал один бокал Роуэн и кивком указал на диван. Роуэн рухнула на диван и вздохнула, все же ногам облегчение. Она и забыла, как они устают от работы за барной стойкой.

Себ уселся на кофейный столик, их колени соприкоснулись, зажал бокал между ног и уставился на ковер:

– Я должен перед тобой извиниться.

Она правильно расслышала? Себ извинялся? Нет, серьезно?

– То, что я сказал раньше, грубо и невежливо. Извини. Я не хотел тебя обидеть. Это был глупый комментарий, я на самом деле так не думаю. Он просто вырвался, я был зол, раздражен и совсем не думал.

– Вот это да! Ты, и не думал! – поддразнила Роуэн.

Себ с облегчением улыбнулся, положил руку ей на колено:

– Друзья?

– А такое возможно? Себ подергал нижнюю губу, поставил бокал:

– Твоя вербальная пощечина достигла цели. Хотя никогда не верил в то, что наркотики были твоими, я действительно считал тебя безрассудной, непослушной и безответственной.

– Я и была безрассудной, непослушной и безответственной. В детстве.

– Но я и потом так считал. Не думал, что ты можешь повзрослеть, измениться. Мы многого о тебе не знаем! Я не знаю тебя и, наверное, никогда не знал.

Роуэн почувствовала, как сдавило горло. Наконец кто-то из прошлого взглянул на нее иначе, попытался увидеть ее саму, а не человека, которого все хотели видеть. Она поднесла кулачок ко рту и прикусила кожу на указательном пальце. И если быть откровенной, много ли она знала о Себе? А об остальных? Так, общие детали. Из социальных сетей. Но все ли это правда? О Себе и своей семье у Роуэн тоже предубеждений хватает.